Лазель - Дети Луны

Из купальни крестный вышел, словно помолодев лет на пять. Хотя в уголках рта, кажется, навсегда залегли жесткие складки.

— Благодарю за одежду, — немного натянуто улыбнулся мальчику Сириус. — Но она, кажется, не твоего отца.

— Нет, он крупнее, — согласно кивнул Коул, снимая крышки с блюд. — Просто мы порой перекидываемся, не успев раздеться, поэтому здесь всегда есть одежда разных размеров.

— Вот оно что… — протянул Блэк, кажется только для того, чтобы заполнить паузу.

— Угу. Угощайся.

Какое-то время оба были слишком заняты едой, чтобы отвлекаться на разговоры, но, утолив первый голод, Сириус принялся взглядом изучать комнату, под конец спросив:

— Так ты здесь живешь?

— Ага. Ну, когда не в Хогвартсе. Здесь здорово, правда? И похоже на логово.

Блэк как-то странно посмотрел на мальчика, потом склонил голову и пробормотал:

— Прости меня, малыш.

— За что? — удивленно вытаращился Гарри.

— Я обязан был тогда в первую очередь подумать о тебе, а не вручить Хагриду. Я ведь твой крестный и должен был воспитывать тебя. А в результате вышло так, что ты стал оборотнем.

— Но я никогда не жалел об этом, — возразил Поттер. — Отец — он классный, хоть и бывает строгим. Но… это нужно. Я рад, что он забрал меня с собой, а не вернул Дурслям.

— У них было так плохо?

— Ужасно. Они считали меня обузой, нахлебником. А стая — это как огромная семья. Здесь меня защищают, обучают, любят.

— Любит? Грейбек? — Сириус, конечно, видел, как Фенрир заботится о мальчике, но слово «любовь» с образом жестокого вожака вервольфов как-то не вязалось.

— Ну да. Мы же чувствуем эмоции и друг друга, и людей. Нас в этом не обмануть, — улыбнулся Гарри, и тут его посетила идея, которую он поспешил озвучить: — Или ты полагаешь, что я мучаюсь каждое полнолуние так же, как Люпин? Это тебя пугает?

— Честно говоря, да.

— Но со мной все по-другому. Я не отвергаю своего зверя, он часть меня. И с момента моего второго рождения я в стае, в окружении своих, которые направят и помогут. Поэтому все не так ужасно. Есть, конечно, определенные ограничения, но и только.

— Правда?

— Ты же видел, как легко я перекинулся! И как мой отец обратился обратно.

— Вы не казались разбитыми или больными, — согласно кивнул Сириус.

— Ага. Но нам нельзя пить волчье противоядие. Это может разорвать связь с нашим волком. Люпин однажды меня напоил — такой ужас был!

— Выходит, у тебя все хорошо?

— Ну… да.

— Я рад. Только тебе, наверное, не нужен дряхлый крестный.

— Ты не дряхлый. И нужен! — немедленно возразил Гарри.

— Малыш! — Сириус не сдержался и заграбастал мальчика в объятья.

— А ты правда можешь превращаться в собаку?

— Да.

Блэк немедленно продемонстрировал свое умение, а когда снова стал человеком, Поттер воскликнул:

— Так это с тобой я пытался подружиться неподалеку от хижины Хагрида!

— Верно. Я даже удивился, что ты не испугался.

— Честно говоря, я удивился тому же, — усмехнулся Гарри.

— Зачем тебя бояться?

— Я же оборотень. Все собаки нас боятся. Даже Пушок, хотя он больше меня раз в десять.

— Где ты нашел такую зверюгу?

— Так получилось. А ты красивый пес! И тоже черный.

— Тоже? В смысле, как ты?

— Как я, и как Северус.

— И он оборотень?

— Нет, анимаг.

— Кто бы мог подумать!

— Надеюсь, вы сможете преодолеть прошлые разногласия. Северус, правда, хороший.

— Ты прям как твоя мать, — невольно улыбнулся Сириус.

— Почему?

— Снейп и Лили дружили с детства и, кажется, до тех пор, пока она и Джеймс не полюбили друг друга.

— Дружили? — переспросил Гарри с нотками ревности в голосе. К счастью, Блэк был слишком под впечатлением от всего происходящего, чтобы заметить это.

— Ну да. Они ведь даже жили по соседству.

Под рассказ крестного мальчик все-таки уснул. И довольно скоро взрослый последовал его примеру. Так они проспали часов пять, пока в комнату осторожно, практически бесшумно, не вошел Грейбек. На энергетическом уровне Поттер все-таки почувствовал приближение отца, поэтому немедленно распахнул глаза. Фенрир прижал палец к губам, призывая к молчанию, и велел сыну следовать за собой.

Гарри удалось тихо покинуть комнату, так что Сириус даже ничего не почувствовал, лишь всхрапнул и перевернулся на другой бок.

— Что-то случилось? — спросил мальчик, как только они с отцом оказались в коридоре.

— Нет. Просто тебе пора возвращаться в Хогвартс, пока не хватились. Северус проводит тебя.

— Хорошо. А как же крестный?

— Он останется здесь, под моей защитой.

— Правда? — Гарри не сдержал улыбки.

— Когда я тебя обманывал? Люциус поможет ему доказать невиновность, но пока суд да дело, думаю, Блэку лучше остаться в моем доме.

— Это оттого, что он долго просидел в Азкабане?

— Да. Ты тоже почуял что-то?

— Мне показалось, что у него эмоции очень часто скачут. Сириус даже улыбается как-то не так, словно старается спрятать радость.

— Вполне возможно это влияние Дементоров, и потребуется время, чтобы от него избавиться. Но не волнуйся, твой крестный в надежных руках.

— Я знаю, — кивнул Поттер, входя в гостиную.

Возле камина уже стоял Снейп, ожидая своего подопечного. Мальчику очень захотелось обнять его, но он сдержался и только позволил себе взять профессора за руку, чтобы не потеряться в каминной сети. Минута, и они уже в Хогвартсе.

Стряхнув сажу, зельевар сказал:

— Можешь подремать здесь до завтрака.

— А вы, сэр?

— Меня, к сожалению, вызывает к себе директор.

В следующий раз Гарри увидел Северуса за преподавательским столом в Большом зале во время утренней трапезы. Мужчина хмурился, но, кажется, не больше обычного, из чего можно было сделать, что разговор с Дамблдором получился не совсем уж ужасным. Сам Поттер беседы с директором очень не любил. Постоянно приходилось быть настороже, следить за каждым словом.

Гермиона тоже вышла к завтраку, и Гарри немедленно подсел к ней, чтобы спросить, как Рон.

— Он уже почти здоров, — улыбнулась девочка. — Мадам Помфри быстро срастила перелом. — Можем навестить его после завтрака.

— А он захочет меня видеть?

— Гарри! Ты наш друг — и точка!

— Спасибо! — Поттер порывисто обнял Грейнджер и, к его радости, та даже не дрогнула. Никакого страха или отвращения с ее стороны не было.

Рон в больничном крыле больше наслаждался своим положением и тем, что можно пропустить пару дней занятий, чем страдал. Его уже посетила почти вся родня, о чем свидетельствовали пирожки Молли, сладости от старших братьев и шутихи от близнецов. Друзей рыжик встретил с улыбкой и следами шоколада на лице.

— Вижу, у тебя все хорошо, — заметила Гермиона и села прямо на кровать.

— Ага. А у вас? Нет, серьезно, Гарри, как ты? — Рон стал на редкость серьезен и спрашивал почти шепотом.