Мойра Янг - Мятежное сердце

Не знаю, что тут случилось, но на путешественников явно напали. И я бы сказала, не больше двух дней назад. Следы от колес четкие, не успели осыпаться. Видны отпечатки копыт, лошадь испугалась и понесла. А рядом другие следы… Не человеческие, звериные, только я такого зверя в жизни не видела. В каждый след помещаются две мои ладони с растопыренными пальцами. У зверя по два пальца на каждой лапе, с внутренней стороны намного длиннее, чем с наружной. И с когтями. Немного похоже на копыто, но не копыто.

Ее называют Дорогой призраков. Мало кому удавалось по ней пройти и живым остаться.

С обеих сторон подступает лес. Густой, враждебный. Что это мелькнуло за деревьями? Следопыт делает стойку и глухо рычит. Не такая уж и приятная тут местность.

— За мной, Следопыт! — зову я.

Мы движемся дальше. До перевала уже, наверное, недалеко. Следопыт все время косится вправо. Чем-то его тревожит лес к югу от дороги. Проезжаем еще примерно одну лигу. Следопыт вроде успокаивается. Впереди слышен шум воды.

Точно, дорогу пересекает речка. Торопливо что-то лепечет сама себе. Гермес замедляет шаг. Я его подгоняю, а он сердито мотает головой и совсем останавливается.

Ни в коем случае не задерживайся на Дороге призраков.

Ни в коем случае. Ну, у меня тут всего лишь конь хочет напиться. И Следопыт тоже, он ведь всю ночь бежал. Мы быстренько. Я соскальзываю на землю. Неглубокая речка бойко бежит по камням.

— Стойте, — говорю я. — Сперва проверю, как тут…

Гермес фыркает, отпихивает меня плечом, а Следопыт уже вбежал в воду и пьет. Нерон пристраивается на камушке, окунает клюв в речку.

— В общем, ладно, — вздыхаю я.

Мы все пьем долго и со вкусом. Речка журчит и плещет. Вода кажется черной в лунном свете. Ледяная, безвкусная, как камень. Споласкиваю лицо и руки. Смотрю вверх, на небо. Луна прячется за темными тучами. Остатки ночи смешиваются с лесными тенями, не отделить. Всматриваюсь получше. К северу от дороги среди деревьев как будто виднеется просека.

Нерон с карканьем взлетает. Зачерпываю воду напоследок. Ой! Отдергиваю руки. Зализываю левое запястье. Металлический привкус крови. Наверное, оцарапалась о камень. Снова окунаю руку в воду, чтобы смыть кровь.

— Поехали, что ли, — говорю я.

Следопыт мигом выскакивает из реки. Лапы напружинил, уставился в воду и рычит.

— Что с тобой? — хмурюсь я.

Что-то длинное и скользкое задевает мою руку. Отпрыгиваю. Всматриваюсь. Ничего толком не разглядишь, света мало, и вода такая темная.

Луна выглядывает из-за облака.

В воде извиваются и клубятся змеи. Гибкие черные тела скользят, переплетаются, их становится все больше и больше. Вдруг замечаю, что у меня с запястья все еще капает кровь. Вода в реке бурлит от огромного количества змей.

А-а! Отбегаю подальше. Следопыт надрывается от лая. Гермес с визгом поднимается на дыбы. Вокруг передней ноги обвилась змея. Я отдираю ее, хватаю с земли камень и с размаху бью ползучую тварь по голове. Луплю изо всех сил, пока та не издыхает. Гермес ломится сквозь кусты, не разбирая дороги, и уносится вдаль по просеке. Той самой, что я заметила раньше.

— Стой! — Бросаю камень и кидаюсь в погоню за лошадью. Следопыт мчится за мной.

Гермеса уже и не видно. Дорога прорублена в густом кустарнике. Заметно, что ее кто-то регулярно расчищает. Может, охотники, а может, и еще кто. Впервые за сегодняшнюю ночь нам попались признаки жизни, и я им совсем не рада. Поскорей бы найти Гермеса и свалить отсюда.

Наши шаги почти не слышны. Земля усыпана толстым слоем хвои. Снимаю лук с плеча, на бегу прилаживаю стрелу к тетиве. Все время оглядываюсь, проверяю, нет ли кого сзади или сбоку. Нерон летит над деревьями, покаркивает, дает знать, что он тут, с нами.

Ночь уже всерьез идет на убыль. Разгорается рассвет. Можно и среди деревьев что-то разглядеть. Впереди, чуть дальше, поляна. На всякий случай схожу с дороги, крадусь между деревьями. Следопыт жмется ко мне. Странный запах щекочет нос. Сладковатый, от него подташнивает, и волоски на шее встают дыбом. Так, вот и поляна.

А посреди поляны громадный храм Разрушителей. Развалины еще не совсем обрушились только потому, что их укрепили подпорками, брезентом и листами железа. Когда-то, наверное, здание было красоты неописуемой. Каменные стены до сих пор гордо возносятся ввысь, в них еще видны проемы стрельчатых окон, статуи в нишах и затейливая резьба там, где когда-то были двери.

Вокруг ни души. Только Гермес стоит на пороге, осматривается.

— Гермес, — зову я шепотом.

Конь взмахивает хвостом и скрывается внутри.

Я ругаюсь про себя. Держу лук наготове, осторожно выхожу на открытое место. Озираюсь на каждом шагу. От странного приторного запаха мурашки ползут по коже.

Нерон садится на сляпанную из чего попало кровлю, заглядывает в дыру и вдруг камнем падает вниз. Ну замечательно. Сначала конь исчез, теперь ворон. Правда, никто пока не поднял тревогу, ни звери, ни люди. И то хорошо.

Бесшумно пересекаю поляну. Обхожу кучку помета, не пойму, от какого зверя. Следопыт разок нюхнул, заскулил и попятился.

За ветку зацепилось перо, примерно на высоте плеча. Белое, пушистое. Только не знаю я такой птицы.

Прижимаюсь спиной к стене храма. Бочком подбираюсь к черному провалу дверей. Заглядываю внутрь. Сквозь дыры в кровле и стенах падают косые бледные лучи. Ни звука, ни движения. Перешагиваю через порог.

И застываю. Покрываюсь гусиной кожей. Волосы на голове шевелятся.

Храм полон скелетов. Больших, маленьких и средних. Сидят тесными рядами на длинных деревянных скамьях. Тускло поблескивают в полумраке. Все повернуты к каменному возвышению у дальней стены. А стена эта сплошь покрыта черепами, от пола до потолка.

Весь храм состоит из одного помещения, в длину намного больше, чем в ширину. Посередине между скамьями проход, прямо от порога, где я стою, до стены с черепами. У боковых стен клетки, полные костей. В центре каменного возвышения в небольшой ямке горит огонь. На решетке над пламенем железная бочка. Над ней поднимается пар. От нее и идет этот тошнотворный запах.

Гермес стоит рядом с возвышением и преспокойно жует сваленную там сухую траву.

Я на цыпочках иду к нему между скамьями. Справа и слева сотни скелетов. Кости в них скреплены проволочками. Ровненько сидят на своих костлявых задницах. Смирно так, будто ждут чего-то. Спешить им некуда, это точно.

У многих руки лежат на коленях. Кое-где скелеты побольше держат за руку малышей. Так и жду, что сейчас обернутся и уставятся на меня пустыми глазницами. Нерон прыгает с одной черепушки на другую. Иногда задерживается, тычет клювом, прямо жуть берет. Следопыт съежился рядом, от меня ни на шаг не отходит, поглядывает жалобно и скулит. Прекращает, только когда я прикладываю палец к губам.