Вячеслав Перевощиков - Воевода

Тем временем волхв со своим учеником и новоиспеченный боярин быстро продвигались вверх по тропинке. В лесу было темно, потому что густые лиственные кроны не давали пробиться вниз слабому мерцанию звезд и бледному свечению утра. Но Велегаст держал перед собой посох, навершие которого испускало голубоватое сияние волшебства, освещая всю дорогу на несколько шагов вперед. Тропинка вывела их к небольшой круглой полянке, окруженной со всех сторон столбообразными каменными глыбами, с вершин которых свисали плети дикого хмеля и винограда, сплетаясь между собой в зеленые арки. Впереди, между двух скал, виднелась узкая расселина, в которую, изогнувшись змеей, ныряла тропинка. Путники невольно остановились на этой странной полянке и почти тут же почувствовали, словно на них сверху обрушили тяжелую гнетущую волну страха и какого-то необъяснимого животного ужаса. Они невольно попятились назад, прижавшись спинами к глыбам, громоздившимся позади них. В тот же миг впереди из зарослей выступили вперед два огромных человекоподобных существа с горящими красными глазками и густой черно-бурой шерстью.

– Слуги Велеса! – вскрикнул Велегаст, направляя на ужасных тварей свой посох.

Но применить свои знания и магическую силу волхв не успел. Огромная волосатая лапа ударила его сбоку по руке, и он выронил свой волшебный посох. Два свирепых полузверя-получеловека шагнули вперед, протягивая к людям громадные когтистые лапы, готовые разорвать их на части. Казалось, что сейчас они погибнут, растерзанные монстрами, но в последний момент, словно гром среди ясного неба, загремел зычный голос Орши, щедро поливая лохматых гигантов отборными матюками. Едва прозвучали первые слова матерной брани, как сразу же спало состояние оцепенения и исчез парализующий ужас. А боярин все матюкался и матюкался, как одержимый. Жуткие твари стали пятиться [44] Известны факты, когда мат позволял отогнать «снежного человека» в случае агрессии с его стороны. и вскоре исчезли в зарослях, окружавших пятачок, словно их и не было вовсе.

Орша вытер пот со лба. Руки его тряслись.

– Ежели матом пользоваться, как положено, т.е. редко и с умом, – проговорил он хриплым надсаженным голосом, – то силу он обретает страшную, против которой ни одна нечисть не устоит.

Велегаст ничего не ответил, поднимая свой посох. Он опять проиграл воину, и это его несколько злило. И хотя Светлые Боги учили гнать из сердца черную зависть, невольная досада так и сквозила во всех его движениях и попытке отмолчаться, чтобы не выдать голосом одолевшее сердце недоброе чувство. Наконец волхв совладал с собой и, отряхивая с рукава грязь, оставшуюся от удара мохнатой лапы, сердито проворчал:

– Какие мерзкие чудовища. Просто не ожидал, что на земле может жить такая гадость. Недаром Велеса считают Богом, стоящим на границе темных и светлых сил.

Потом, словно вспомнив еще о чем-то важном, гневно и строго добавил:

– Я всегда говорил неучам, что только глупые смерды, пытаясь подражать воинам, ругаются матом всуе и где попало, истончая силу священного слова, посланного нам для борьбы с врагами и нечистью. Они же, невежды, обращают силу этих слов против себя же, ибо вихри тьмы, рожденные этими словами, не найдя врага, либо поразят ближнего, либо вернутся к тому, кто создал их [45] Последние исследования показали, что мат действительно был создан, как оружие против врага и нечисти. .

Он поднял посох, который после падения едва светился, и, указав рукой на расселину, где исчезала тропинка, зашагал решительно вперед. Небо стремительно светлело, превращая рассыпанную по нему звездную пыль в едва заметное мерцание бледно-голубой вуали. Звезды все больше растворялись в бездонном сиянии светлеющего неба и готовы были совершенно исчезнуть в любой миг. Оставались считаные минуты до того момента, когда солнце, выкатившись из-за горизонта, бросит свои ослепительные лучи, окончательно стирая бледные символы ночи.

Волхв, отрок Радим и боярин Орша почти пробежали последние шаги до вершины и наконец оказались на плоской и округлой площадке, венчавшей гору. Остатки разгромленного капища говорили о том, что до них здесь уже побывали разрушители веры в Светлых Богов.

– Чернобогово племя! – выругался Велегаст. – И сюда они добрались. Как можно сметь учить людей культуре, уничтожая при этом культуру их предков? Неслыханная наглость и невежество! Сколько знаний утеряно!

– Рода знак где? – прохрипел запыхавшийся Орша.

Боевая броня, тяжелый щит и здоровенный меч давали о себе знать неумолимой силой притяжения к земле. Боярин едва стоял на ногах, а влитая в него энергия Перунова ключа, кажется, была уже почти вся истрачена.

– Вот он! – волхв указал посохом на торчащий из земли вертикально вверх длинный вытянутый камень на самом краю площадки.

– На мужской член похоже, – устало пошутил Орша, смахивая со лба капли пота.

– Он и есть, – серьезно ответил Велегаст, – уд [46] Уд – по-древнерусски фаллос. Отсюда происходит слово «удовольствие». всегда был символом Рода и его животворящей силы.

– И да прибудет с нами сила его! – боярин вытянул перед собой ладонь, словно мысленно прикасаясь к священному камню.

– Судя по молодой жене, тебе ли занимать силы, – волхв быстро зашагал к камню.

– Я это на будущее, – вздохнул воин, бряцая мечом. – Когда еще сюда забредешь, а сила Бога может в любой момент понадобиться, хоть завтра.

– Эх, Орша, Орша, – волхв покачал головой, – разве ж силой впрок запасаются? Это ж не мешок с пшеницей, отложенный на черный день. Ты бы лучше шаги отмерил.

Боярин послушно встал к камню и приготовился считать шаги. Велегаст взглянул на небо и указал рукой туда, где чиркал по горизонту бледный ковшик Стожар.

– Радим, быстро встань туда, а то еще немного, и звезды исчезнут.

– Правее, левее, еще левее, – сердито распоряжался волхв.

Наконец отрок остановился почти у самого края обрыва.

– Вот, здесь и стой, – закричал волхв, – вот оно направление, туда идти надо.

– Отмеряй ровно шестьдесят пять шагов, – повернув к боярину суровое лицо, до предела сосредоточенное на заветной цели, строго сказал он.

– Как скажешь. – Орша быстро зашагал в указанном направлении.

– Стой! – вскричал волхв.

– Что такое? – боярин поднял седую бровь.

– Шаги твои какие, верзила ты эдакая? – Велегаст сердито застучал посохом. – Разве ж обычные люди ходят такими шагами? Ну-ка давай все сначала, и шагом помельче, а то мы так ускачем незнамо куда.

Боярин зашагал снова, а волхв шел рядом, вслух считая шаги. На шестидесятом шаге они остановились у края пропасти. Дальше идти было некуда.

– Ну вот, я так и знал! – Велегаст поднял вверх руки, сжатые в кулаки, словно хотел постучать по небу и выразить тем самым все свое недовольство нескончаемой чередой препятствий, которые ему приходится преодолевать.