Андрей Погудин - Мастера иллюзий

– Красивый освежитель! – заметил Артем.

Вобер хмыкнул и плавно тронул «Астон» с места.

– Этот освежитель исключает угон и маскирует автомобиль от любопытных глаз.

– Здорово! – восхитился Артем. – Сигнализация и антирадар в одном флаконе. Я таких еще не видел.

– Вам еще многое предстоит увидеть…

«Астон» свернул с Лиговского проспекта на Московский. Артем только хотел задать Воберу пару вопросов, как сзади завыла сирена. Любимов обернулся. Их настигала черная «Волга» с каплевидным маячком на крыше.

– Это за нами! Я же предупреждал!

Клод бросил взгляд в зеркало заднего вида и прибавил газу. Патруль начал отставать, но на перекрестке вновь догнал купе. Вобер нажал клавишу на приборной панели, серый асфальт расцветили блестящие звездочки. «Волга» вильнула и вскоре свернула к обочине. Сирена смолкла.

– Что это с ними? – спросил Артем, повернувшись к Воберу.

– Думаю, колесо прокололи, – ответил тот и пожал плечами. – Столько дряни на дороге валяется.

Два перекрестка они прошли четко на «зеленый», а третий проскочили на «желтый». Следом сунулся девятьсот одиннадцатый «Порше» и с ревом обогнал «Астон» по встречной полосе, где в этот момент двигался грузовик. Водитель резко нажал на тормоз, рефрижератор заболтало, кузов занесло, а спорткар вильнул вправо и ушел от столкновения. Грузовик перевернулся, железо заскрежетало по асфальту. Обернувшись, Артем заметил, как из кабины выбрался человек.

– Гонщик хренов! – не сдержался Любимов. – Ну, хоть водитель цел.

Клод молча смотрел на дорогу, в работе двигателя прорезались рычащие нотки. Впереди показался виновник аварии. После рискованного маневра «Порше» даже не притормозил, а наоборот, увеличил скорость. Вобер вытянул вперед правую руку, пальцы зашевелились, будто что-то ткали из воздуха, и резко выпрямились. Артем ясно увидел ярко-красную нить, вылетевшую из ладони Клода. Её кончик коснулся «Порше».

Завизжали тормоза, покрышки спорткара оставили на дороге жирные линии. Гонщик в последний момент вывернул руль, «Порше» пошел юзом и врезался в бетонное ограждение. Артем огляделся. Соседние автомобили спокойно продолжали свой путь, словно ничего и не произошло, несколько остановились у разбитой машины. Отпихивая подушки безопасности, из нее выбрался молодой парень. Артем повернулся к Воберу.

– Что это было?

– Водитель превысил скорость и не справился с управлением.

– Клод!

– Артем, иллюзию можно соткать как для множества людей, так и для одного человека. В данном случае этот спешащий юноша увидел на дороге открытый люк и попытался его объехать. Со временем я объясню всё подробнее.

– Я хочу сейчас!

– Dixi. [12] Dixi лат. – Я сказал.

– Опять ваши словечки! Ну хорошо, один вопрос. Вы говорили, что я дуал, а что мне это дает? Я смогу делать нечто подобное?

– Qui vivra verra. [13] Qui vivra verra фр. – Поживем – увидим; будущее покажет.

Артем фыркнул и отвернулся. Вобер мельком глянул на него, спрятав улыбку. Заиграло радио: «Мы молчали, молчали так долго, мимо нас текла река. Мы стояли и слушали звуки, звуки шли издалека…». «Астон» свернул на дорогу в аэропорт.

Вооружившись «бритвой Оккама» [14] Бритва Оккама – согласно этому принципу, понятия, несводимые к интуитивному и опытному знанию, должны удаляться из науки; если отбросить все невозможные версии, тогда то, что останется, и есть истина, какой бы невероятной она не казалась. и сигаретой, Смолин пытался разобраться в последних событиях. Первое: странно одетый господин Вобер разглядывает Казанский собор за три дня до взрыва. Его причастность к трагедии неочевидна, но возможна. Мужчина замечает, что его рисует художник и хочет выкупить портрет, но при отказе не пытается завладеть силой. Значит, чурается насильственных действий или ему мешает скопление людей на площади. Он находит Артема и повторяет предложение, но у того рисунка уже нет. Они вместе едут в аэропорт и улетают в Париж.

Инициатива здесь явно исходила от Вобера – ну не верил Павел, что у вчерашнего студента появились деньги на такое путешествие. Остается загранпаспорт и виза, но тут Любимов мог проявить похвальную предусмотрительность.

Второе: портрет. Если господин боялся быть узнанным, он бы так не одевался, значит, ему просто понравился рисунок и мастерство художника. Зачем он везет юношу в Париж? Возможно, нарисовать портрет знакомого, живущего во Франции, или же изобразить какой-нибудь милый сердцу пейзаж. Когда у людей куча денег, они и не такое откалывают. Из всего этого можно сделать вывод: ни мужчина, ни Артем к взрыву не имеют никакого отношения, и зря Смолин гнался за ними до самого аэропорта.

Но существует и вопрос номер три: что, черт подери, происходит с этим Вобером?! Когда Павел осмотрел стоянку аэропорта, то не увидел вообще ни одного отечественного авто. «Мерины», «бумеры» и даже дорогущий «Астон Мартин» – пожалуйста, но старенькая «девятка» с госномером четыре-семь-два словно испарилась. По дороге в аэропорт они тоже ее не встречали. Плюс фокусы с одеждой. Вместе с Гориным майор раз двадцать прогнал краткий момент превращения девушки в мужчину и обратно, но так и не понял: то ли это сбой аппаратуры, то ли у мужчины фамилия Копперфилд. И ведь второе более вероятно, потому что Павел ясно видел выходящего на улицу Нестерова, когда на самом деле тот в это время хихикал перед телевизором.

Зачем Воберу эти переодевания? Маскируешься от людей, прячешься – значит, в чем-то виновен, тут Смолин не допускал двойных толкований. Может, выпросить у Красильникова командировку в Париж? А чем ее мотивировать? Забавным роликом из аэропорта и дипломным проектом «Человек пришел к богу»? Генерал тут же запишет его в ближайший патруль, чтобы не издевался над начальством. Нет, надо копать здесь, но и связаться с французскими коллегами – пусть отследят перемещения странной парочки.

– Приехали, – констатировал Зотов.

Обуреваемый противоречивыми мыслями, Смолин спустился на минус первый этаж. Здесь шла бурная дискуссия с привлечением книг, атласов и страниц интернета. Леонид потрясал фолиантом «Крупнейшие храмы мира», Беридзе ему поддакивал, Лана тыкала наманикюренным пальчиком в экран монитора, где двигалась карта Франции, а измазанный сажей Шаврин молча пил в сторонке кофе.

– Что происходит? – спросил майор и тут же добавил: – Первым жалуется Леонид.

– Павел Аркадьевич, я знаю, где будут следующие взрывы!

Санкт-Петербург. Невский проспект. Площадь перед Казанским собором.

…Утром Кузьмин выехал на место трагедии. Туда же должен подтянуться Беридзе, вместе они опросят жителей близлежащих домов. Чтобы взорвать собор, требуется чертова уйма взрывчатки, а её нужно на чём-то привезти и как-то установить. Неужели никто ничего не видел?