Nocuus - Нежеланный

— Добрый день, мадам Максим, — я сдержанно покривил губы пытаясь улыбнуться.

— Ох, мсье Эванс, я так рада, что вы, наконец, пришли в мою школу, — она хлопнула в ладоши, и домовики забрали мои чемоданы. Мадам директор обняла меня и, похлопав по плечу, так что я накренился, решила провести для меня экскурсию. Олимпия водила меня из одного кабинета в другой, из одного коридора в другой, описывая как лучше добираться в какую-либо часть замка. Под неусыпную трескотню женщины-полувеликана я, казалось, впитывал в себя яркий свет солнца, свободно льющийся из высоких окон. Повсюду стояли горшки с редкими, безумно красивыми цветами. Я улыбался как-то беспричинно, осматриваясь кругом.

Оставшись один в своей комнате, чтобы переодеться к праздничному ужину. Я не мог поверить, что нахожусь в реальном мире, а не умер и попал в Рай. Эта школа была утопией мира, любви, спокойствия. Не знаю смогу ли я получить здесь хоть какие-нибудь нужные знания, но я точно смогу научится здесь жить заново.

Распределение учеников по факультетам во многих школах одинаково. Шармбатон не стал исключением. И здесь, так же как и в Хогвартсе, оно происходило с помощью магической шляпы. Стоя в шеренге первокурсников, я с интересом рассматривал столы факультетов.

Крайний левый — факультет Делакур, он был основан бабушкой Флер. И он существует не очень давно. Ученики этого факультета были довольно разношерстными людьми, если конечно вейл, нимф, фей, эльфов можно назвать людьми. Символом этого факультета служит фигурка огненной девушки.

Крайний правый — факультет Клеменс, он тоже существует не очень много времени, но он чуть старше факультета Делакур. Его символ — чаша, переполненная водой. Здесь чаще всего учатся ботаники.

Центральный левый — факультет Люше, он один из двух первых факультетов этой школы. Его символ — яблоневое дерево. Что-то наподобие нашего Слизерина, слишком уж высокомерно его ученики смотрят на окружающих.

И, наконец, центральный правый — факультет Эванс, он был основан моей семьей, одним из первых. Сложно сказать, кто именно учится здесь — публика была такой же разношерстной, как и у Делакур. Но гвоздь вечера — это символ этого факультета — маленький золотой ключ на черном фоне.

С каким-то мрачным предвкушением я смотрел на развивающийся над этим столом герб. Так вот значит, как выглядит герб моей семьи. Да, они, наверное, не долго над ним думали. За своими мрачными размышлениями я чуть не пропустил свою очередь на распределение, но во время опомнился. Надев волшебную шляпу, я стоял, ожидая вердикта, как впрочем, и все ученики до меня.

— Добро пожаловать домой, мсье Эванс, — последнее слово было выкрикнуто во всеуслышание. Директор сняла шляпу с моей головы, и я отправился к рукоплескавшему столу. Черт, угораздило меня попасть в эту школу!

~~~* * *~~~

Развалившись на кресле у камина в доме Себа, я вяло наблюдал за тем, как дядя объяснял что-то Гарри. В эти рождественские каникулы мы с ним приняли решение, что Гарри уже пора познакомится со своим гипер — дальним родственником. Мы не решили говорить ему, что Себастьян его родной дядя, так что теперь он: троюродный кузен со стороны двоюродной бабушки или двоюродный племянник со стороны пытиюродного дяди. Я что-то не помню уже точно. Кажется, они подбирают волшебную палочку — ну пусть развлекаются.

Потирая виски, я перевел взгляд на пламя в камине. Как же я устал. Эти полгода были просто отвратительными. До чего же французы неугомонные!

Мне понадобилась большая часть триместра, чтобы войти в ритм их жизни. Все эти занятия по конной езде, уход за садом, просто занятия, уроки танцев и этикета. Зачем же так много всего знать-то нужно? Ладно, шут с ними с уроками, мои сокурсники порой выдавали такие финты, что мне стыдно становилось. Сначала многие обращали на меня внимание: как же юноша, пришедший в школу из Англии. Джаспер Эванс — англичанин. Мне, кажется, там большая часть студентов пари заключила, на то кому быстрее удастся вывести сдержанного англичанина из себя. И надо сказать им это удавалось. Я несколько раз ловил себя на мысли, что строю планы как незаметнее убить того или иного студента. Это было отвратительно! Но, к счастью, через два месяца ажиотаж к моей личности стал спадать. Я уже было расслабился — дурак!

Моим однокурсником, а по совместительству и соседом, был Жереми Ларе. Младший сын одной из влиятельных французских семей. Его старший брат Жан-Пьер учился в Люше и явно считал, что Жереми полный идиот, раз не смог поступить на тот же факультет, что и он. Поэтому отношения между братьями были напряженными, что не мешано им обоим стараться уводить друг у друга девчонок. Жан-Пьеру — четырнадцать, Жереми — двенадцать, почему на них обоих вешались девчонки, я не представляю. Но как бы там ни было, один раз Жереми удалось зацепить самолюбие Жана очень сильно и братьев чуть ли не приходилось разнимать, чтобы не случилась драка. Какую девчонку ТОГДА они не поделили, я не знаю, но зато следующим объектом их ненависти стал я.

Братья с ума сходили по Жюли Райо, но девочка была разумной и благополучно не обращала ни на кого из них внимания. И вот тут-то я и попал впросак. Мы с Жюли вместе ходили на древние руны, и так получилось, что на уроках танцев я стал ее партнером. Я понял, что мне пришел кирдык, когда на одном из уроков мы с ней упали, надо сказать не по моей вине. Жюли — неунывающая оптимистка, поэтому отсмеявшись, мы поднялись и продолжили танец. Она мне что-то говорила, и я улыбался. Да, черт побери, она флиртовала со мной, а я дурак слушал и не заметил, как на все это смотрят братья. Они подстерегли меня в саду через три дня. Сначала беседа была безобидной, и я шел за парнями, не обращая внимания, куда мы собственно идем. Когда мы отошли настолько, что никто не смог бы заметить, что случится, братья начали угрожать. Франция как-то отупляюще на меня действует, другой причины, почему я оказался обезоружен и привешен за ноги к мосту через небольшое озеро, я найти не могу.

— Как думаешь, какая палочка должна подойти Гарри? — Себ выдернул меня из мрачных воспоминаний о ночи вверх тормашками.

— Остролист и перо феникса, длина 11 дюймов, очень гибкая, — я ответил без раздумий, свою палочку я знал хорошо.

— Придется мне поискать перо феникса,— задумчиво почесав подбородок, пробормотал дядя. А я вернулся к своему огню в камине и мрачным воспоминаниям.

В ту ночку я вдоволь наплавался, но братья получили за это сполна. Внешность обоих юношей отличалась классической красотой аристократии: правильные черты лица, светлые волосы, бледная кожа и все такое. В общем, я им устроил райскую жизнь: на них ни одна девчонка до самых каникул больше не посмотрела. А что смотреть на юродивых? Я их зачаровал так, что даже мадам Максим на них с отвращением смотрела, но расколдовывать не стала, посчитала, что это будет достаточным наказанием за их проступки.