Людмила Астахова - Невиновных нет

– Да! Вот оно! Слава тебе!

Глаза не нужны, совсем-совсем не нужны, душа видит это чудо без посредства тела. Но вместо того, чтобы впустить внутрь сияния дух верного, пусть и отставного ныне тива, из сверкающего кокона навстречу вышла… женщина. В мокрой рубашке-безрукавке, обтянувшей красивые упругие груди… тонкий стан и широкие, исполненные плотского жара бедра… Она откинула назад недлинные волосы и посмотрела на Удаза… зелеными волчьими глазами, ролфийкиными злыми глазами, полными ненависти и презрения.

От острейшего прилива возбуждения мужчина застонал и обеими руками ухватился за пах. Явись ролфийка наяву, он бы, наверное, овладел ею прямо на алтаре, настолько нестерпимым было его желание.

– Что-то случилось? Вам помочь? – дернулся было к нему местный преподобный.

Но Удаз Апэйн взревел, точно раненый вепрь, и бегом бросился прочь из храма. Больше у него иллюзий не осталось. Предвечный полностью отверг недостойного, наконец узрев ролфийскую половину крови эсмондского бастарда. Если ты диллайн, значит – одержимый. Без одержимости (а ее больше не осталось!) Удаз стал тем, кого больше всего ненавидел. Он стал ролфи!

Грэйн рассчитывала, что их обеих разместят в той самой каморке, в которой она уже успела освоиться за время предыдущего плавания, однако у Нимрэйда на сей раз, видно, были другие резоны. Озабоченный босоногий матрос помог женщинам спуститься по крутому трапу с квартердека на орудийную палубу, а затем повел еще ниже, в самые глубины трюма. В лабиринте полутемных переходов отвыкшая от корабельной вони ролфи мгновенно потеряла чувство направления, но оно и не требовалось. Внутри все боевые корабли устроены в принципе одинаково, и нет нужды в специальных знаниях, чтоб понимать – руль находится на корме, и если над головой у тебя скрипят тросы рулевого механизма, а лбом ты чуть было не врезалась в нижнюю часть бизань-мачты, значит, ведут тебя на корму. А если спускаешься ты притом все вниз да вниз, можно догадаться, что расположиться тебе придется гораздо ниже ватерлинии. Как бы не в «будку» – специальное укрытие для пассажирок, буде такие случатся на корабле во время морского боя.

Грэйн правильно догадалась. Проводник завел их в оружейную, а потом с натугой поднял крышку небольшого люка. Дамам предстояло спуститься именно туда, в темную и тесную каморку размером с канатный ящик. В общем-то, жаловаться было не на что: «собачья будка» – это, по сути, самое безопасное место на корабле… если только корвет вдруг не вздумает утонуть. Тогда укрытие станет ловушкой, ведь выбраться оттуда без посторонней помощи весьма сложно даже при открытом люке, а если его еще и запрут снаружи…

– Полезайте, да поживее, – буркнул матрос. – Там настелена парусина, так что не обдеретесь.

– Оставь нам фонарь, – приказала Грэйн, решив, что надо сразу дать понять обитателям каперского корабля, что обе женщины – все-таки пассажирки, а не приз. – И флягу с водой. И не вздумай закрывать люк, иначе мы там задохнемся.

– Сюда будут сносить раненых, если дело дойдет до драки, – моряк показал на оружейную.

– Ничего, мы переживем, – заявила ролфи. – Ну?

– Хорошо, – проводник сунул ей в руки фонарь. – А вода там есть.

Первой в «будку» спустилась Грэйн и, вытянув руки, приняла сперва фонарь, а потом и Джойн, чтоб та не оступилась на узенькой лесенке. Не трап это был, а так, одно название, а уж само укрытие… Треугольное крохотное пространство с покатым полом, застеленным парусиной, совсем рядом тяжко ходил руль корвета, а над головами у женщин нависали какие-то полки. Здесь можно было сидеть или лежать прямо на палубе, а вот подвесить койки было бы уже невозможно, не говоря о других элементах комфорта.

«Ускользающий» ощутимо вздрогнул всем корпусом, резко накренившись вправо и, видимо, рыскнув в сторону.

– Бортовой залп, – сказала Грэйн и дернула Джойн к себе. – Садись. А лучше вообще лечь.

Блоки и тросы застонали где-то сверху, и корвет немедля выровнялся. На верхних палубах бегали, кричали и грохотали, из паза обшивки прямо под взглядом ролфи начала сочиться забортная вода.

– Он течет? – напряженно спросила графиня. От всех треволнений, а теперь еще и качки она совсем позеленела.

– Они все текут, – эрна Кэдвен пожала плечами, стараясь выглядеть опытной и уверенной. – Не бойся, Джойн. Здесь, внизу, нас, по крайней мере, не посечет щепками и не зацепит шальной пулей… и вообще…

– Ты же сама боишься, – хмыкнула леди Янэмарэйн. – Это у тебя какой морской бой по счету?

– Первый, – хмуро призналась Грэйн. – Но… А, неважно. Иди сюда, – она похлопала ладонью по парусине. – Будем бояться вместе.

Графиня села и невозмутимо поправила юбку. Но наверху грохнуло снова, и корвет опять дал крен… а потому очень скоро обе пассажирки уже лежали, вцепившись друг в друга, и одинаково стучали зубами. И продолжалось все это… ролфи не могла точно сказать сколько, но под конец они даже устали бояться и перестали вздрагивать от залпов и треска. Грэйн изрядно укачало, и она, наверное, даже попробовала бы заснуть, если б прямо ей на нос не протекла сверху тонкая вонючая струйка… чего-то. Впрочем, трюмная вода и не должна благоухать розами, а потому ролфи смирилась. В конце концов, запахи и звуки – это совсем не то, чего и впрямь стоит опасаться на борту «Ускользающего».

Опасность… Грэйн выругалась бы, но не хотелось лишний раз беспокоить спутницу. Может быть, все еще обойдется. Может, им действительно осталось поболтаться каких-то пару-тройку дней в нутре корвета, а там уже и пристань Эйнсли, и знамя Бегущего Волка, поднятое над шпилем замка Эйлвэнд… Боги, боги мои… думать об этом, а не об опасности, той, что разгуливает по шканцам корабля, там, наверху. У этой опасности ледяные змеиные глаза и холодные руки, и… Ролфи не удержалась и тихонько застонала сквозь плотно сжатые зубы. «Ускользающий» мог стать для обеих женщин общей могилой, но эрна Кэдвен не боялась соленых объятий Морайг. Это была бы смерть честная и почетная, хотя шуриа наверняка найдет дюжину возражений. Но, когти Локки! Грэйн есть теперь с чем сравнивать! Пусть Джойн поверит на слово – захлебнуться здесь, в этой мышеловке, все-таки лучше, чем… испытать другие варианты. И, в конце-то концов, эрна Кэдвен – не богиня и даже не ее посвященная, так куда ей противиться воле Морайг? Серебряная луна сама решит, жить им или умереть в морских волнах. От ее немилости Грэйн попросту не сможет защитить свою подопечную.

Но ведь и от других угроз ролфи не может уберечь Джойн, вот в чем беда! Что противопоставишь трем сотням вооруженных мужчин во главе со скользким и беспринципным гадом Нимрэйдом? Да ничего. Разве что…