Ирина Сыромятникова - Специалист

— Право частного владения звездолетами нам легализовать не удастся, увы. Значение этого факта для простых граждан не очевидно, а значит космос по-прежнему будет принадлежит корпорациям. Возможно, в следующем десятилетии потребность созреет, и мой приемник вернется к этому вопросу.

— Все это полумеры, — поморщился Харпер.

— В политике всегда так, — Линдерн пригубил бокал вина и откинулся в шезлонге. — По крайней мере практику кабальных контрактов мы прикрыли. И это замечательно!

— Да, — Ящер покрутил в руках бокал, понюхал, но пить не стал. — Жаль только, что для некоторых это произошло поздновато…

Белый Шакал задумчиво прищурился и покачал головой.

— Я думаю, они говорили правду, Рейкер действительно от них сбежал. Такой энергичный юноша отлично устроится в жизни и без нашей помощи. Вот увидите!

В воздухе пахло дымом и еще чем-то, что Харпер не сумел опознать. Он слишком редко бывает на природе.

— Через пару дней я отправляюсь на Терру, — сенатор поставил опустевший бокал в траву. — Сказав «А» следует говорить и «Б». До выборов Президента Федерации почти год, за это время событие потеряет новизну, но память о нем останется. Этого будет достаточно для того, чтобы люди начали меня слушать. За кого вы будете голосовать?

Ящер расплылся в самой неотразимой из своих улыбок.

— Если вам удастся заставить людей вас выслушать, мой голос вам не потребуется.

В тот же день, возвращаясь домой, Фриц Харпер встретил еще одного знакомого персонажа. Агент «Пан-Галаксис» (вероятно, уже — бывший) поджидал его у входа в здание. Возможно, он стоял там не первый день (дальше дверей охрана его не пускала), но обычно Харпер поднимался в квартиру на лифте от подземной стоянки, а сегодня — приехал на такси.

Этакий живой укор, с трагическим блеском в глазах.

У человека должна быть сильная мотивация, чтобы тратить время, пытаясь влезть в чужую жизнь, вместо того, чтобы устраивать свою. Если он, конечно, пытался ее устроить. Почем знать, как достался корпоранту его прежний пост, и способен ли он своими силами забраться хотя бы вполовину так же высоко. С дипломом колледжа по какому-нибудь «корпоративному праву», и знающий жизнь только по сплетням в офисе, да вечеринкам в баре «за рекой».

Может, все дело было в выпитом вине. Жаркая волна ненависти ударила Харперу в голову, разом сметя, унеся десятки лет сознательной жизни, настойчивого самовнушения и тщательно выпестованных уютных привычек. Цивилизация была забыта. Сын шахтера, в двенадцать лет не веривший, что дышать можно «просто так», смотрел на планетника, знавшего, что такое декомпрессия и невесомость только по газетным статьям и кадрам кино. Одна только мысль, что это ничтожество смеет стоять у него на пути, вызывала бешенство.

— Полагаю, вы довольны тем, что сделали! — начал корпорант голосом, дрожащим от сознания собственной правоты.

— Доволен? — оскалился Харпер. — Да я всю жизнь об этом мечтал! Просто спал — и видел.

— А вы подумали, что есть дети…

— Полагаю, от удушья они не умрут, — ухмыльнулся Харпер. — Не можешь их содержать — сдай государству. В приюте из них в два счета сделают настоящих людей.

— Как вы можете так…

Харпер подвинулся к корпоранту вплотную, наверное, у того впервые мелькнула мысль, что не очень-то разумно было оставаться с этим типом один на один.

— Зажрались, — прошипел Харпер в лицо перепуганного человечка. — Обленились. Забыли, что за каждую вашу шмотку каждый день кто-то дышит вакуумом. Потерял работу? Обратись в Контроль! Тебе живо найдут место. Добро пожаловать в полную задницу, приятель!

Харпер хлопнул собеседника по плечу и пошел прочь, не оглядываясь. Этот человек был недостоин того, чтобы о нем думать. Хлюпик, ничтожество, дармоед! Харперу было три раза чихать на то, что корпорант хочет или может сделать, сама попытка задуматься о последствиях была бы унизительна. Поэтому он отвернулся и тут же забыл об этой встрече. От нее осталось только чувство странного удовлетворения, словно он выплатил какой-то очень старый долг.

Скандал постепенно сходил на нет. Общество было умиротворено «экстренными мерами» и «решительным вмешательством», корпорации приняли новые правила игры и занялись латанием подпорченного имиджа. А что им оставалось делать? В Правлении Директоров заседают дельцы, а не камикадзе. Возможно, чуть позже они попытаются отыграть все назад, но в ближайшее время все будет очень тихо и благообразно. Директора Академии почти радовало восстановление статус-кво: истеричная атмосфера плохо влияет на молодые умы, что означает — умы перестают вмещать в себя важную информацию. Кому тогда нужна учеба?

Сделав доклад, секретарша удалилась.

Директор вздохнул и постарался привести в порядок мысли. Прежде, чем события окончательно станут достоянием истории, ему предстояла неприятная, но совершенно необходимая обязанность — принять и посвятить во все дядю, возможно, уже ныне покойного курсанта. Невысокий, неуверенный в себе толстячок даже и в дверь вошел как-то испуганно, боком. Он почти ничем не походил на рослого, улыбчивого племянника, разве что цветом глаз. Для этой встречи он предпочел неброский серый костюм преуспевающего клерка (кажется, Рейкер-старший был бухгалтером), в руках держал увесистый черный чемоданчик, на профессиональный взгляд Директора — бронированный.

Директор вышел из-за стола на встречу посетителю. В его намерения не входило давить на гостя: разговор и без того предстоял сложный, в конце его у Рейкера появится масса поводов для недовольства, а даже мышь иногда превращается во льва.

— Здравствуйте! — «Глупо говорить — рад приветствовать!» — Присаживайтесь, пожалуйста!

Гость еще больше засмущался и принялся тискать в руках чемоданчик, словно пытаясь сделать из него щит.

— Собственно, я не на долго, сэр.

Директор, зная, какое впечатление порою производит сверкающий мундир, постарался принять максимально невоенную позу.

— Надо ли говорить, как я сожалею о происшедшем?

Толстячек быстро закивал.

— Да, да, конечно. Я понимаю. Господи, сколько это может продолжаться… Кто-то должен положить этому конец! — Он попытался смотреть Директору в глаза, но тут же отвел взгляд. — Мне кажется, вы пытались заступиться за Джона

— Я действовал недостаточно энергично.

— Энергично! — Рейкер попытался засмеяться, но получился всхлип. — Кто знает, чем это могло для вас закончиться? Я пытался оградить Джона от… проблем, но это было как бороться с лавиной. Вы знаете, они вскрыли сейф нотариуса и выкрали завещание отца Джона, я и не знал, что оно у него есть. Теперь уже не узнать, что там было написано… Но… Мне кажется, что вы пользуетесь поддержкой власть имущих, судя по последним событиям…