Вероника Мелан - Уровень: Магия (СИ)

Лежащее на плоской части прогретого валуна зеркало блестело под солнцем; пальцы коснулись витой рамки. Как естественно здесь смотрелся выданный когда-то старухой предмет, как правильно. И каким дорогим другом стал за это время. А помнится, когда-то пыхтел, дулся и ругался.

Тогда все было иначе.

«Да, чудесно», — плавали на поверхности буквы, которые никто не читал. Теперь Лао не обижалось по пустякам — научилось не ворчать и доверять.

«Чудесно».

Казалось, зеркало тоже улыбается.

Она двигалась вот уже несколько часов, но не роптала, а все пыталась представить, что скажет, когда увидит Майкла. Отшутится тем, что случайно заглянула на огонек? Сообщит, что пришла поблагодарить за лист? Или обнаглеет и решится попроситься в ученики?

На самом деле, опасаясь строить грандиозные планы, Марика предпочитала надеяться на минимум: лишь бы встретил с улыбкой, лишь бы не оказался занят, лишь бы нашел время на чашку чая и душевную беседу.

А там время покажет…

Дорожка вертелась под ногами змеей: то вправо, то влево, то под уклон, то на взгорок. Горы сменились лесом, снег частично уступил место лужам; солнце, как отяжелевшее грузило, медленно скатывалось к горизонту; пахло насыщенно и свежо, пахло растительностью. Медленно тускнел дневной свет.

Магия давала время подумать — вот, что она делала. Знала, что Марика еще не пришла ни к каким выводам, что растеряна, и оттого удлиняла путь, хотя могла бы проявить деревянный дом за следующим поворотом. Магия играла путниками — так было и так будет. Чудесный, хитрый и чрезвычайно умный Уровень.

Очередной пролесок поредел.

Марика наклонилась, чтобы пролезть под накренившейся веткой, а когда через несколько шагов вынырнула из-под навеса деревьев и взглянула не под ноги, а прямо перед собой, то застыла, как вкопанная, и распахнула рот.

Холм. Отсюда открывался дивный вид на покрытый травой холм — мягкий, как гребень волны, — а за холмом высились снежные шапки горных вершин — точно такие же, как на картине! Все повторяло висящее в гостиной полотно один в один: каждый изгиб, каждая ель, каждый растущий вдоль тропинки цветок. Даже сотканный из облаков туман рвано плыл, цепляясь за верхушки туманных гор.

Вот это да!

Значит, знал художник, какое место рисовал; значит, не выдумал его! Как же получилось, что Марика упустила его в свой первый поход? Ах да, тогда она свалилась с тропы вниз и дальше шла наугад, заблудилась, бежала за орлом, а после, уже к вечеру, случайно вышла на поляну тотемов.

Какой неожиданный, какой великолепный сюрприз — место с картины; какой завораживающий пейзаж. Вживую он оказался еще красивее.

Пока Марика любовалась открывшимся видом, на вершине холма что-то шевельнулось. Постояло, качнуло головой и вдруг резко бросилось по направлению к ней. Что-то покрытое желтоватой шерстью, с четырьмя лапами и непомерно длинными ушами. Оно летело настолько быстро, что Марика поначалу не сумела разобрать «что это» и даже успела испугаться, но уже через несколько секунд пронзительно и радостно закричала:

— Арви!!!

Кот летел вниз на всех парах, его лапы мелькали так быстро, что вскоре стали невидимыми, а коротковатый хвост болтался из стороны в сторону, как обрывок привязанного к палке на ветру шнурка.

— Боже мой, это ты, Арви!

Сервал подлетел вплотную, ткнулся головой в ладони, а после поднялся на задние лапы и положил сырые и грязные подушечки ей на пуховик.

— Чудо ты мое! Ты меня нашел!

Она трепала желтую ушастую голову и смеялась. Сначала опустилась на корточки, затем и вовсе села на землю. Кот баловался: то терся, совсем как домашний, головой обо все подряд; то вдруг заваливался на бок и вытягивал лапы, подставляя пузо; то резко вскакивал и принимался носиться вокруг.

— Ты не забыл меня… Чудище! Как же я по тебе скучала, ты не поверишь…

Приклеившиеся к Марике желтые глаза с вертикальными зрачками счастливо блестели.

Почему летний коттедж?

Полчаса назад Марика обратилась к Магии, чтобы та помогла ей отыскать короткий путь к Майклу, а в итоге вышла к летнему домику, тому, на веранде которого они однажды вместе пережидали ливень. Пахнущий травами чай, печенья-рыбки в стеклянном блюдце, полутьма комнаты, а после костер на улице…

До сих пор помнилось, как долго пахла дымом высохшая у огня толстовка.

Лес медленно тонул в наступающих сумерках. Солнце, словно заключенный, долго пыталось пролезть лучами сквозь переплетение решетки из плотных крон, но в конце концов оставило свои попытки и исчезло. Веранду окутал мягкий полумрак.

Она сидела на той же самой скамейке, прижавшись к боковым перилам — как и тогда. Хотела было снять пуховик, но не решилась — вместе с тьмой приползла прохлада. У ног, мирный и спокойный, лежал сервал; от него, будто круги по воде, исходили волны тихого счастья.

Голодный он, наверное, голодный, а у нее ничего нет…

И почему все-таки летний дом?

Перекликалась голосами ночных птиц чаща: ухала, потрескивала, изредка каркала; ветер стих.

Неужели придется ночевать на крыльце? Лучше бы тропка вывела наверх, в горы, туда, где стоял зимний дом, ведь Майкл по вечерам возвращается туда?..

Не успела Марика начать продумывать план дальнейших действий, как неподалеку послышались тихие шаги. Хрустнула веточка, затем раздался шорох травы — подошва примяла высохший листик, — шаги приближались. Вскоре показалась и мужская фигура, а возле нее ползущее по земле рассеянное световое пятно от фонарика.

Майкл…

Она ведь так и не придумала, что скажет ему… Значит, Магия знала, что этим вечером он будет здесь, значит, не зря привела. Мысли заметались. Встретят ли ее с радостью? А что, если нет? Сердце забилось гулко и нетрезво — не зря ли она пришла? Не зря ли вообще все затеяла?

— Арви? А ты чего тут лежишь? Я ждал тебя в горах, мясо уже выложил на тарелку…

Пятно от фонаря сместилось на подошвы ее сапог. Затем быстро переползло на штаны, пояс пуховика и следом на лицо — Марика зажмурилась. Ну, все, шах и мат! Она тут, он знает.

— Марика?!

— Добрый день, Майкл… вечер… в смысле. Здравствуйте.

Из-за слепящего глаза света она не видела его лица и, признаться, боялась. Пусть только на нем не будет написано разочарования, пусть не будет…

— Что вы тут делаете?

— Сижу.

— Простите, я вас слеплю… — Луч фонаря сместился в сторону, а затем и вовсе погас. Вокруг тут же потемнело, но через несколько секунд глаза начали выдергивать из полумрака силуэты предметов.

Над верандой повисла тишина, изредка прерываемая шорохом — возил хвостом по полу Арви.

Два человека смотрели друг на друга, затаив дыхание.

— Вы… здесь?

В голосе проводника слышалось удивление и, как ей показалось, радость.