Валерий Моисеев - Каменный улей

– Брат мой, без ложной скромности, должен сказать, что мои первоначальные предположения, о причастности к повешению каторжника Эвжена старшего тюремщика, блестяще подтвердились!

– Браво, кузен! – герцог Нурс негромко захлопал в ладоши. – Продолжайте, я весь внимание!

– Негодяй полностью признал свою вину. Но, каюсь, произошла одна досадная оплошность, в результате которой тюремщик избежал заслуженной кары, – барон сделал скорбное лицо и расстроено взмахнул руками. – Кузен, вы даже не можете себе представить, как я был расстроен, когда заговорщик внезапно покинул меня.

– Не говорите ерунды, Кавеньяк! – недоверчиво воскликнул герцог Нурс. – Я никогда не поверю, что тюремщику удалось сбежать от вас!

– Однако, это именно так! Мерзавец сбежал от меня в самый неподходящий момент, когда уже готов был назвать имена своих сообщников, – искренне заверил его барон. – Вследствие того, что организм тюремщика был изрядно изношен, чревоугодием и неумеренным потреблением вина, он не перенес пыток и в одночасье умер.

– Видимо не выдержало сердце, – глубокомысленно изрек Кранц.

– Видимо, – Кавеньяк, благодарно кивнул лекарю. – Впрочем, теперь, гибель тюремщика, не имеет особого значения, ибо, нам известно, что именно он и был шпионом Ордена.

– С вашего позволения, – Кранц выжидающе посмотрел на Нурса и после того, как тот нетерпеливо кивнул, продолжил, – Я бы хотел, дополнить рассказ барона, кое– какими несущественными деталями. Так, вот, под ногтями обеих рук каторжника я обнаружил кусочки человеческой кожи, по всей видимости, содранной им с убийцы. А это значит, что он горячо сопротивлялся. Кроме того, руки убийцы сейчас сильно напоминают спинки пары бурундуков – на каждой из них, осталось по четыре продольные и довольно глубокие царапины от ногтей Эвжена. В связи с этим, господин барон, позвольте спросить – кожа на руках тюремщика цела?

– Конечно же, нет! – рассмеялся Кавеньяк. – Как я уж упоминал, к нему были применены весьма жестокие меры. Скажу более, кожа практически отсутствует. А по тому малому, что еще осталось от нее, невозможно с уверенностью сказать – было это сделано ногтями убийцы или инструментами палача?

Кранц расстроенный этим сообщением и досадуя на безмозглого костолома, уничтожившего улику, нетерпеливо покусывал ус.

– Что у вас, дети мои? – обратил свой благосклонный взор на Вовика и Циссу герцог Нурс.

Вовик откашлявшись, начал:

– Все сведения на уровне глупых, досужих сплетен. Главная из них – будет ли война из-за того что вы, Ваша Светлость, так неласково принимали у себя во дворце Магистра Ордена? Большинство склоняется к тому, что войны не будет, так как вы откупились от главного чистоплюя щедрым пожертвованием. Глупо резать курицу несущую золотые яйца.

Услышав столь нелицеприятное сравнение, герцог заерзал на месте и тяжело засопел, едва сдерживая свой гнев.

Уловив недовольство Нурса, Вовик поспешил подсластить пилюлю:

– Если же война все-таки будет, большинство считает, что Ваша Светлость надерет задницу всем, кто решит сдуру вступиться за чистоплюев. После чего, разгонит Орден, словно шайку бродяг, а Его Святейшество отправит пасти баранов, потому, что тому, дескать, не привыкать.

Суровые складки на лице Нурса разгладились и он кивнул Циссе.

– Обычные бабьи сплетни, из которых самая любопытная о том, что половина фрейлин вашего двора беременна не от своих мужей, – кратко доложилась девушка.

– Цисса, как тебе не совестно пересказывать такие подробности? – с деланным возмущением воскликнул Нурс, после чего поинтересовался, – Скажи, а служанки ничего не говорили о том, откуда приплод?

– Они, говорили, что-то, но что именно – я толком не расслышала, – дипломатично ответила девушка.

Нурс никак не прокомментировал ее слова. Лишь его благородный лик пошел красными пятнами, а сам он принялся нервно теребить салфетку.

Барон Кавеньяк, придя на помощь кузену, воскликнул:

– Предлагаю выпить за благополучное избавление от шпиона!

С этими словами, он, глазами показал Циссе, на стеклянный кувшин, стоявший на столе прямо перед ним, после чего утвердительно кивнул в сторону герцога. Девушка, молча, встала и, взяв указанный сосуд, наполненный темно-красным вином, приблизилась к герцогу.

Вовику очень не понравилось то, как Нурс оглядел Циссу, когда та, изогнувшись, стояла подле него, наполняя его бокал вином. Совсем необязательно было выгибаться перед ним, словно мартовская кошка, подставляя под его похотливый взгляд свою задницу!

В отличие от Нурса, беззастенчиво разглядывающего обтянутый плотной материей зад Циссы, Вовик смотрел на лицо девушки. Его выражение откровенно озадачило его – менее всего оно подходило для того чтобы попытаться очаровать мужчину. Лицо Циссы было очень сосредоточенным, таким словно она выполняла какую-то крайне рискованную и опасную работу, требующую максимальной собранности.

Наполнив бокал вином, девушка сделал шаг в сторону от Нурса. Тот все еще пребывая под приятным впечатлением от вида ее вкусностей и выпуклостей, потянулся за стеклянным бокалом.

– Что это такое? – вдруг вскричал герцог, внимательно рассматривая свой стеклянный бокал на просвет. – Что происходит с вином?

Высоко подняв его над столом, так чтобы бокал стал, виден всем, он грозно глянул на Циссу. Вовик во все глаза смотрел, как темно-красное вино, медленно клубясь, изменяет свой цвет на ядовито-зеленый.

– Тут и думать нечего! – воскликнул барон Кавеньяк, вскакивая с места. – Эта мерзавка отравила вино! Эй, стража схватить ее!

– Дитя мое, ты действительно пыталась меня отравить? – широко распахнув свои голубые глаза, Нурс расстроено посмотрел на Циссу.

– Ваша протеже, Кранц, с самого начала внушала мне подозрения! – язвительно расхохотался Кавеньяк. – Нужно было быть сумасшедшим, чтобы сесть с ней за один стол и отобедать! Да куда же запропастилась эта стража? Сейчас, я пойду и сам позову их!

– А вы господин барон не желаете отведать вина из этого кувшина? – неожиданно спросила Цисса Кавеньяка.

Тот остановился на полдороге и резко повернулся:

– Да я скорее живую змею проглочу! Но, позволь спросить, к чему этот глупый вопрос?

– Но я, же не предлагаю вам отпить из бокала герцога Нурса, – ответила Цисса. – Я хочу лишь, чтобы вы попробовали вино, которое, только что при всех, велели мне налить нашему герцогу.

– Погодите, я ничего не понимаю! – рассержено вскричал Нурс. – Вы, кузен, считаете, что Цисса пыталась меня отравить! А, эта дрянная девчонка, заявляет, что отравитель – это вы! Кранц, а что ты думаешь, по поводу этой совершенно дикой ситуации?

– Я склонен считать, что к тому времени, когда Цисса взяла кувшин, вино в нем уже было отравлено, – глубокомысленно изрек Кранц. – И я уверен, что девушка не имеет к этому никакого отношения.