Андрей Погудин - Мастера иллюзий

– Это какие? – спросил Артем, уже догадавшись.

– Водка и бабы! – хохотнул Шрек.

– Точно, – кивнул Вобер. – Уже тогда талантливые самоучки начали кипятить вино, получая на выходе жидкость, названную арабским словом «алкоголь». С этим понятно. Но вот со второй страстью всё было гораздо сложнее – если ты спал с женщиной, обычно появлялся ребенок, презервативов тогда еще не изобрели. Многие священники, несмотря на обет безбрачия, а может и благодаря ему, имели любовниц. Дети рождались, невольные отцы вынуждены были содержать, пристраивать в жизни бастардов, причем такие сложности возникали и в среде дворян, и даже у королей. Еретики нашли выход – не хочешь ребенка, изливай семя не в женщину, а на неё.

– Гениально! – фыркнул Ломов.

– А главное – просто, – подтвердил Клод. – Новое учение начало приобретать всё больше сторонников, возведя в статус реликвий Святое копье и Священный Грааль – ту самую лесенку, с помощью которой Иисуса сняли с креста и отнесли в безопасное место. Христианского бога еретики назвали дьяволом, да и что это за отец такой, вопрошали они, что спокойно дал распять собственного сына? Церковь заволновалась, почувствовала угрозу своей власти. Именно тогда Папа римский и благословил создание святой инквизиции, наделив её особыми полномочиями. Новая организация оказалась более чем эффективной, выжившие еретики были вынуждены скрываться, их клеймили вероотступниками, дьяволопоклонниками, сатанистами и уничтожали всех, кого удавалось найти.

Артем уже по-новому взглянул на молчаливых монахов, которые шли позади него. Нет, тьма из их аур никуда не делась, но вот однозначно зловещей назвать её дуал уже не мог. Без тьмы не было бы и света, разве можно заподозрить злой умысел в данной Богом смене дня и ночи? А именно сейчас, когда эту смену отменил своими действиями единственный человек, природа стремится восстановить равновесие. Пусть даже и с помощью еретиков-сатанистов.

– Почему этот решил, что мы отмечены Люцифером? – шепотом спросил Артем. – А как же Анубис?

– Разные ипостаси Господа, – лишь пожал плечами Вобер.

Впереди показались заброшенные склады. Клод сверился с картой, покрутил головой и уверенно ткнул пальцем в сторону покосившегося здания. Смолин с Ломовым достали пистолеты, пошли впереди. Братья с проповедником прикрывали тыл, причем явно не с пустыми руками – Артем заметил под плащами характерные выпуклости. Луч фонаря скользнул по треснувшей стене и застыл на лежащих воротах.

– Кто-то опередил нас, – сказал Клод, разглядывая отпечаток ботинка в подсохшей коричневой кучке.

Полицейские первыми подошли к темному провалу, заглянули внутрь. Луч фонаря выхватывал из темноты пластиковые бутылки, сгнившие коробки, какое-то тряпье – если складом и пользовались, то исключительно в качестве свалки мусора. Тем удивительнее было облако пыли, медленно оседавшее у дальней стены. Смолин шагнул вперед, выставив в сторону руку с фонарем. Это его и спасло.

Короткая очередь вспорола тишину, свет погас. Полицейские мгновенно бросились на пол. Смолин сдавленно ругался, стиснув отбитую пулей руку; Ломов палил из пистолета в темноту. Артем выглянул на мгновение, спрятался за стену.

– Големы. Двое.

– Слуги грандмастера, – сказал Вобер проповеднику. – Цельтесь им в голову или грудину.

Тот кивнул, братья бесшумными тенями начали просачиваться на склад. Ломов опустошил магазин и вспомнил про очки с одним стеклом – следующие выстрелы координатор слал уже в обозначившуюся цель. Смолин справился с болью и, укрывшись за грудой кирпичей, тоже достал пистолет. Хлестнули злые очереди, свист пуль наполнил пространство склада. Артем было пополз на подмогу, но Вобер остановил его – еще рано.

Пользуясь тем, что полицейские отвлекли внимание, братья незамеченными продвигались вперед. Артем наблюдал в щелочку, как темные фигуры скользят меж мусорными кучами, ориентируясь на выстрелы. Зажав врага в клещи, братья одновременно поднялись из-за укрытий, свет фонарей уткнулся в големов. Слуги грандмастера и не подумали прятаться, словно бравируя своей неуязвимостью – один еще отстреливался от полицейских, а второй перевел огонь на новые цели. Как бы там не было, слитные очереди из десятка автоматов способны были превратить в руины весь склад, а уж всего двух, пускай и крепких биороботов, они за несколько мгновений чуть не порвали на куски, концентрация огня всегда себя оправдывает. Один из братьев охнул, когда его достал выстрел голема, но и враги отступили перед шквалом свистящих пуль, упали на колени, а потом и вовсе затихли на грязном полу.

– Наш выход, – махнул рукой Клод.

…Рене первым заметил пришельцев и, не раздумывая, послал в их сторону очередь из «узи». Жак поморщился – он бы сначала подпустил гостей поближе, а уж потом нашпиговал свинцом. Сейчас же не оставалось ничего другого, как поддержать огнем старшего. Старшего, но не умного. Когда господин достигнет своей цели, нужно будет сказать ему. Ведь это совсем несправедливо, что осторожный и сообразительный Жак должен подчиняться грубому и недалекому Рене!

Чужаки немного постреляли и затаились, что и требовалось доказать. Пока Жак менял обойму, Рене азартно поливал из автомата кучи мусора, но вряд ли попал в кого-нибудь. Гости же пристрелялись – следующие выстрелы легли куда кучнее и ближе, пуля оцарапала Жаку плечо, он чертыхнулся и отступил за колонну. Рене плевать хотел на осторожность, так и стоял на виду, паля из любимого «узи». Явно представляет себя каким-нибудь Рембо, хмыкнул Жак. Идиот тупоголовый, чтоб тебя грохнули!

Жак выглянул из-за колонны, послал короткую очередь. Вдоль стены скользили какие-то тени. Рене не замечал их, сосредоточив всё внимание на выходе из склада. Жак прыгнул к напарнику, дернул того за плечо, но было уже поздно. Потоки света залили склад, из-за груд мусора вставали фигуры в капюшонах, целясь в големов из короткоствольных автоматов. Дьявол! Жак вдавил спусковой крючок. «Узи» выплюнул в сторону новых противников струю пламени, один упал, но и только.

Вот тут загрохотало! Жак чувствовал, как злые пули впиваются в его крепкое тело, отрывая куски мяса и круша кости. Спрятаться негде, они стоят, словно на расстреле – сзади стена, а между ними вход в подземелья, который им надо охранять любой ценой. Но ведь можно отступить туда, отстреливаться на ходу! Так они выиграют время и сохранят свои жизни! Жак повернулся к Рене, чтобы поделиться своим открытием, даже открыл рот, но слова застряли в глотке. Его напарник без движения лежал на полу. Глаза Рене невидяще смотрели вдаль, очки вместе с верхней частью черепа отсутствовали, из разбитой головы медленно вытекала желеобразная масса. Грудь старшего словно разворотил снаряд. Кто-то знал, куда стрелять, отрешенно подумал Жак. Радости от смерти товарища он почему-то не испытывал.