Анна Московкина - Колдун

– Зачем мордой сверкаешь? – буркнул маг.

– Моя морда никому здесь не знакома и тем непримечательна. – Ответил ему колдун.

– Кто управляет оппозицией?

Все присутствующие дружно потупили взгляды.

Присутствовало четверо. Ивен с Велмерой, держащиеся под столом за руки и думающие, что никто этого не видит, светловолосый и очень высокий мужчина лет тридцати, с цепкими глазами, и его жена – кудрявая молодая женщина в веснушках с обезоруживающей улыбкой проказницы.

Последних двоих колдун быстро приписал к бастующим магам, ничего не смыслящим в тонкостях организации. Велмера была другое дело, одно ее знакомство с Ивеном указывала на то, что женщина не из "простых".

Каждое движение было выверено, каждый жест просчитан.

– Я постелю тебе на кухне. Не возражаешь?

– Нет. – Майорин отвел от них глаза, Ивену с Велмерой явно хотелось остаться наедине. Парочка магов его просто боялась.

Он уже готовился ко сну, когда магичка заглянула на кухню.

– Завтра. – Пообещала она. – Завтра я отведу тебя к нему. Но обнадеживать не буду. Мы никому не доверяем, даже себе.

– Велмера, а Ивену ты доверяешь?

– Да! – сказано было горячо и твердо. – Если кому и доверяю, то ему.

Колдун кивнул.

Он зажег светец и уселся на скамью с ногами – по полу дуло. Из щели между заслонкой и печью сочился свет догорающих дров. В кухне немного тянуло дымом, видно из-за забившейся трубы. Майорин откинул тряпицу, прикрывающую снедь на столе. Вытащил из хлебной корзины буханку хлеба и отрезал себе ломоть, подсолил и с удовольствием съел. Как давно он уже вот так не сидел в одиночестве, около горящей печи, ночью, в тишине. Дом был очень похож на его собственный в Вирице. Те же две маленькие комнатки-норки, просторная кухня с большой печью, кажется, загляни за одну из этих дверей, там спит Айрин, отвернувшись к стене и закутавшись в одеяло.

Он отрезал еще хлеба.

Немного человеку надо. И не хватает совсем простых вещей. Ничем не примечательных… ну что такого в кухонном ночном одиночестве?

Или в чтении книги по вечерам? В хрусте чистых простыней, в огоньке между заслонкой и кирпичами, почерневшими от сажи, в шуршании мышей под полом?

– Там есть сало и сыр. – Подсказала Велмера, выскользнувшая из своей комнатенки.

Жующий колдун невнятно ответил, что так тоже вкусно. Магичка запахнула халат, подвязалась и принялась шуровать в углу у кадки с водой. Выпив три кружки, женщина наполнила четвертую и села за стол.

– Здесь есть простокваша. – В тон ей подсказал колдун.

– Вода лучше утоляет жажду.

– Кому как. – Пожал он плечами и потянулся за новым куском.

– А я бы лучше с салом. – Тихо сказала Велмера.

– Пожалуйста.

– Нельзя. Толстею. – Призналась она.

Колдун округлил глаза и продолжил жевать, что отвечать на подобные заявления он понятия не имел. По-хорошему надо было выдавить нечто о прекрасности форм. Формы действительно были ничего, а вот рот занят. Сам он сегодня проковырял в ремне новую дырку и, подумав, добавил к ней еще одну, на всякий случай.

– С утра пойдем к нему . – "Нему" Велмера выделила голосом, ни разу никто из жильцов домика не произнес имя главы оппозиции. И "главой" они тоже его не называли. На расспросы колдун ответов не получил.

– Угу.

– Вижу, вы расслабились.

– Я свое задание выполнил. В большей части. Теперь от меня мало что зависит, к чему напрягаться?

– И что дальше?

– Лягу спать, утром пойду к вашему "нему".

– А потом?

– Суп с котом. – Колдун вытянул затекшие ноги. В ступнях щекотно забегали колики, он расправил и сжал пальцы на ногах, колики стали напористей. – Буду ждать.

– Чего?

– Чего бы то ни было.

Лет сорок, может больше. Может даже намного больше. Так определили Майорин возраст предводителя заговорщиков.

Человек был бесцветный: серые волосы, серая кожа, серые глаза. Но глубокие морщины у рта, на лбу и меж бровями, создавали впечатление решительности и уверенности.

– Действительно колдун. Типичный, я бы сказал. Тебе говорили Марин, что в тебе ни осталось ничего от государя?

– Меня зовут Майорин. – Поправил "типичный колдун".

– Но нарекли Марином.

– Я отрекся.

– Тем более это имя благозвучней. "Майор" – старший. Верно?

– Так звала меня мать. И имеет ли значение мое имя?

– А как же. Я ознакомился с информацией о тебе, прежде чем принять. И ты должен осознавать, как я рискую.

– Не больше моего.

– Ошибаешься. Ты один. За мной стоят люди. Верят в меня, надеются.

– Я пришел с предложением помощи.

– А я бы сказал с просьбой.

– Вы не представились.

– Имеет ли значение мое имя?

– Предпочитаю знать, с кем разговариваю.

– А может быть и осталось. – Улыбнулся серый человек. – И чего ты хочешь, посланец?

– Откройте ворота. Внесите смуту. Дайте нам взять город.

– И вы перережете нам глотки, не разбираясь?

– Знаки отличия.

– Вывернуть тулупы наружу? – пошутил серый человек.

– Можно не так откровенно.

– К сожалению все не так легко, как кажется. А нас не так уж и много. Хенрик умеет "чистить" ряды. Он не нашел самых слабых, и не добрался до сильных. Но масса, которая всегда важна, попала под его косу.

– Нужно лишь притормозить. Дать нам войти.

– И что будет, если город возьмут? Вы разрушите символ веры… мечту… Но маги останутся. В Вирице, в Долине, в Луаре. Знаешь, что в Инессу выступил отряд? Сорок душ. Среди них десяток магов. По дороге к ним присоединится еще сотня наемников. Устоит твоя Инесса? Выдюжит? Или там остались только бабы с детьми?

– На нашей стороне государь и верховный архимаг.

– Архимаг мёртв.

– Есть новый.

– Это так. Но хватит ли у него ума переиграть наших умников?

Майорину надоело топтаться на месте и пикироваться словами:

– Вы можете просто сказать: "Нет".

– Я говорю, что подумаю.

– Поздно думать. Прими решение.

– Хм… фамильярен и нетерпелив. Похож на отца.

– Ты тоже не слишком вежлив.

– Не умеешь ты договариваться, колдун. Я приму твое предложение. Я открою проход.

Делать было нечего, надеяться, что оппозиционеры пригласят его помогать устраивать диверсии бессмысленно. Майорин выпросил у Велмеры плащ похожий на наемничий, накинул тот поверх кожуха и пошел на улицу Зараз.

Корчма была… Про себя колдун обозвал ее "притоном" и нырнул в двери. Еще с сеней повеяло горелым луком, прогоркшим салом и пивом.

Над столами вились дымки трубок, наемники гомонили.

– О! Какие люди! Садись-садись. Да подвинь свой зад, Коготь. Вон этот молодец, что девку увел. И как она?

– Так себе. – Признался Майорин.

– Мда? Жаль. А на моську хороша…

– С лица воды не пить. – Колдун почувствовал, что он в корчме не единственный обладатель дара, но сел к наемникам.