Сергей Шуба - Поиски мира

– Ланкр хочет поговорить с тобой, если ты закончил здесь.

– Что ж, пошли.

Комендант «Башни» на этот раз выставил на стол нехитрый ужин – веприный бок с подливой, кружка пива и пирог с творогом. Огонь в камине горел ярко и освещал всё, кроме тёмных углов.

– Давай, садись. Я надеюсь, ты выяснил у Руо всё, что хотел.

– Да. Я не буду больше докучать ему.

– Он идёт на поправку. Мой отец сражался с ним плечом к плечу, пока он не ушел в Алтутон. Я тоже знавал его – как-то на турнире он знатно проучил меня – сломал три ребра тупым мечом, но не о том речь. Ты говоришь, что приехал от Ульрики Мельдфандской, и я вижу клеймо на гарде твоего меча. Да и конь подкован на её дворе, как мне сказали конюхи. Но я так же знаю, что у Танкреда был приёмыш – некий сирота из квартала изгоев, и ты не отрицаешь этого. Ты знаешь Руо. И у меня есть вопросы к тебе.

– Спрашивай.

– Мы получаем самые разные вести. Ты первый приехавший, кто видел всё своими глазами. Скажи мне – разве графиня Мельдфандская примирилась со своим младшим братом?

– Не думаю, – покачал головой Тахиос, разделавшись с вепрятиной и переходя к пирогу. – Я привез ей книгу, написанную Барахом – герцогским архивариусом. Там написана вся правда о Танкреде. Мира не будет.

Ланкр откинулся на спинку своего сиденья и подвигал челюстью.

– Мы люди герцога, а чувствуем себя так, как будто нас бросили посреди озера на льдине. И надвигается шторм. Попомни мои слова, парень – надвигается шторм и всех нас может смыть с этой скалы, как крыс. Ты знаешь, как умер Гильом? Ты должен знать.

– Я знаю, – Тахиос единым духом опорожнил кружку и с грохотом поставил её на стол. – Танкред убил своего брата, когда тот собирался возвращаться с охоты. Выследил и убил всех, кто был тогда с ним, я свидетель.

– Ты рассказал Ульрике? – тяжело спросил Ланкр. – Про то многие болтают, но, говорят, за теми у кого слишком длинные языки по ночам приезжают люди Танкреда.

– Она читала книгу.

Комендант хрустнул пальцами.

– Почему тогда герцог отпустил тебя?

– Он не знал, что Барах пишет что-то втайне от него. А когда он убил архивариуса, я узнал, – перед глазами Тахиоса всплыло лицо Дахаты. «Библиотекарь сказал, что книга у него в сундуке, с двойным дном…» – узнал, где он прячет свою летопись.

– Тогда ты – клятвопреступник, утаивший от своего господина, – голос Ланкра преисполнился презрения, но своей позы комендант не изменил, и глаза его смотрели так же проницательно. – Что скажешь? Стоит ли нам отослать твою голову обратно? Кому бы ты хотел – графине или герцогу?

– Танкред отпустил меня по своей воле, а Ульрика не нанимала. Я был свободен, когда брал книгу, и ты не имеешь права обвинять меня в чём бы то ни было.

– Почему же она отпустила тебя? Разве ты не пригодился бы как свидетель по весне, когда начнет собирать недовольных?

– Свидетельство у неё есть – это книга. Меня же она отпустила потому, что я обещал принести ей вести о её старшем брате.

– Ты обещал ей привезти вести об Отере? Ты? – Ланкр хотел захохотать, но передумал. – За этим ты ехал к Руо?

– Да.

– Что ж, как видишь, тебе не повезло. А из того, что ты рассказал, я заключаю, что по весне нас ждёт междоусобная война. Я должен обдумать эти новости. Пока ты наш гость…

– И я не собираюсь становиться рабом, – предупредил Тахиос, вставая. – Мне нужно в Марку.

– Но и мертвецом, ты, я думаю, тоже становиться не хочешь. Ладно. Когда закончится метель, я скажу тебе своё решение. А теперь иди. Надо же, в Марку, торговать нашими тайнами…

Сирота остановился в дверях.

– В том, что вы делаете тут – нет никакой тайны. О том, что делается в герцогстве, я думаю, маркграф тоже давно осведомлён – у него есть глаза и уши в столице и вряд ли мы сумели выловить всех, хотя и пытались. А новости разойдутся скоро – и как Танкред праздновал день Лига, и как привечал купцов, и как принимал присягу тех, кто приехал к нему в тот день.

В Груланде меня не знает никто, подумай над этим. И никому и дела нет до путешествующего анриакца. Или саллийца. Я без препятствий пройду там, где любого бенорта выдадут внешность и произношение. А Ульрика ждёт от меня вестей и она намного ближе к Башне, чем то спесивое чудовище, что горожане прозвали Псом Тьмы. Да вразумит тебя Лиг.

Алвириан, которой зима нравилась всё меньше и меньше, миновала границу герцогства и ехала по землям Марки. Заснеженные склоны сменялись лесистыми долинами, дорога петляла между утёсами и внезапно вывела её на заставу. Частокол и закрытые ворота, а так же две деревянные башни с дозорными площадками были поставлены совсем недавно, может быть поздним летом, или осенью – дерево ещё не успело посереть. Арбалетчик с помоста приметил её и повелительно замахал рукой в направлении ворот.

Дева и не думала скрываться в лесу – снега там навалило по брюхо коню, да и ночью очень неуютно спать, прислушиваясь к вою ветра и далёким снежным обвалам.

Её встретили три настороженных копейщика и рыцарь в подбитом белкой плаще. Они были удивлены, увидев женщину, путешествующую в одиночестве.

– Что вы делаете здесь? – выбирая вежливые обороты, хрипло спросил рыцарь. Видно было, что его мучает жестокое похмелье.

– Я еду в Илон по делам своего дяди, – учтиво ответила шпионка, наклоняясь в седле. – Не будете ли вы столь любезны…

– Гля, Шипун, она базлает по-нашему, – громко сказал один копейщик другому.

– Да кого там! Выговор-то бенортский, так что хрен поймешь, – откликнулся тот. Дева посмотрела на них мельком, и они ей не понравились.

– Молчать, висельники! – прервал их рыцарь, утирая лоб рукавицей. – А вы – сойдите с коня, милейшая. Нам есть о чём поговорить.

– Это о чём же? – осведомилась Алвириан, не спеша выполнять приказание. – Разрешите мне продолжить свой путь, милейший. От этого возможно, зависит чья-то жизнь.

Конь её храпел, пританцовывая на утоптанном снегу. Дева хладнокровно прикидывала, удастся ли ей прорваться, если она уберет хотя бы двоих с дороги.

– Зависит жизнь? – оттопырил губу рыцарь. – Надо же! А я, Валрин Тайлисский, приказываю вам спешиться! Ибо у нас есть подозрение, что никакая вы не мирная жительница, а самая что ни на есть преступница и проходимка без подорожной. А, что скажете? Подорожная-то у вас есть?

Третий копейщик – неприятного вида парень со скошенным лбом и немытыми прядями каштановых волос, выбивавшихся из-под шлема, уже заходил сбоку, намереваясь взять коня шпионки под уздцы. Алвириан подала жеребца немного назад, памятуя, что ворота уже заперли.

– Да где же я возьму вам подорожную, – попыталась она потянуть время, ругая себя за неосторожность – захотела тепла и горячего отвара – получай! – и нащупывая под плащом ножи, как вдруг над ухом у неё громко щёлкнул арбалет и в ту же секунду её буланый взвизгнув, встал на дыбы и выбросил Алвириан из седла, сам опрокинувшись наземь.