Кира Касс - Единственная

Максон глубоко вздохнул:

— Да. И я слышал, что вы именно тот человек, который может мне в этом помочь. Офицер… — Он пригляделся к жетону Аспена. — Леджер.

Аспен кивнул:

— Это на самом деле не так уж и сложно. Гораздо сложнее сохранить это в тайне.

— Почему?

— Полагаю, у вас есть веские причины на то, чтобы выйти из дворца ночью, причем без ведома короля. Если нам будет задан прямой вопрос, — добавил Аспен, покосившись на своего товарища, — едва ли мы сможем скрыть от него правду.

— А я и не стал бы просить вас об этом. Я очень надеюсь, что в самом ближайшем будущем смогу сам рассказать все отцу, но до тех пор нашу вылазку следует держать в тайне.

— Ну, с этим проблем не возникнет. — Аспен поколебался. — Думаю, леди Америке не следует идти с вами.

Максон покосился на меня с выражением, в котором явственно читалось: «Вот видишь!»

Я выпрямилась в полный рост:

— Я не собираюсь сидеть здесь сложа руки. Мне уже один раз удалось уйти от повстанцев.

— Но они не были южанами, — возразил Максон.

— Я иду, и точка, — заявила я. — Давайте не будем попусту тратить время.

— Обрати внимание, никто с тобой не согласен.

— Обрати внимание, меня это не волнует.

Максон со вздохом натянул на голову вязаную шапочку:

— Ладно, так что мы делаем?

— План довольно прост, — решительно начал Аспен. — Дважды в неделю во дворец на грузовике привозят провизию. Иногда, если вдруг обнаруживается нехватка чего-нибудь, грузовик отправляют в город вне расписания. Обычно за покупками едет кто-нибудь из кухонной челяди в сопровождении нескольких гвардейцев.

— И никто ничего не заподозрит? — спросила я.

Аспен покачал головой:

— Эти поездки часто совершают по ночам. Если повар говорит, что к завтраку нужно докупить еще яиц, это лучше сделать до восхода солнца.

Максон подошел к своим брюкам от костюма и пошарил в кармане:

— Мне удалось связаться с Августом. Он передал, что будет ждать нас вот по этому адресу. — Максон протянул лист бумаги Аспену, и тот показал ее своему товарищу.

— Ты знаешь, где это? — спросил он.

Гвардеец — темнокожий парень, на жетоне у которого значилось имя Эйвери, — кивнул.

— Не самый лучший район, но зато достаточно близко от продовольственного склада, так что никаких подозрений возникнуть не должно.

— Ладно, — сказал Аспен, потом взглянул на меня. — Спрячьте волосы под шапку.

Я скрутила волосы в жгут и уложила кольцом вокруг головы, надеясь, что они влезут под шапочку, которую принес Аспен. Заправив последние пряди, я вопросительно взглянула на Максона:

— Ну как?

— Сногсшибательно, — сдавленно фыркнул он.

Я шутливо ткнула его кулаком в плечо и обернулась к Аспену за дальнейшими указаниями.

И увидела промелькнувшую в его взгляде боль. Мое непринужденное общение с Максоном задело его за живое. И возможно, не оно одно. Мы с Аспеном два года тайком от всех встречались в домике на дереве, а теперь я собиралась совершить вылазку в город после комендантского часа в сопровождении человека, за голову которого южане отдали бы что угодно.

Это была пощечина всему, что было между нами.

И хотя я больше не была влюблена в Аспена, он по-прежнему много для меня значил, и мне не хотелось причинять ему боль.

Прежде чем Максон успел что-либо заметить, лицо Аспена вновь стало непроницаемым.

— Следуйте за мной.

Выскользнув в коридор, Аспен с Эйвери пошли впереди нас по лестнице, которая вела в просторное убежище, предназначенное для членов королевской семьи. Однако вместо того, чтобы направиться к массивной стальной двери, мы быстро прошли по всему дворцу и поднялись по другой винтовой лестнице. Я решила, что мы идем на первый этаж, но вместо этого мы очутились в кухне.

Меня немедленно обдало жаром, в нос ударил сдобный запах подходящего теста. На долю секунды я словно перенеслась домой. Я ожидала увидеть нечто больнично-стерильное, профессиональное, вроде больших пекарен, которые были у нас дома в Каролине в богатом районе. Здесь же на большущих деревянных столах лежали в ожидании разделки овощи. Там и сям были оставлены записки, чтобы тот, кто должен был заступить на следующую смену, знал, что нужно делать. В общем и целом дворцовая кухня, несмотря на свои размеры, казалась вполне уютной.

— Опустите головы, — шепнул Эйвери нам с Максоном.

Мы уставились себе под ноги.

— Далила? — позвал Аспен.

— Минутку, золотце, — раздался в ответ низкий женский голос. Протяжная манера говорить напомнила мне родную Каролину. Послышались грузные шаги, но я не стала смотреть на женщину, чтобы не выдать себя. — Леджер, красавчик, как дела?

— Неплохо. Я слышал, нужно съездить за чем-то на склад. Давай список, я сгоняю.

— На склад? Я не в курсе.

— Странно. Не мог же я ошибиться.

— Да давай уж скатайся, — произнесла женщина без малейшего намека на подозрительность. — На всякий случай.

— Да, лучше съездить. Я быстро, — ответил Аспен. Я услышала, как он поймал на лету брошенную ему связку ключей. — Увидимся позже, Далила. Если будешь спать, я повешу ключи на крючок.

— Ладно, золотце. Заходи как-нибудь поболтать, а то совсем меня позабыл, носу не кажешь.

— Непременно.

Аспен уже шагал к выходу, и мы без слов последовали за ним. Я улыбнулась про себя. Та женщина, Далила, судя по голосу, была уже в годах. Однако Аспен умудрился обаять и ее.

Мы завернули за угол и по широкому пандусу поднялись к дверям. Аспен отпер замок и распахнул двери. В темноте угадывались очертания большого черного фургона.

— Держаться там не за что, но, думаю, вам лучше ехать сзади, — сказал Эйвери.

Я покосилась на просторный кузов. По крайней мере, там можно не опасаться быть узнанными.

Я подошла к фургону, Аспен уже распахивал дверцы.

— Миледи, — сказал он, протягивая мне руку, на которую я оперлась. — Ваше высочество, — добавил он, когда в кузов, отвергнув предложенную помощь, забрался Максон.

Внутри было несколько ящиков и что-то вроде стеллажа, но, за исключением этого, фургон представлял собой пустую металлическую коробку. Максон прошел вглубь фургона и огляделся.

— Иди сюда, Америка, — позвал он меня, указывая на угол. — Пристроимся за стеллажом.

— Мы постараемся ехать аккуратно, — пообещал Аспен.

Максон кивнул. Аспен мрачно посмотрел на нас обоих и закрыл дверь.

В кромешной темноте я прижалась к Максону.

— Тебе страшно? — спросил он.

— Нет.

— И мне нет.

Но я была совершенно уверена, что мы оба покривили душой.

Не знаю, сколько времени мы ехали, но малейшее движение огромной фуры я чувствовала на собственной шкуре. Максон в попытке хоть как-то спасти нас от болтанки уперся спиной в стеллаж, а ногой в стену, так что я оказалась зажатой между ним и стеной. Однако, несмотря на все его ухищрения, мы все равно на каждом повороте съезжали на пол.