Артем Лунин - Вечный - Кровь Леса (СИ)

Я понял, что нахожусь в звуковой дорожке граммофонного диска. И побрёл вперед - то ли к центру пластинки, то ли к краю.

Идти по антрациту было очень неудобно. Я перемазался углём, алмазная пыль припорошила царапины, словно стрептоцидом.

Пластинка вдруг вздрогнула и снова стала вращаться. Звёзды завертелись под головой. Пространство наполнилось звуками какого-то марша, он кашлял, выл, гремел, призывал к борьбе, геройству и подвигам - громко, даже громово , пафосно и невероятно фальшиво. Звуки повисли над ущельем, они выглядели как клочки мрака.

В одном из огромных кристаллов отразилось моё лицо. Нет, не моё - бледнее, старше.

Хочешь жить вечно? - вкрадчиво спросил зеркальный призрак.

Зачем тебе мой ответ? Ведь я и так буду жить вечно, вне зависимости, хочу я этого или нет.

Смерти нет, - сказал призрак. - Смерти нет совсем. Смерть - всего лишь невспоминание о прошлых жизнях. Смерть - как сон. Бодрствуя, мы не всегда его помним.

Смерть?

Я не умер.

Тебя не убивали , - кивнул призрак. - Вспомни.

Допрос с применением наркотиков запрещён... - я задумался. Не знаю, но точно ведь чем-нибудь запрещён!..

Призрак улыбался.

А ещё?..

Мне посмотрели в глаза. И залезли в мозги. Пытаются залезть... считать... - я оглянулся.

Ну и что ты сейчас будешь делать? - полюбопытствовал призрак.

Жизнь - это борьба.

Я буду сопротивляться.

Как? Чем?

Собой - это единственное, что у меня есть. Мысль - высшая сила. Воображение - мой меч.

Человек с моим лицом кивнул и протянул руку из зазеркалья. В ладони лежал небольшой металлический цилиндр.

Я взял - рука призрака была холодна, холоднее, чем металл цилиндра. Предмет ловко лёг в ладонь, кнопка под большим пальцем так и просила, чтобы нажали.

Я вжал кнопку.

С шипением из торца цилиндра вырос короткий яркий луч. Он гудел и потрескивал, и от него хорошо пахло грозой.

Вспышка спугнула чёрные звуки, висевшие надо мной. Они заметались, описывая круги. Обернулись чёрными птицами, летучими мышами, невероятными чудовищами ночных кошмаров. С воплями и визгами ринулись на меня.

Я взмахнул лучом, отсечённые крылья и щупальца распались мелкой едкой пылью. Твари пытались собраться, обхватить лезвие меча, вырвать из руки... не могут. Светящееся лезвие с лёгкостью кромсало мрак.

В свечении клинка тени стали глубже, сильнее. Зеркала алмазов отражали свет, и тени извивались вокруг меня, цепляли руки, ноги, норовили задушить. Я рубил их мечом, и они превращались в прах, я дрался уже по колено в мелкой пыли.

Вдруг всё кончилось. Ночные кошмары метнулись прочь. Я услышал за спиной нарастающий скрежет, обернулся...

Над ущельем прямо на меня двигалась исполинская гора звукоснимателя, похожая на поставленную на ребро летающую тарелку. Из-под тарелки торчала игла, она перегораживала ущелье от края до края. Попадая на алмазные осколки звёзд, игла скрежетала, и звукосниматель подпрыгивал.

Меня пытаются считать .

Фантом изготовился к бою с иглой, которая была совсем рядом.

Беги, дурак , - сказал.

Я повернулся и побежал, не разбирая дороги, падая и обдираясь об алмазы, оставляя кровь на антраците, а чёрные птицы провожали меня издевательским хохотом. Обернулся...

Чтобы увидеть, как игла сокрушила алмаз с моим отражением. Брызнули осколки, звукосниматель высоко подпрыгнул.

Я побежал назад. Можно ещё попробовать спасти и самому спастись...

Не успел. Звукосниматель тяжело упал, тупое остриё иглы пришлось прямо на крупный осколок. Брызги алмаза полетели во все стороны, что-то укололо меня в глаз.

Боль.

Я закричал от боли и ярости и швырнул меч в звукосниматель.

Меч ударился о металл и бесполезно отскочил, воткнулся в уголь.

Уголь хорошо горит.

Алмаз - это тот же уголь.

Пламя взметнулось до чёрного неба. Огонь ревел, быстро расходился от центра пожара, стал карабкаться на горы, острые очертания которых заколебались и оплыли. Под моими ногами пламя отражалось в алмазах, я повернулся и побежал, чёрно-рыжий огонь догонял меня по вершинам гор.

Я оглянулся на бегу и увидел, как рушится в огонь гигантский диск звукоснимателя.

Потом волной накрыла чужая боль и унесла в темноту.

Вода плеснула мне в лицо, угодила в рот, в нос. Я лежал на спине, закашлялся, с трудом перевернулся, опираясь на локти. Нутро вспучило, и меня стало рвать густой дрянью.

Пару раз в своей жизни я нарогатился до состояния нестояния, но и тогда было легче. Не шевелись, не моргай, не думай, не дыши - и вроде нормально. Сейчас у меня еле достало сил держать на локтях и коленях непослушное тело. В голове всё ещё бродила какая-то чушь, гораздо более крепкая, чем медицинский спирт. Помнил только чёрное, сверкающее и рыжее. Я осторожно повернул голову и при виде драконида сразу почувствовал себя лучше.

Он выглядел неважно. Лицо, бывшее округло-сытым, опало, словно сдувшийся воздушный шарик, под глазами синие мешки, сами глаза красные, щёки висят. Дышит тяжело, хрипло. Морда и доспехи мокрые - знать, тоже приводили в чувство холодным душем.

Использовать телепатию, чтобы вломиться в чужую голову... Смерть за такое.

Он что-то видел в моей памяти. Нельзя, чтобы другие узнали о нашем мире. Значит, необходимо его убить, холодно подумал кто-то во мне.

Нити, связывающие наши разумы, рвались, но связь ещё сохранялась. Телепат вскинул голову, поймав эту мою мысль.

Его рука размазалась в воздухе.

И оказалась в захвате, чуть нажми, и захрустит. Всё-таки Дед чему-то научил меня...

Только затылком видеть не научил. Сам-то умел, но сказал, что этому нельзя научить - оно само придёт, когда получишь пару раз по этому затылку...

Вот я и получил. В голове будто взорвалась банка с алой краской.

Очнулся носом в траве. Дракониды разговаривали надо мной на повышенных тонах, кто-то ткнул сапогом в рёбра. Я перевернулся, сел с трудом. Сильная рука схватила за ворот и поставила на ноги. Я окинул взглядом столпившихся вокруг меня драконидов.

Закованные в бурые доспехи фигуры казались совершенно одинаковыми, разве что Главарь повыше всех, но я знал теперь, за какой маской скрывается телепат. Знал так же точно, как если бы он был подсвечен алым маркером, словно в компьютерной игре.

Я убью его. Это необходимо!..

Главарь буркнул что-то, державший меня драконид толкнул в мох, грубо действуя, снял ленту-наручники и тут же привязал к деревцу. Невысокому, но кряжистому, такое не выдернуть и не утащить с собой. Снова поднёс инъектор. Я брыкнулся, меня пнули, я угомонился, меня ширнули. Я попытался сопротивляться действию укола, но тело налилось вялой тяжестью, и я отрубился в неудобной позе.