Андрей Струбицкий - Нарушенное равновесие

- Советую поискать в лазарете, - добавил он после небольшой паузы. - Хотя, зачем вам его искать? Скоро вы все туда отправитесь.

Его глаза блеснули недобрым огоньком, не предвещающим ничего хорошего. Затем он двинулся вперед, проталкиваясь между стоящими друг возле друга противниками, словно ледоход пробивает себе путь в кишащем айсбергами океане. Следом за ним прошли мимо и все остальные. Последним проходил Парон. Его победоносный взгляд надежно запечатлелся в памяти Саши. Он шел словно маленькая шавка за сворой бульдогов, считающая, что это именно ее пугаются прохожие.

- Это война, - проговорил Саша с мрачным видом. - Теперь они нас будут вылавливать по одному.

- Да к чертям все! - воскликнул Тим. - Я в этом не участвую. Это все та начал, недоразвитый, ты и отвечай.

- Теперь уже неважно, кто начал. Мы втянуты в похоронную процессию, и только от нас зависит, будем ли мы их провожать в последний путь, либо они нас.

- Ты думаешь, мне самому это все нравится, Тим? - вспыхнул Александр. - Я бы с радостью оказался на месте Розмара, если бы это было возможно. Хотим мы или нет, а все равно нам нужно держаться вместе. Они нас просто так не оставят.

После того, как эльфийский трактирщик приютил Молиаса под своей крышей, тот старался без лишней нужды не покидать своей комнаты. Лишь изредка он выходил на улицу, чтобы продать перекупщикам очередную серебряную цепочку из шкатулки Алисы. Если бы он знал, что все так сложится, то, конечно же, взял бы с собой в дорогу все свои деньги, которые успел накопить за долгое время службы. А у умеренного в своих затратах мечника накопилось немало. Хотя сам он и не задумывался, зачем копит золото. У Молиаса не было ни жены, ни детей, ни близких родственников, которым можно было бы оставить наследство. Золотой за золотым отправлялись в сундук, сбитый из толстых дубовых досок, и ждали лучших времен. Наконец, самое что ни наесть лучшее время для непредвиденных растрат пришло, а деньги, которые были всегда под рукой, так и остались в недосягаемости. Мидлстонский страж был сейчас богачом, вынужденным обворовывать маленькую девочку, чтобы не умереть от голода. Его мучили угрызения совести. Особенно остро он это чувствовал в тот момент, когда относил перекупщику свою первую цепочку. За ним последовало колечко. Мечник мог продать сразу золотое кольцо с бриллиантами или изящные серьги, украшенные удивительной красоты сапфирами, и ему бы хватило денег, чтобы жить на широкую ногу целый месяц. Но на это просто рука не поднималась. Он решил продавать самые дешевые и невзрачные вещи. Когда страж брал из шкатулки драгоценность, он обещал, что как только будет возможность вернуть свои деньги, тут же выкупит все, что продал и положит обратно в шкатулку.

Еще он заметил одну вещь: как только он покидал таверну, то сразу чувствовал, что за ним следят. Сначала это были непонятные ощущения тревоги, а потом его натренированный за время службы взгляд выхватил в толпе прохожих знакомое лицо, в котором он сразу узнал одного из лучников, проводивших его в эту таверну. Видимо, им было поручено непрестанно наблюдать за необычным посетителем. И это очень не нравилось мечнику. Значит, эльфийский командир ему не доверял. И все из-за хитрой бестии, которая прибыла в город немного раньше. Воин пытался разузнать что-нибудь о Мэри, но это оказалось довольно сложно. В Элинрил постоянно прибывали люди. По большей части торговцы и перекупщики драгоценностей, орудия, ткани. Но встречались и те, кто просто хотел посмотреть на быт эльфов, увидеть воочию поляну единорогов, пройти сквозь арку дендроидов. В общем, те, кого в Сашином мире назвали бы туристами. Так что объяснить улыбчивому хозяину таверны кто именно интересует Молиаса, было очень проблематично. Одно ему удалось узнать точно: той ночью, когда он сам разбудил трактирщика, в эту таверну больше никто не приходил.

День проходил за днем, а Алису воину так и не возвращали. От этого было не по себе. Но он успокаивал себя тем, что девочка очень больна, и эльфийский целитель решил не отпускать ее, пока она полностью не поправится. И в этом Молиас был прав.

После того, как рейнджер взял больную девочку под свою опеку, ее сразу же направили к лучшей целительнице в городе. К этому времени девочка уже была на грани жизни и смерти. Жар, охвативший ее тело, за два дня полностью измотал ослабший от тяжелых потрясений организм. Два дня целительница варила отвары из только ей одной ведомых целебных трав и практически силой вливала в рот девочки. Вскоре лечение дало результаты. Девочка вышла из бредового, бессознательного состояния и впервые за несколько дней поглядела на свою спасительницу вполне осмысленным взглядом. Но увидев перед собой совершенно незнакомую обстановку и стоящую рядом эльфийку, больная испугалась. Она не могла понять, где она, и что произошло там, на пороге церкви. Последнее, что она помнила - это лицо предателя, из-за которого умер ее отец.

Эти воспоминания нахлынули на нее одной гигантской волной, оставив в ее маленькой головке такой шквал эмоций, что она тут же попыталась вскочить с кровати и изо всех сил закричать. И это у нее почти получилось. Но тело было еще слишком слабым, и когда она вскакивала, у нее перехватило дыхание. Все, что она смогла сделать - это сбросить на пол одеяло, прежде чем снова бессильно рухнуть на мягкие подушки в приступах жестокого кашля. А то, что должно было быть криком, больше было похоже на взвизг получившего по носу пса, который резко прервался из-за кашля.

- Я тебя напугала? Прости, - ласковым голосом стала успокаивать девочку целительница.

Алиса уже не пыталась кричать. Это было глупой затеей так перенапрягать простуженные легкие. Она забилась в угол кровати и не сводила глаз с эльфийки. Целительница больше была похожа на ведьму в маленькой лачужке, уставленной разными настоями и снадобьями. В этой комнате не было окон, и свет давал лишь огонь от костра в камине, да еще несколько свечей, поставленных на полочках, ломящихся от разных стеклянных пузыречков с разноцветным содержимым. Над костром висел маленький котел, в котором хозяйка темного жилища варила очередную порцию отвара для девочки.

- Я только хочу помочь, - продолжала эльфийка. - Ты была больна, когда тебя сюда принесли. Еще чуть-чуть, и ты бы уже не очнулась.

- Где я, и как я сюда попала? - спросила Алиса слабым подавленным голосом. Она уже поняла, что тут ей не желают зла.

- Ты в моем доме. Я целительница, Джени. Тебя принес твой отец.

- Но мой папа умер. Мне так сказали, - с надрывом в голосе ответила девочка.

- Значит, тебе неправильно сказали. Твой папа жив.

- Жив?! - радостно вскрикнула больная, и тут же снова расплатилась за крик жестоким кашлем.