Рената Еремеева - Когда Хранитель слеп (СИ)

6

14 дней спустя

Война, которую Хартс навязала народу, внесла раскол в ряды алькоров. Пройдя через Лабиринт Зеркал, некоторые из них увидели свое истинное лицо, о существовании которого и сами не подозревали. Оправдывая себя, калу создали новую идеологию: свобода нравов и свобода действий. Дрэйморцы осмеяли добродетель гринтайлцев и возвели в культ потребительство и разврат. Воля, дарованная Хартс, быстро растлила и тех, кто ни к свету, ни к тьме себя не относил. Они перестали созидать и, встав на путь непротивления злу, способствовали разрухе. Культура была развалена, а библиотеки сожжены, как память о недостойном прошлом. Беглые алькоры находили приют в селении Арун, которое создали изгнанные из Турулла вершители, но вырваться из Враны, оцепленной свирепыми ордами морраков, мало кому удавалось.

Лунаэль в теле Фалькона после исполнения некоторых повинностей перестала быть пленницей, а получила особые привилегии при королеве Дрэймора, благодаря чему она обрела некоторую свободу в выборе образа жизни. Луна поселилась в старом замке, в котором жила когда-то семья ксалемов. Алькоры этой расы – с землисто-серыми меланхолическими лицами и черными кожистыми крыльями, всегда предпочитали уединение и покой, они строили свои жилища подальше от шумных городов с их бурлящей жизнью. Обладая обширными знаниями, они ведали тайнами вселенной, и нередко среди них встречались ксалемы-провидцы, за что они жестоко поплатились – служители тьмы истребили их в первую очередь.

Стремясь бывать подальше от Хартс и ее новоиспеченной свиты, Луна полюбила одиночество. Она много читала (у ксалемов, которые превозносили просвещение и искусство, была большая библиотека) – только так можно было отвлечься. А еще – много рисовала. Дописала незаконченную картину, изобразив себя не черноволосым Фальконом, а прежней Лунаэль с развевающимися на ветру белыми волосами, – себя, улетающую из Дрэймора на гордом и величественном грифоне, каким был прежний Рагон, – далеко-далеко, в другие миры, – светлые, солнечные, справедливые. Но она знала, что это глупые девчоночьи иллюзии, в реальности ее ожидало совсем другое – беспросветная мгла вечности.

И однажды Луна, собрав свои картины, перенесла их в библиотеку, и спрятала за темным навесом, чтобы больше никогда не вспоминать о них.

Луна должна исчезнуть, слабой Луны больше нет, а есть Фалькон – сильный и жестокий калу – служитель жрицы Тьмы.

Такое решение она приняла в тот день, когда королева произвела крещение Фалькона в калу. Теперь у фаворита Хартс, кроме службы в спальне госпожи, появился еще и воинский долг, ведь война еще не закончилась, и среди алькоров, которые упорно оказывали сопротивление, завоевательница продолжала кровавую чистку.

Новообращенных калу за дни войны стало гораздо больше, потому что Хартс всех пленных регулярно отводила в Турулл и заставляла их проходить через Лабиринт Зеркал. Тех, кто остался верен свету, теперь не отпускали на свободу, как это было в первый день нашествия тьмы, их убивали. Но умерщвлением плоти легко было лишить жизни только простого электа, алькоры были бессмертны, и только сам Хранитель Душ мог прекратить их существование. Поэтому всех, кто не хотел вставать на путь тьмы, сначала отводили к ослепленному Соулу, и он высасывал душу, «стирая» все дарованные прежде знания, умения и магическую силу…

В тот день, когда Фалькон стал новокрещенным калу, Элерана надела на его шею цепочку с маленьким сине-голубым камнем и сказала, что это берриал, осколок третьего глаза Соула, который сохранит его душу от поглощающей силы Хранителя. По одному из коридоров цокольного этажа Храма душ Хартс привела Луну к потайной двери и вручила ему ключ от нее. Спустившись по каменной лестнице вниз, они прошли по слабо освещенному тоннелю и остановились перед входом в какую-то залу. Нажав кнопку, Хартс отключила механизм запора, и огромные стальные ворота медленно разъехались, в растущую щель между створками хлынул слепящий поток света. Это и была подземная тюрьма Хранителя Душ. Там, за решеткой, закованный в толстые цепи, бился, пытаясь вырваться, крылатый Соул. Луна впервые видела легендарного коня, которого все называли лазурным, а вблизи оказалось, что он ослепительно белый, но сияние, которое он излучал, было, как голубое пламя. Но три пустые глазницы Хранителя сочились кровью, нагоняя содрогание и ужас, на тех, кому довелось увидеть его.

– Зачем ты держишь Хранителя в темнице? Это же преступление по отношению к Создателям, – сказала с болью Лунаэль. – Северина не простит тебе этого.

– Нет, мой сладкий мальчик, – засмеялась Элерана, – Ты ошибаешься! Неужели ты думаешь, что это я ослепила Соула? Ха-ха-ха! Это дело рук самой божественной Северины! Неужели ты думаешь, что владычица, прежде, чем вырвать у Соула глаза, не подозревала, к каким последствиям это приведет?! ...То-то! Все она предвидела, а это значит, если Соул забирает у алькоров незаслуженные ими дары, – это входит в ее планы по перестройке мира!

За стеной послышался топот чьих-то ног, лязганье оружия и злобные окрики, которые сопровождались звуками, похожими на свист плетки.

– Ну вот, как раз и пленников привели, – сказала Хартс. – Сейчас у тебя будет возможность увидеть, как это все происходит. Ну а в следующий раз, руководить процессом будешь ты, уже без моего участия. Но предупреждаю, – в ее ласковом голосе прозвучала угроза. Она вытащила из кармана своего любимого балахона синий магический шар и с улыбкой повертела его в руке. – Без фокусов, мой мальчик. Вздумаешь бунтовать, боль тысяч электов станет твоей.

Луна летела над родным городом в крайнем смятении. Улицы полуразрушенной Враны давно уже были пусты и очищены от трупов, но пятна засохшей крови на плитах мостовой остались. Увидев свой дом с деревянным солнышком на мансарде, Луна мягко приземлилась и вошла внутрь. Здесь она жила еще совсем недавно вместе со своими приемными родителями, с тетей Мариэль и дядей Фатом. Едва сдерживая слезы, она поднялась на второй этаж. В ее девичьей комнате был полумрак, но Луна прекрасно видела в темноте, и еще она умела летать, но только теперь это не приносило ей радости. Ее жизнь была невыносима, и как дальше существовать, она не знала.

Перед глазами вновь и вновь возникала та адская конюшня, в которой она сегодня была: с неистовым ржанием вскидывался на дыбы лучезарный конь с кроваточащими глазницами. Группа смертников, которых привели на казнь, была из расы двусущностных алькоров, живущих высоко в горах. У тех, кто службе мраку предпочел гибель, были бледные и мужественные лица. Алькоры-соколы из семейства дримеров считались самыми свободолюбивыми и воинственными народами. Дримеры наряду с полуволками были сильнейшими бойцами и охотниками. Полудухами называли лифамов – алькоров-ветров. У них была такая же голубоватая кожа, как у Элераны (впрочем, теперь мало кто знал, что и Хартс когда-то был такой же полупрозрачный, как лифамы, до того, как они вместе с Ксеноном зачастили в город грехов, Алейн), а волосы платиново-белые, как у Лу, их плотные светопроницаемые крылья по форме напоминали плавники рыб. Говорили, что лифамы летают к истоку Небесного водопада и обмениваются информацией с самим Соулом!