Макс Фрай - Гнезда Химер. Хроники Хугайды

Не знаю, что он имел в виду, когда говорил о загадочной пользе, но я действительно почти сразу задремал – сидя на полу, вот, что удивительно! Потом сквозь сон почувствовал, что грохнулся навзничь, лениво выругался, кое-как поворачивая непослушный язык, закутался в свое замечательное одеяло и нырнул еще глубже – в восхитительную темноту сновидений, где не было место ни отчаянию, ни смертной тоске, ни даже обыкновенному беспокойству о собственной участи…

– Так что же ты мне сразу не сказал-то? – знакомый голос звучал довольно сердито, а его обладатель тряс меня за плечо.

– Чего я не сказал? – с трудом спросил я, пытаясь проснуться. Открыл глаза и сразу же снова зажмурился от солнечного света, который показался мне нестерпимо ярким.

– Что ты – колдун, – все так же сердито сказал он. – Ишь ты, выискался! Сразу-то незаметно…

– Да какой из меня колдун! – простонал я. Честно говоря, я почти не понимал, что происходит: слишком уж крепко заснул.

– А такой, – неопределенно объяснил Вурундшундба. – Между прочим, это в корне меняет дело… Ладно уж, спи дальше. Не до тебя пока. Я просто хотел узнать: ты нарочно это скрыл, или по глупости… Уже сам вижу, что по глупости.

С этими словами он ушел, а я снова отрубился: в данный момент мне было глубоко наплевать на его расследование, и вообще на все…

Когда я проснулся, было темно. Я вспомнил свою давешнюю попытку разлепить глаза и удивился: по всему выходило, что я проспал чуть ли не сутки – а то и больше. Потом я исследовал свое самочувствие и с удивлением понял, что оно очень даже ничего. Особенно меня удивило и обрадовало собственное настроение: я был спокоен как сытый удав и готов ко всему. Меня почти не трогали размышления о владельце этого гостеприимного сооружения и итогах организованного им консилиума. Ну, в самом худшем случае, они меня убьют, – с неведомым мне до сих пор равнодушием подумал я, – тут я просто ничего не смогу изменить – разве что вцепиться в мэсэновский нож и отбиваться до последнего… м-да, а ведь именно так я и сделаю – могу себе представить, как это будет выглядеть со стороны! Или скажут, что ничем не могут мне помочь – что ж, Урги говорили, что есть еще некий загадочный всемогущий Шапитук. Прийдется его разыскать – с этими их Быстрыми Тропами вполне может оказаться, что я до него доберусь, а там поглядим! О том, что ребята могут сменить гнев на милость и просто отправить меня домой, я старался не думать: зачем понапрасну теребить себя очередной надеждой…

Потом я открыл мешочек с гостинцами Альвианты и с жадностью впился зубами в первый попавшийся сушеный плод – этакую чуть ли не полукилограммовую гигантскую изюмину, потом потянулся за следующим: таким голодным, да еще и сразу после пробуждения я еще никогда в жизни не был. Покончив с изюминами, я строго велел себе остановиться, но через несколько минут с некоторым удивлением застукал себя за жадным пожиранием вяленого мяса, немного похожего на бастурму, только с какими-то совершенно незнакомыми специями. Время шло, я успел уничтожить все свои припасы, но по-прежнему оставался в одиночестве. Я начал подозревать, что обо мне просто забыли.

Еще через полчаса я решил, что имею полное право хотя бы высунуть наружу свой любопытный нос и осмотреться – а там по обстоятельствам. Сначала я просто с удовольствием вдыхал свежий ночной воздух – пока я спал, здесь прошел дождь, и это было восхитительно! Потом мои глаза привыкли к темноте, и я увидел, что буквально в полусотне метров от приютившего меня сооружения происходит что-то вроде групповой медитации при лунном свете. Зрелище было то еще: куча народу в таких же темных балахонах, как у моего знакомца, расселась прямо на земле, образуя расходящиеся концентрические круги. Самое замечательное, что они издавали негромкое, но вполне отчетливое гудение, очень похожее на внутренний монолог только что включенного компьютера. Я снова испытал странное ощущение, такое же как при первом знакомстве с одним из них: всем телом ощутил удивительную физическую силу этих ребят – а ведь я даже к ним не приблизился! Я нерешительно потоптался на месте, потом подошел поближе. Они не обращали на меня никакого внимания: сидели, гудели – если бы я был их пленником, то наверняка решил бы, что могу убираться на все четыре стороны. Но я был связан по рукам и ногам собственными надеждами – самыми прочными путами, какие только можно придумать, а посему вернулся к неуютному каменному сооружению и сел на землю, прислонившись спиной к стене. Камни оказались теплыми и упругими на ощупь. В другое время я бы удивился и попытался бы узнать, что это за материал, но сейчас мне было не до минералогических изысканий. Я просто сидел и ждал, уставившись в темноту: хоть что-то должно было случиться, рано или поздно.

Ждать мне пришлось долго: я встретил дивный рассвет, вернее – три рассвета, один за другим. Медитация продолжалась – иногда я с тревогой косился в их сторону, пытаясь понять: а живы ли эти странные ребята? При дневном свете они выглядели особенно причудливо в своей темной одежде, увитой живыми растениями – этакие садовые украшения от авангардного дизайнера. Лиц их я так и не разглядел: они были закрыты просторными капюшонами и пестрой листвой. Время шло, небо затянулось тучами, прошел мелкий теплый дождик – такой нежный и ненавязчивый, что я даже не стал от него прятаться, а с удовольствием подставил ему лицо: надо же умываться, хоть иногда! Дождь закончился, так же незаметно, как и начался, на небе осталось всего два солнышка – третье уже торопливо шмыгнуло за горизонт. Вынужденное бездействие совсем меня не раздражало – вот что удивительно! Мне даже понравилось неподвижно сидеть на траве, прислонившись спиной к теплому камню: оказалось. что это – какая-то странная разновидность удовольствия, до сих пор совершенно мне недоступная…

Кажется, я умудрился задремать с открытыми глазами и пришел в себя только когда меня потрясли за плечо – довольно бесцеремонно, между прочим!

– Идем-ка со мной, чудо заморское, – невозмутимо сказал мне один из Вурундшундба. – Есть разговор.

Я не мог разобрать, кто он: мой давешний знакомый, в вурунде которого я дрых целые сутки, или кто-то из его товарищей. Все они носили одинаковые балахоны, поросшие разнообразными представителями причудливой местной флоры – просто какие-то передвижные гербарии! – и не спешили радовать меня демонстрацией своих физиономий. Впрочем, этого я кое-как разглядел: хищный профиль, длинный тонкогубый рот, квадратный подбородок. Его глаз я так и не увидел: они прятались в тени, под капюшоном.

– Ну что, налюбовался? – насмешливо спросил он. – Пошли, пошли!

Только теперь я заметил, что участники продолжительной медитации уже благополучно разбрелись по своим делам. Неподалеку от нас стояла небольшая группа – человек пять. Они смотрели на меня, но подходить явно не собирались. Очевидно, ждали, когда я наконец оторву от земли свою задницу. Я не мог обмануть их ожиданий. Онемевшие от бездействия ноги попытались протестовать, но я сказал им куда вы денетесь! – и оказался совершенно прав.