Шеннон Хейл - Речные тайны

Но он ничего не мог поделать. Кроме того, если Дэша невиновна, убийца все еще скрывается где-то поблизости, неузнанный. По его спине побежали колючие мурашки, напомнив о том, как братья сунули ему за шиворот папоротникового паука.

— Энна очень верный человек, верный до мозга костей, — начал Рейзо. — Если бы она узнала тебя, она бы тебе доверяла. Помоги мне выяснить, кто стоит за сожжениями, и остановить их — и Энна передумает. Тогда она поверит, что ты друг Байерну.

Глаза Дэши сверкнули в лунном свете.

— Это будет опасно?

— О, теперь, когда ты об этом спросила, я думаю, что вполне возможно…

— Звучит здорово.

Когда на следующее утро Рейзо явился в комнату Тейлона с докладом, он закончил рассказ на том, как скатил тело в реку, опустив ту часть истории, где он признавался в шпионаже и обнаружении шести трупов самой вероятной подозреваемой, которая также оказалась мастером воды и знала об Энне и, вполне возможно, представляла собой наибольшую угрозу для Байерна. Рейзо напряженно сглотнул, затем срыгнул воздух. Он знал, что совершенно не умеет лгать, но Тейлон, похоже, был слишком озабочен и ничего не заметил.

— Совет принял решение голосовать по вопросу войны через неделю, — сообщил капитан, встал и оперся руками о подоконник. — Несмотря на сдвиги в общественном мнении, вызванные теми, кто оставался в Ингридане на лето, большинство горожан по-прежнему недовольны исходом войны и до сих пор твердят еще об одном шансе. Уже было шесть сожженных тел. Если все существенно не переменится, если народ не обратится против «Манифеста Тиры», а убийцу не найдут и не остановят, лорд Белван уверен, что совет проголосует за войну.

Рейзо открыл рот, но с его губ не сорвалось ни звука. Тейлон кивнул, соглашаясь с тем, чего не произнес его подчиненный.

— А если тем временем обнаружат еще одно тело, — добавил капитан, потирая глаза, — Белван предлагает нам покинуть Тиру ночью.

— Одна неделя?

Цена доверенной Дэше правды внезапно выросла куда выше, чем Рейзо смог бы заплатить. Он стоял рядом с Тейлоном, положив локти на подоконник, и смотрел на уличную суету через прорези ставней.

Кончики его пальцев на руках и ногах покалывало. Именно в такие моменты он готов был рассказывать капитану все и расслабляться, пока тот принимает решение. Неужели всего лишь вчера он одолел в борьбе того типа с ножом из «Манифеста Тиры»? Предвкушение новых побед стучало пульсом у него в горле, заставляло мышцы напрягаться.

— Одна неделя, — повторил Рейзо и прямо посмотрел Тейлону в глаза.

Его переполняли надежды и волнение и в то же время ужас и сомнения, но в кои-то веки он знал, что лицо не выражает ничего, кроме уверенности.

— Я справлюсь, капитан. Я во всем разберусь до голосования.

Это было смехотворное обещание, и он чувствовал себя мальчишкой, который увенчал свою голову сосновым венком и объявил себя королем. Но он произнес это, и теперь его кровь бежала быстрее от надежды: «А что, если я и впрямь смогу это сделать? Что, если я это сделаю?»

Он вышел, не сказав больше ни слова, и отправился на поиски Дэши. Ноющая боль, похожая на свинцовый шарик у него в кишках, напомнила, что, вполне возможно, тирианка играет на нем, как на арфе, подталкивая его к тому, чтобы он спел именно ту песню, какую она хочет, но внушая, будто он выдумывает собственную мелодию. Однако Рейзо верил, что она невиновна. Он сделал свой выбор.

Байернец увел Дэшу в самый укромный уголок, который нашел в Тысячелетии. Во время весенней слежки за Тумасом он наткнулся на пустую казарму. Внутри стоял затхлый, кисловатый запах пролитого вина и брошенных в спешке постелей, все было затянуто налетом пыли. Здание стояло белым, холодным и бесполезным — словно памятник кому-то из сотен тирианских воинов, которые никогда не вернутся с поля боя в Байерне.

«Возможно, их сожгли?»

Рейзо поскреб голень пальцем другой ноги. Отпечаток подошвы на земле тренировочного круга означал, что кто-то недавно побывал здесь, но, присмотревшись, юноша решил, что этот след могла оставить его собственная сандалия.

На заброшенной площадке он начал учить Дэшу обращению с пращой, поскольку когда-то заметил, что люди разговаривают охотнее, когда их руки чем-нибудь заняты. Пока она пробовала метнуть первые несколько камней, он держался позади, положив руку ей на спину и придерживая ее запястье. Подбородком он касался ее волос. Когда снаряд впервые вылетел из ее пращи по более или менее прямой линии, Дэша взвизгнула от восторга.

— Ты ведь не делала ничего мудреного? — уточнил Рейзо. — Не заставляла его лететь прямо, как-нибудь используя воду?

— Нет, — ответила Дэша, в задумчивости ведя ногтем по плетеному ремешку пращи. — Интересно, если бы я… если вода… Нет, не вижу способа. Возможно, мне удалось бы обратное — утяжелить камень водой и заставить его отклониться.

— Тогда это был неплохой бросок. Попробуй теперь сама, — предложил Рейзо и на миг задержал ладонь на ее талии, прежде чем отступить назад. — Меня беспокоит то тело, которое мы нашли у реки. Раньше их бросали около байернской казармы или конюшни, а один раз оставили близ нашего лагеря. Похоже на то, что Тумасу — если это был Тумас — кто-то помешал. А это означает, что он задумал что-то новое.

— Ты не считаешь, что это был он? — Дэша досадливо поморщилась, когда камень выпал у нее из пращи.

— Похоже на правду, но ни один из нас так и не видел его с телом. Ты его знаешь? Есть какая-нибудь причина, по которой он хотел бы приписать Байерну эти огненные смерти, помимо того, что он мерзкий, ломающий носы грязеед с гнилой вонью изо рта?

— Я ни о чем таком не слышала, хотя уже одного этого списка характерных черт могло бы оказаться достаточно, чтобы его осудить.

— Места нахождения тел, особенно самого первого, наводят меня на мысль, что это может быть кто-то из людей капитана Ледела.

— А как насчет самого капитана? Да лети же ты прямо, дурацкий камень! Он потерял брата в битве на полях Остекина.

Рейзо сел. Камень Дэши ударил в ствол дерева.

— Отличное попадание! Брат? Его убили воины или сожгли?

— Я точно не знаю, но и это еще не все. Капитан Ледел командовал южным фронтом в Байерне и выступал за то, чтобы продолжать наступление. До меня доходили кое-какие слухи о том, что он должен был стать вторым человеком после командующего всеми оккупационными войсками, — об этом, разумеется, говорили до того, как война была проиграна. Главнокомандующий тирианскими силами в Байерне, капитан Тиедан, был казнен за провал кампании. Полагаю, капитану Леделу повезло, что его всего лишь понизили до командования отрядом из двадцати человек.

— Интересно, считает ли он сам это везением, — протянул Рейзо, чертя на земле линии.