Корнелия Функе - Рыцарь-призрак

Он попробовал было ее обнять. Но его руки прошли через ее тело насквозь. Попытка Эллы его оттолкнуть, разумеется, тоже не увенчалась успехом.

— Оставь ее в покое, грязный мертвый воришка! — закричал я и так поспешно выбрался из-за кустов, что ногой угодил прямо в свежевыкопанную яму.

Вынимая ногу обратно, я подвернул себе щиколотку, но все же худо-бедно умудрился встать на защиту Эллы. Она бросила на меня полный облегчения взгляд, стоивший щиколотки.

— Доставай сердце! — сказал я ей, не спуская при этом глаз с Алейстера. — А с этой мелкой мразью я разберусь сам!

Звучало это залихватски, но у меня не было даже отдаленного представления, как это осуществить. Конечно, я мог бы вызвать Лонгспе. Но дерзнул ли бы я и дальше называть себя всерьез его оруженосцем, если бы не решился вступить в бой с привидением, бывшим на полголовы ниже меня?

Алейстер принял цвет заплесневелого апельсина и затрясся от гнева.

— А ТЫ здесь что забыл? — набросился он на меня, в то время как его глаза превратились в пару горящих углей. — Это тебя проклятый рыцарь прислал?

— Даже если так? — парировал я в ответ. — Это ведь все еще его сердце или как?

— Я убью тебя! — завизжал Алейстер. Его голова между тем уже светилась, как тыква на празднике Хеллоуин.

— Да у тебя ведь ничего не получится! — возразил я насмешливо. — И можешь мне поверить, я знаю, о чем говорю. В последние дни я имел предостаточно дел с тебе подобными.

В этот момент позади меня Элла издала возглас восхищения.

— Йон, оно — у меня! — воскликнула она.

Урна, которую она держала в руках, была из серого металла — из свинца, как сказал Алейстер, — и ее покрывали какие-то символы. Ее вид заставил меня об Алейстере совершенно забыть. Когда он прыгнул на меня, Элла крикнула мне в знак предупреждения, но было уже слишком поздно. Его бледное тело слилось с моим, а ярость его затопила мне сердце и разум таким количеством картин и звуков, что я даже имени своего больше не мог вспомнить.

— Пусти его! — услышал я Эллин крик.

Я почувствовал, как она, желая меня защитить, обняла, и холод Алейстера постепенно уступил ее теплу.

— Йон! — крикнула она. — Йон! — и вернула мне назад мое имя.

Алейстер исчез так же внезапно, как и напал на меня, и я, дрожа, сидел на коленях на мокрой земле и чувствовал себя ужасно глупым и уж во всяком случае не заслуживающим быть оруженосцем у рыцаря.

— Я должен был догадаться! — бормотал я в гневе. — Я должен был отпрыгнуть в сторону, или скрестить руки, или…

— Забудь! — сказала Элла и помогла мне подняться на ноги. — Меня он точно так же застал врасплох. Подлый маленький мерзавец, надеюсь, мы его больше никогда не увидим.

Урна лежала все еще там, где Элла выпустила ее из рук, чтобы прийти мне на помощь. Она была похожа на старомодную вазу для цветов. Элла подняла ее и протерла рукавом.

— Черная магия, — сказала она, когда я уставился на покрывавшие ее символы. — Не беспокойся. Цельда говорит: она действует только в том случае, если в нее веришь. Пойдем обратно к воротам. Мэт уже наверняка волнуется.

О Бородае я, естественно, совершенно забыл. Когда мы шли мимо епископальной резиденции (нет-нет, в темноте она вовсе не похожа на школу), за одним из окон мне померещилось гневное мерцание, а в моей голове раздался звон стекла и крик падающего сквозь морозный зимний воздух и разбивающегося насмерть Алейстера Йиндриха.

Еще сегодня у меня иной раз неожиданно, словно жирный отпечаток пальца, всплывает воспоминание, оставленное Алейстером в моей голове.

Ничего в этом нет хорошего. Можете мне поверить.

Когда мы подошли к воротам, за ними нетерпеливо метался Бородай: туда-сюда, словно тигр в клетке.

— Это же тянулось целую вечность! — ворчал он. — Как вы думаете, что из меня сделают ваши матери, если узнают, что я здесь послушно дожидаюсь вас у ворот, в то время как вы встречаетесь среди ночи с призраком? И не надо мне опять рассказывать, что он был совсем малюсенький!

— От меня мама ничего не узнает, — заверил его я, перемахнув через ворота. — А кроме того, сейчас всего лишь десять вечера.

— Правильно, — сказала Элла и протянула мне через решетку урну. — Успокойся, Мэт. У нас правда все идет по плану.

Конечно, это было враньем. Но Бородай и без того ничего из сказанного Эллой не расслышал. Он видел перед собой только урну.

— Нашли? — пробормотал он.

Я кивнул и крепко прижал урну к груди. Все было хорошо. Хотя я все еще чувствовал себя до омерзения заалейстеризированным.

— Мы должны рассказать об этом Лонгспе, — сказал я Бородаю. — Но тебе лучше подождать нас в сторонке. Вдруг Алейстер опять пожалует.

После этого мы направились с Эллой к собору.

Он потащился за нами. Ясное дело.

— Ну к чему? Тебе нельзя с нами! — Я изо всех сил старался быть любезным. В конце концов в Килмингтоне он предпринял попытку спасти Эллу. Хотя при этом взялся за дело довольно неумело.

— Ах вот как? Почему же нельзя?

«Потому что Лонгспе — мой», — хотел было я ответить. Но я, конечно, знал, что это звучит по-детски. Его ответ, однако, был тоже не лучше.

— Я просто хочу его еще раз увидеть!

— Зачем? Если ты хочешь увидеть привидение, иди назад и любуйся на Алейстера.

— Но он ведь не рыцарь! — выпалил Бородай, с такой силой залившись краской, что она полыхала даже в темноте. — В Килмингтоне я видел его всего лишь вскользь.

— Да он прежде всего вообще не придет, если ты…

— Прекратите, — перебила нас в нетерпении Элла. — Совершенно не важно, пойдет с нами Мэт или нет. Лонгспе скорее всего не покажется.

Она указала на окна в соборе. Через стекла наружу струился свет, и я вспомнил, что Ангус рассказывал что-то такое о концерте, к которому готовились певчие. Я разочарованно посмотрел на урну, но Элла взяла меня за руку.

— Мы обо всем расскажем ему несмотря ни на что, — сказала она. — Как-нибудь, а он нас да услышит.

Мы проскользнули внутрь через южный вход, чтобы репетирующие хористы нас не заметили. Мы с Эллой были немыми, как камни, а вот Бородай просто никак не мог держать рот на замке.

— Посмотрите на эти колонны! — шептал он. — Знаете ли вы, что они сгибаются под шпилем башни, потому что она для них слишком тяжелая?

— Да, знаем, — шепотом ответил я, но это ничуть не подвигло его замолчать.

— А историю, как нашли место для собора, знаешь? — не унимался он.

— Разумеется, — прошипел я, — и крепче прижал урну к груди.

За колоннами показался саркофаг Лонгспе.

Элла ободряюще подтолкнула меня.