Артем Лунин - Вечный - Кровь Леса (СИ)

И едва я об этом подумал, как её одеяние в стиле "милитари" изменилось, укротилось, словно девушка позаимствовала фасон оттуда же, из журналов...

Пепеля меня взглядом, Нанджи попыталась прикрыться, отчего стала ещё больше похожей на фотку из "Плейбоя". Пряча глаза, я придумал плащ и, держа перед собой, протянул Нанджи. Она подхватила живую ткань, замоталась до самой шеи.

- Извини. Я неудачно пошутил.

- Извини, - одновременно со мной сказала Нанджи, засмеялась смущённо. - Это ведь всё только в мыслях.

Смутившись своего смущения, девушка надменно вздёрнула подбородок.

- Мне всё равно, как ты меня видишь.

- Ах, тебе всё равно?! - я мгновенно вышел из себя от прозвучавшего в её голосе высокомерия. Шагнул к ней, прищёлкнул пальцами, и плащ стал таять. Нанджи ахнула, пытаясь удержать расползающуюся ткань, попятилась, я настиг её одним прыжком и сцапал в объятия. Девушка трепыхнулась беспомощно. В реальности я не смог бы её удержать, в своей грезе играл по своим правилам.

- Это ведь всё только в мыслях, - сказал зловеще. - Разве тебе не всё равно?

Нанджи попыталась что-то сказать, но я закрыл ей рот поцелуем.

Я потянул девушку к себе. Она почему-то не сопротивлялась, и движение вышло немного более сильным, чем я расчитывал. Сначала мы стукнулись носами, стройное тело вздрагивало в моих объятиях, она так неумело целуется, словно... Мы покатились по пледу, я запутался пальцами в волосах, жадно вдыхал её запах... проклятье, да как это расстёгивается?

Реальность?

Греза?

Сон?

Да какая разница!..

Острая, как лезвие биомеча, мысль - живая одежда расстёгивается по желанию хозяйки. Значит, она сама!..

Она хочет этого!

Алмазное кольцо царапнуло меня... Нанджи зарычала, судорожным движением сдёрнула и отшвырнула прочь, кольцо с жалобным звоном рассыпалось стеклянной пылью.

Телепатическая защита исчезла, между нами не осталось преград. И я был одновременно и собой, и Нанджи, и она была и собой, и мною, мы существовали и в реальности, и в воображении. Я видел, слышал, осязал. Нанджи боялась, сомневалась, шептала:

- Подожди нет я не хочу...

Ой у тебя губы шершавые...

Нет нет не здесь да вот так...

Я ловил все её желания раньше, чем она сама успевала их осознать. Видел тёмные облака ложного стыда и детского страха, разгонял словами, прикосновениями, потоком своих эмоций - желанием, восхищением, любовью... И вот страх исчез, и осталось только яркое нетерпеливое ожидание.

Тогда я пошёл вперёд.

Она вскрикнула и сжалась от мгновенной острой боли, эта боль пришла ко мне, вдруг перейдя грань тел. Я остановился, задохнувшись, осторожно начал убирать боль лаской, словом, движением, и боль ушла, осталась лишь радость жизни. Мир, реальный и иллюзорный, завертелся, сжался в точку, потом взорвался ослепительной вспышкой...

Я знаю, что чувствовал Бог, когда творил Вселенную.

Ночь безумия минула.

Восходящее солнце бросило через всё небо золотые лучи, ласково тронуло верхушки деревьев, зажгло в травах росные изумруды. Наверное. Я видел лишь светлые пятна, но мне казалось, что всё было именно так.

Стоило того. Попасть в чужой мир, спасаться бегством от угрозы с небес, быть битым, испытать боль и страх, убивать людей и самому едва не провалиться в эту бездну, развёрстую вдали... Не напрасно было. Стоило того. Ночь света, несколько часов беспредельного наслаждения.

Просыпаться не одному - вот высшее счастье мира.

Я лежал на спине и перебирал волосы эльфийской принцессы. Она прижалась к моей груди и тихо сопела. Было неудобно и немного больно - ожоги до сих пор напоминали о себе.

Я неловко двинулся, и Нанджи проснулась. Бездумно погладила меня по лицу и вдруг всхлипнула, резко отстранилась.

- Ой, - сказала она беспомощно. - Ой...

- Нан... - тогда я впервые назвал её так.

Какое-то несовпадение мечт получается... Она завизжала, бросилась на меня, бестолково молотя кулачками - хорошо хоть не догадалась пустить в ход ногти. Я перехватил за кисти, дёрнул к себе, обнял сильно, наверняка до синяков. Нан пыталась вырваться, содрогалась в рыданиях, сыпала бессвязными обвинениями. Я молчал и не отпускал, чувствуя её ужас, отвращение, нежелание жить - и пил её эмоции, отдавая взамен свои.

Истерика вылились обычными тихими слезами. Я гладил её по голове, бормотал что-то невразумительно-утешающее.

- Что я наделала...

- Это я наделал. В основном. Ну хватит, хватит... ну перестань...

Наконец она отплакалась и только судорожно вздыхала.

- Это всё по-настоящему? - спросила она сиплым от плача голосом. - Скажи мне, Серый, ведь то, что было - всё настоящее?

- Конечно, - я бросил ей напоминание о безумной ночи. - Разве можно это подделать?

Нан застонала, выгнулась, замотала головой.

- Нет!.. Перестань, я не хочу!..

- А мне кажется, что хочешь, - я не успел повторить атаку, как девушка ударила меня моим же оружием. Тут уж я на какое-то время я впал в ступор, пытаясь осознать чувственные впечатления другой стороны нашего ночного сумасшествия. Нан смотрела мне в лицо и то ли смеялась, то ли сдерживала рыдания.

Наклонившись к ней, я собрал губами слёзы, странно солёные на вкус, начал тихо целовать слабые безвольные губы, шею, ниже. Нан не отзывалась, но стоило мне отстраниться, как она невольно потянулась за мной.

- Больно... - сказала потом.

- Я просто поласкаю...

Ночь безумия минула, прошло утро безумия. Мы отыскали раскиданную по всей поляне одежду, облачились, привели себя в порядок. Я заклинанием развёл костёр, согрел воды, Нан заварила чай, молча сунула в огонь остатки вчерашней птицы.

За завтраком я промахивался куском мимо рта, чувствуя себя абсолютно, по-идиотски счастливым. Нан всё так же молчала, ела еле-еле, на меня то и дело накатывали волны её чувств - страх, вина, радость, нежность, снова раскаяние...

- Перестань, - попросил я. - Не нужно ни о чём жалеть. Всё было, как было.

- Я не жалею, - тихо ответила девушка. - Я просто... немного... ну, понимаешь...

- Понимаю, но ты всё же поешь...

Мы молча закончили завтрак, я поднялся, протянул руку девушке, помогая встать - просто хотел притронуться, но она сама собой оказалась в моих обьятиях, горьковатые от местного чая губы нашли мои. По тыльной стороне ладони скользнула паутинка, щекотнула, я отмахнулся...

Это была не паутинка.

Пальцы сжали что-то похожее на волшебную сторожевую нить Нан. Только самой нити не было - лишь ощущение от неё, словно я держу в пальцах гудящий провод.

- Это ещё что такое? - растерянно спросил я, подёргав нить. Невещественное извивалось, пытаясь вырваться, я сжал покрепче.

- Осторожно... дай сюда... - прерывающимся шёпотом сказала Нан. Я протянул, быстрые пальцы приняли нитку. Нан завозилась, что-то делала, тяжёло дыша, тихонько зашипела сквозь зубы.