Lissa Madness - Гарри Поттер и месть Некроманта

на распределение:

- Кира Снейпс, - Гарри показалось, что теперь у него вывихнется челюсть.

К табурету шла приятная красивая девушка, худоватая, двигавшаяся незаметно, мягко и плавно, с волосами чернее воронова крыла, с волевым подбородком, тонкими скулами, бледной кожей, точь-в-точь как у нелюбимого Гарри зельевара.

- Слизерин! Шестой курс! – распределила еще одного человека Шляпа.

«Кто?! - удивился Драко – Если она не дочь Северуса Снегга, я готов перецеловать всех гриффиндорок!»

«Вот и еще один человек, которому ты можешь доверять, - пронеслась у него в голове чужая мысль, – если это не она, я готов поцеловаться с Крэббом и Гойлом»

Драко посмотрел на сидящего в противоположном ряду Блейза. Ему на секунду показалось, что Забини ему подмигнул. И именно поэтому самому Блейзу показалось, что Драко ему неразличимо кивнул.

«Не дай Мерлин догадаются, - волновался внешне невозмутимый Северус Снегг. – Они ж ей все мои грехи вспомнят… Сволочи».

«Да догадались уже, - раздался у него в голове веселый голос дочери, – Малфой и Забини уже ставки делают, кто и кого будет целовать, если я вдруг не твоя дочь»

«Убью обоих, если только пискнут» - запылал яростью отец.

- Гарри, ты в совпадения веришь? – спросила Гермиона.

- А? Прости, ты о чем? – Гарри думал, не могла ли Кира Снейпс быть дочерью Северуса Снегга.

- Я про эту девушку, Киру, - подруга словно читала его мысли.

- Тогда нет, - улыбнулся ей тот.

- Гарри, да хрен с ней, ты глаза разуй, вон сколько девушек бесхозных, - Рон все еще думал об Элизабет.

- Ты б лучше у Парвати прощения попросил, - сказал Леккс, как-то грустно взглянув на поругавшихся влюбленных.

- Энтрерри, Артемис, - назвала последнего распределяемого старшекурсника МакГонагалл.

Артемис, все так же, не глядя никому в глаза, пригладил длинные русые волосы и сел на табурет. Попал он на шестой курс Пуффендуя.

- Итак, приступим к сортировке первокурсников, - произнесла Минерва МакГонагалл, глядя во второй список.

- Когда же они закончатся? – проскулил уже вконец оголодавший Рон.

У него урчало в брюхе уже громче, чем храпел Невилл. Казалось, что громкость бурчания была обратно пропорциональна длине колонны первокурсников.

И вот, наконец, к страшной радости Рона, распределение закончилось.

- Давайте немного подкрепимся, - сказал директор Хогвартса и привычным движением поправил бороду, - Да начнется пир!

- Ну, наконец-то! – выдохнул Рон и набросился на всевозможные яства.

Гарри и Гермиона слегка от него в этом плане отстали.

Первосентябрьское застолье проходило, как обычно шумно и весело, за всевозможными разговорами знакомились только что прибывшие в Хогвартс студенты и старые «аксакалы», обитавшие здесь с первого курса. Студенты, впервые оказавшиеся в Хогвартсе, восхищенно смотрели на потолок, отражавший разгулявшуюся непогоду за окнами. Первокурсники показывали пальцами на летающие свечи и благоговейно шептали: «Магия». Старшекурсники знакомились с новоприбывшим пополнением. Ли Джордан, сидевший с Кэти Бэлл через несколько мест от Гарри, расспрашивал новоприбывшего семикурсника об отношении к квиддичу. Вспомнив что-то важное, семикурсник встал и подошел к Гермионе:

- Мисс Грейнджер, - начал он с ярко выраженным акцентом, напомнившим Гарри о Краме.

- Да, это я, - кивнула девушка, - чем могу быть полезна?

- Виктор Крам…

Гарри заскрипел зубами настолько громко, что, казалось, древние стены школы пойдут трещинами. За что ревнивец и получил от Гермионы возмущенный взгляд, которым девушка старалась скрыть улыбку.

- … просил передать вам, - бывший дурмстранговец протянул плотный конверт.

- Спасибо, - вежливо кивнула Гермиона, принимая конверт и опуская его в карман мантии.

Гарри яростно поглощал оливье, прогоняя из головы назойливую мысль незаметно стянуть послание.

За другим столом Атул Девол рассказывал, как играл в квиддич.

«В отличии от настоящего Девола, я квиддич люто ненавижу – вампирам запрещается не только играть, но и смотреть, а вот на вейл такое правило не распрастраняется…», - думал Сильвестр, улыбаясь ответам Майкла Корнера.

Он не мог долго разговаривать о ненавистной игре и с интересом поддержал Мораг МакДугал в её беседе с Падмой о современных законах, притесняющих оборотней и вампиров – в них, как один из представителей притесняемых родов, он разбирался превосходно.

- А я рада, что ты попал на этот факультет, - улыбнулась своему новому однокашнику Таня Торменс.

Артемис Энтрерри, не поворачиваясь, кивнул и продолжил уплетать печеночные блинчики – тонкие почти черные блинчики из рубленой печенки пользовались большой популярностью – студенты оценили по достоинству и вкус, и сытность этого блюда. Таня долго на него смотрела, а потом все же спросила:

- А почему ты на пороге сказал, что дождь – это хорошо?

- Потому что хорошо, когда новое дело начинается с дождя – хороший знак, - пояснил Артемис и улыбнулся.

- А ты веришь в знаки? – с интересом спросила Меган Джонс.

- Плохая примета – верить в дурные знаки, - философски заметил Вейн Хопкинс, проглотив кусочек картофельной запеканки.

- Хуже не придумаешь, - легко согласился с ним Артемис, - а про дождь – это просто мой талисман.

- Слушай, Леккс, а откуда твои родители знали наших? – спросил Гарри, подкладывая Гермионе овощной салат.

Его, как человека, никогда не знавшего своих родителей, манила любая информация о них.

- Действительно, не помню, что бы папа или мама упоминали фамилию Дизлеспи, - согласился с ним Рон.

- Не знаю, - честно признался Леккс, - моя мама познакомилась с вашими родителями во время первой войны. Как и при каких обстоятельствах, она не говорила никогда, - парень пожал плечами, - но если что: «Артур Уизли – вот имя мага, чья верность дружбе была непоколебима! А про Лонгботтомов я вообще молчу. Их верность и самоотдача достойны быть увековеченными в легендах и балладах. А ты даже вину сестры на себя взять не можешь!», - процитировал он Алехандру.

Гарри даже узнал знакомые интонации, с которыми миссис Дизлеспи отчитывала Тонкс. Только в глазах Невилла он прочитал, что видал тот эту вечную славу и почет, что называется, в гробу, и с радостью променял бы все эти легенды и баллады на здоровье родителей.

- Вот такие вот дела, - сказал Леккс, накладывая себе жареной картошки с грибами.

- Гермиона, как думаешь, что будет с новыми предметами? – Гарри смотрел на напарницу, чувствуя, как неприятное чувство ревности снова начинает гореть в груди.

- Не знаю, но их будет много, - ответила девушка, наблюдая за тем, как первокурсники знакомятся с Почти Безголовым Ником.