Ростислав Гельвич - Беглец в жизнь

– Хорошо! А расскажи-ка… – внезапно черты Кларахота помутились, и хриплый, старческий его голос сменился на… женский?! – Милый, проснись!

– Чего?! – Альфарана передернуло.

– Милый, проснись!!

Лаборатория закружилась волчком, и Альфаран очнулся. После чего чуть не захохотал.

А каково было бы вам, перенесись вы со вскрытия трупа на сеновал? Тем более, если рядом лежит привлекательная светловолосая девушка. В неглиже, надо сказать, лежит.

Светало. Альфаран приподнялся на локтях.

– Э-э-э… с добрым утром, Арта… – Имя еле-еле вернулось в память.

– А почему ты так плохо спал? Постанывал во сне?

– Только во сне? – хохотнул он.

– Ну ладно! – Она ответила ему ласковой улыбкой. – Я хотела с тобой поговорить.

Каким-то (хотя почему «каким-то»?) местом Альфаран почуял подвох… Правильно почуял.

– У нас все не так, как у вас в городе, – все считали, что лекарь и его племянник переехали в деревню из Хараката. – Как же мне теперь жить? Любимый?

Карие ее глаза хитро сверкнули, но тут же понурились. Со стороны показалось бы, что девушка готова заплакать.

– Да ладно тебе… – С трудом оторвав глаза от прелестей красотки, Альфаран взял ее руку.

– Легко говорить… – Она шмыгнула носом. – Ведь мы не городские. У нас не принято заниматься ЭТИМ до обряда. Потому-то мы все такие верные… Теперь меня все осмеют – кому я нужна такая, порченая…

Развесив поначалу уши, Альфаран начал понимать, что такая словесная жижа явно разводится не зря.

– Э-э-э… Арта. Я, конечно, понимаю… но я у тебя не первый…

– Как?! – странная метаморфоза – тихая девушка сразу же превратилась в разъяренную кошку. – Как не ты?! А кровь?!

Альфаран только сейчас обратил внимание на то, что сено под его ногами не темно-зеленое, а багровое. Однако…

– Тьфу ты! – Он широко ухмыльнулся. Уж некромаг-то разбирается в крови! – Да она ж куриная!

– А? – красотка удивленно моргнула. Она не предполагала, что ее хитрый замысел разгадают так быстро. – Да как ты смеешь?! Я по чистой любви… а он! Чтобы к алтарю Мирайлы не вести!! Обесчестил… – Она снова шмыгнула носом и потупила глаза.

Тут из-за стога вышли два силуэта. Отец и мать девушки.

– Что тут, собственно, происходит? – Грозно насупил седые брови лысый отец. – Арта, кто этот парень?

Мать предпочла молчать.

– Я Альфаран. – Он опередил всех. – Племянник лекаря, что приехал сегодня в деревню. И я хочу сказать….

– Ты, сопляк, тут мне голову-то не морочь!! Привык, шо у вас в городе там шлюх полны улицы! А у нас не так! Обесчестил девушку – веди к алтарю!

– Э-э-э, ты язык в узде держи! – Парень не привык и не любил, когда на него орали без повода. Да еще в данный момент пытаются нагло охомутать! Такое спускать нельзя.

– Что?! Ах ты, щ-щенок! А ну пошли к алтарю, а то яйца оторву и в зад запихаю! – Мужчина попытался схватить Альфарана за руку.

В бой вступила тяжелая конница. То есть мамаша девки, начавшая причитать, явно работая на публику: «Ой, шо ж это деется! Ой, девушку-красавицу-умницу обесчестили насильно!»

Альфаран покосился на лежащую неподалеку одежду и не спеша начал подниматься.

– Вот! Пошли-пошли… – Мужик подумал, что незнакомый парень смирился с участью козла отпущения, и еще сильнее пихнул его.

Что же произошло дальше? Все просто – сработал условный рефлекс. В следующий момент крестьянин ощутил себя головой в стогу и рукой в чем-то мокром. Почти сразу же он выскочил из стога и хотел было обругать парня… но увидел он разве что голый его зад, который с очень большой скоростью удалялся к дому лекаря. Конечно, отец девушки сразу же бросился в погоню, но…

Но куда ему, деревенскому увальню, догнать тренировавшегося по усиленной методике молодого парня?

Немного попетляв по переулкам, Альфаран выбежал на большую улицу, на которой и был дом лекаря.

«М-да… Влип я. Ну ничего… Кларахот поможет! – думал Альфаран, быстро перемещаясь к нужному дому. – Странный сон… Кстати, что же там было дальше?»

…– А расскажи-ка мне, как еще можно их использовать?

– Ну… Можно их… бр-рр… есть. Но от этого велика возможность переполнения резерва.

– Что бывает при переполнении резерва? – Кларахот умело расспрашивал ученика. Начиная с недавней темы и кончая одной из первых.

– Когда как. – Альфаран задумался, копаясь в памяти. – Если слабенькое, то достаточно лишь сотворить какое-нибудь заклятье, чтобы излишек был использован и выведен. Если слишком много… может быть буквально «разрыв». Полное опустошение как маны, то есть духовной силы, так и биотоков ауры и организма, то есть физической.

– А если сказать короче?

– Окажется на волосок от смерти! – гаркнул ученик.

Кларахот одобрительно кивнул и указал на высушенную печень.

– Ну, чего остановился? Давай доделывай.

И сел на небольшой стульчик. Что касается Альфарана… в ближайший час он был очень занят – вычищал орган от остатков маны и биотоков владельца. Потом нужно было сотворить заклятье «Негниения», чтобы хранился такой артефакт очень долго. А потом запитка маной… из собственного резерва. И наложение заклинания.

Закончив работу, Альфаран на негнущихся ногах подковылял к уже знакомому ему шкафу и достал зелье «Впитывания маны», ибо резерв был уже пуст. Ведь мана – она есть везде. В огне, в земле, в свете, в воздухе… И ее можно впитать. Но для этого надо совершать медитации, для которых иногда не хватает времени.

С помощью этого зелья аура впитывает в себя всю ману, которую может найти. Понемногу, но все же достаточно, чтобы не загнуться от опустошения.

Однако Кларахот сурово окликнул его:

– Не смей! Делай все сам! А печенка пусть пока отлежится… урегулируется….

Пришлось ставить изумрудную жидкость на место и садиться на пол…

Что такое медитация? Можно назвать это забором маны из окружающего мира. Можно назвать это полусном-полуявью, но даже это не характеризует все грани данного действа.

Во время медитации ум четко понимает, что он только частичка этой великой Вселенной. И Вселенная благосклонно отвечает своей частичке…

Чтобы войти в транс, надо сначала занять самое удобное положение, какое только требует тело. Затем просто расслабиться. А потом самое сложное – открыть все каналы ауры наружу, одновременно оставляя их закрытыми. Кому надо, чтобы в ауру влез недоброжелатель? Ведь это такая вещь… можно просто остановить сердце, а можно и полностью увлечения поменять. «Голубком», например, сделаться…

В медитации Альфаран просидел больше трех часов. Резерв буквально «трещал» от заполнившей его маны.

– Продолжай работу, – флегматично сказал читающий какой-то фолиант Кларахот.

Наложить заклинание и привязать его к артефакту было делом получаса. Можно было управиться и за пять минут, но кто даст гарантию, что халтурная привязка не оборвется, высвободив всю ману наружу? Превратив артефакт и того, кто его носит, в невесомый и очень мягкий пепел. А так – линии крепкие, гарантия того, что все сработает, как надо, – полная. Из всех видов активации Альфаран выбрал кровную, она ему больше нравилась.