vasalen - Операция Снейп

Через час все было закончено. Оставалось ждать, когда организм профессора при помощи мази справится с болезнью. Декан притих на то время, что я с Женевьевой менял ему повязку, но потом снова начал метаться и бредить. Лихорадка должна была пройти только через несколько часов. В бреду профессор просил прощения, кричал, словно от боли, что-то кому-то обещал. У меня возникла мысль, что сейчас самый удобный случай, чтобы проникнуть к нему в сознание. Что бы он ни прятал от меня раньше, сейчас оно должно было быть на поверхности, потому что оно было самым важным в его жизни. Некоторое время я колебался, все-таки делать это без разрешения казалось мне очень нехорошо. Но с другой стороны я собираюсь сделать это не из праздного любопытства. Было несколько очень важных вопросов, я должен был получить на них ответ. Рассчитывать на то, что профессор Снейп позволит их увидеть нереально. В душе у меня прочно утвердилась мысль, что мне непременно нужно для чего-то знать, куда подевалось обручальное кольцо Бренды. Такое ощущение, что от этого напрямую зависит счастье профессора Снейпа. Его покой. Все то время, что я общался с этим мрачным, язвительным, ожесточенным, местами беспринципным, но в главном удивительно порядочным человеком, я ощущал его нелюбовь к самому себе. Даже сейчас, когда он бредит, главная тема - прощение. Он хочет его, но не получает. По-моему, в первую очередь он сам себя простить не может.

В конце концов, я решился рассказать Мелани, что я видел в сознании профессора раньше и о своем предчувствии. Она поддержала меня в моем намерении. Я действительно собирался сделать это не для баловства. Результаты ниже. Все-таки это был бред. Так что ни начала, ни конца. Но главное, главное мы все-таки узнали.

* * *

Почему раньше она смотрела на него с фотографии с улыбкой, а сейчас так печальна. Этот укоризненный взгляд, почему? Он только хотел быть как все. У всех это есть, почему он обделен? Значит надо взять это, так он решил.

* * *

«Как ты мог так поступить?!»

- А как иначе? Ты говоришь что-то про большую любовь, где она?! Она предала меня! Она предпочла это безмозглое лохматое ничтожество.

«Значит, это была не она».

- Взгляни на меня, кому я нужен?! Тощий, с вечно сальными волосами, рожа серая, носом пахать можно! Какая любовь, никто из них даже не смотрит в мою сторону! И я не должен был хотя бы попробовать как это?

«Это твой выбор. Но ты потерял себя. Ты пожалеешь»

- Вот еще, и не подумаю!

«Прощай, Северус!»

* * *

Юное нагое тело на полу. В её глазах страх. На его лице отвращение. Отвращение не к ней, к себе. Но уже поздно что-то менять. Его бледные губы возле розового изящного уха: «Прости»

* * *

Дом. Пустой и страшный. Беленые стены залиты кровью. На полу трупы: ребенок, мужчина, женщина, обнимающая мертвого младенца. Пальцы в крови. И мантия тоже. Это не он. Не он…

* * *

«Ты вернулся. Я оказалась права»

- Да, я пожалел. Ты не знаешь, я жалел и тогда, когда пришел к тебе в первый раз.

«Я знала. Просто ты так хотел казаться сильным и независимым»

- Что мне делать?

«Искупать! У тебя нет другой дороги. Иначе умрешь. Ты уже полумертв. Сохрани то, что осталось».

* * *

«Когда душа умирает, взгляд становится пустым сонным и сытым. А сердце обрастает салом, сквозь которое не пробиться чувствам. Глаза смотрят на красоту, но не видят её. Сердце перестает трепетать, когда случается что-то радостное, и не болит, когда приходит горе. Зачем ты так поступил? Зачем?»

- Бренда, прости меня!

* * *

Ранний вечер. Он быстро идет к озеру. Губы шевелятся, беззвучно шепча заготовленные слова. Она там, она в это время почти всегда сидит на скамейке у озера. Он замедляет шаг. Трудно, очень трудно решиться на это. Осторожно раздвинув ветки кустов, он хочет выйти на открытое место и застывает. Это так ужасно, так больно и так неожиданно, что сначала он отказывается верить своим глазам. А потом его затапливает жгучая ненависть к этому лохматому очкастому мерзавцу. Он снова обошел его! Снова нагло взял себе то, что он, Северус, уже почти считал своим. Резкое движение, и маленькое колечко, блеснув на прощание, с тихим плеском исчезает в озере. Не надо ему никакой любимой девушки, никого ему не надо! А ему… ему он еще отомстит.

* * *

- Она умерла из-за меня, директор! Я виновен!!! Я никогда себя не прощу!

* * *

- Ну… Ну... тебе понравилось, Поттер?

- Н-нет

Трясущиеся губы на мертвенно бледном лице. Дико и безобразно оскаленные зубы.

- Остроумный человек, твой папаша, правда? - он стал изо всех сил трясти Поттера, и очки сползли тому на кончик носа.

- Я... я не...

Он отшвырнул Поттера от себя, и тот рухнул на пол.

- Ты никому не расскажешь о том, что видел!

- Нет, - Поттер стал отползать от него как можно дальше, одновременно пытаясь встать на ноги. - Нет, конечно, я не...

- Прочь, прочь, и не смей больше появляться в моём кабинете!

* * *

Я не хотел, не хотел. Почему он не увез её, ведь я предупреждал. Надутый болван. Я предупреждал его, а теперь она мертва.

* * *

- Кто хочет посмотреть, как я сниму с Хныкалуса трусы?

* * *

Вылитый папаша, и характер наверняка такой же! Ненавижу. Почему она предпочла его? Чем я был хуже?!!!

* * *

- Ты трус, Блек. Сидишь тут в безопасности, пока другие рискуют жизнью. Как по-гриффиндорски, существовать в тиши и покое, да еще за счет кассы ордена.

- Заткнись Снейп.

- Правда глаза колет?

После этого я решил прекратить. В конце концов, главное я выяснил. Кольцо брошено в озеро. Судя по всему, оно до сих пор там. Да и причины ненависти между деканом и Поттером более-менее ясны. Скорее бы закончилась война. Надо что-то делать, чтобы профессор смог простить сам себя. Только вот что?

Я не я буду, а придумаю. Декан, кажется, приходит в себя. По крайней мере, он заснул спокойно. Надо бы возвращаться в приют, пока нас не хватились. Полет займет не меньше трех часов. Хотя сейчас будет проще, я возьму здесь нормальную метлу. Если что, сгоняю сюда еще раз.

Глава 12. Узник замка Иф, громкая связь и девочка из шоу.

Как он все-таки неизобретателен. Уже месяц мурыжит. Сиди, ужасайся, жди неотвратимого наказания… Я давно научился отвлекаться. А здесь для меня вообще курорт. Тишина, покой, уют, предупредительные домовики и целая вселенная книг, которые можно спокойно читать, зная, что никто тебя не дернет. Никаких взорванных котлов, тупых лонгботтомов, хамящих поттеров. Никакой поджимающей губы Минервы. Дика, правда, тоже нет… Зато есть портрет его деда. Очень интересный был человек. И чрезвычайно интересуется внуком. А кто ему еще расскажет? Я знаю больше всех. Я окончательно перестал понимать Сергиуса. Если бы у меня были такие родители, мне ничего не было бы нужно. Я-то сунулся в эту клоаку от одиночества и глупой обиды на весь свет. Ни одиночество, ни обида никуда от этого не делись, только появился повод ненавидеть себя еще сильнее чем раньше. Вот уж воистину: вырву себе глаз, пусть у моей тещи будет зять кривой. Мелори-старший рассказал мне о том, что здесь происходило, пока я был не в себе. Сопляк спятил. Прилететь сюда в одиночку. Хуже чем в одиночку, он еще и приютскую магглу с собой прихватил. Но я ему опять обязан. По словам домовиков, мальчишка для своего возраста толковый колдомедик. То-то я заметил, что он зачастил в больничное крыло. Все-таки у меня смутное ощущение, что чары для него вариант промежуточный. Уж больно он предусмотрителен, даже не верится. Не удивлюсь, если однажды окажется, что Сибилла Трелони с её парой сбывшихся пророчеств окажется по сравнению с Мелори далеко позади.