Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - принц

— Вы оба тоже, — буркнул я.

Оба как бы невзначай тронули амулеты, лицо настороженное даже у неустрашимого Растера, никто из противников его не испугает, но магию очень даже недолюбливает, а о землях королевства Вендовер вообще-то слава идет жутковатая.

Я сказал властно:

— Останьтесь здесь!.. Я выеду вперед и поговорю с королем Буркхартом. Уверен, он сделает то же самое.

Растер прогудел мощно:

— Далеко не отъезжайте, а то нам будет не слышно.

— Обойдетесь, — сказал я.

Зайчик понес вперед бодро, Бобику я велел остаться с его другом Растером.

От цепи вендоверцев вперед выдвинулся и пошел сперва рысью, а потом шагом рослый мужчина в горностаевой накидке и с золотой короной на иссиня-черных волосах.

Когда он приблизился, я рассмотрел и массивную цепь на груди, и ширину плеч, и суровое злое лицо сильного и уверенного в себе человека.

Очень красивый, на мой придирчивый взгляд даже чересчур, высокий, прямой, с широкими плечами и выпуклой грудью, черные густые волосы и очень правильное лицо со сдвигом в сторону мужественности: тяжелая нижняя челюсть, запавшие глаза, высокие скулы, взгляд гордый, но лицо обычно приветливое, в то время как граф Энтони Спенсер, постоянный спутник главных переговорщиков, держится надменно и высокомерно со всеми, кто не только ниже по титулу или положению, но и с равными.

Я ехал, держа в одной руке повод, другую красивым жестом упер в бедро. Это и эффектно, и рукоять меча рядом, но главное — в изящности посадки, когда вот так…

Оба мы съехались, рослые и напряженные, сцепившись взглядами. Я с непокрытой головой, он с короной, из-под которой торчат черные волосы, отливающие синевой стали, как крыло ворона.

Некоторое время мы всматривались друг в друга, стараясь в считаные мгновения составить себе представление о противнике и пытаясь успеть понять, на чем можно выиграть.

— Мой брат, — произнес я ровно и без интонаций.

— Мой брат, — ответил он без паузы.

Стандартное приветствие между королями и вообще правителями, умело введенное церковью для смягчения антагонизма между высшими ветвями власти.

— Вы на земле моего королевства, — произнес он ровным и подчеркнуто нейтральным голосом. — Я вообще-то рад гостям, но что заставило вас прибыть без… предупреждения?

Он не сказал «без разрешения», но это чувствуется в оттенках. Я ответил так же вежливо:

— Просто не успел. Слишком торопился настичь похитителя моей жены, который к тому же очень дурно обращался с нею.

Он слегка поклонился, но лишь чуть-чуть.

— Слышал об этом прискорбном инциденте. Но нет ли здесь простого недоразумения?

— Мой брат? — спросил я.

Он пояснил:

— Насколько я слышал… поправьте, если ошибаюсь, она обещала выйти замуж за герцога Блекмора.

— Все может быть, — ответил я. — Но вышла за меня. И потому только я имею право бросить ее в темницу за неповиновение… мне. Действия герцога не просто предосудительны, они незаконны и оскорбительны для меня. Мои лорды требуют крови герцога!.. И будут рады случаю сровнять с землей все, что встанет на пути.

Он слегка потемнел лицом, ноздри хищно раздулись, но сдержал гнев и ответил все так же сдержанно:

— Не буду говорить, что сровнять с землей наши крепости не так просто. Предлагаю собрать суд лордов, как с вашей стороны, так и с моей, чтобы вынести верное и устраивающее всех решение…

— Полагаете, — спросил я, — это возможно?

Он покачал головой.

— Вряд ли. Слишком это… Однако можно отыскать то, что обяжет обе стороны!

Я подумал, пожал плечами.

— В принципе, я всегда за мирные договоренности. Хотя и не понимаю, что здесь решать. Ротильда — моя жена!

— Временный брак, — напомнил он, — не столь обязывающ, как постоянный, засвидетельствованный церковью. Временные браки не могут быть основой серьезных отношений, договоренностей, союзов и обязательств.

Я кивнул.

— Совершенно с вами согласен, брат мой. Вы указали на самое главное отличие временного брака от постоянного, что говорит о вашей мудрости. Будь этот брак постоянным, я вынужден был бы пойти войной на герцога, а потом преследовать его всюду, пока не освобожу Ротильду. Зато временный дает мне свободу, могу поступить так и эдак. Именно временный и проверяет человека на его прочность, порядочность и верность рыцарским идеалам!.. Да, я мог отмахнуться и не сдвинуться с места. Но я потерял бы лицо в глазах рыцарей. Потому да, будучи человеком мирным и даже миролюбивым, я сердечно принимаю ваше предложение собрать суд из наиболее достойных и незапятнанных лордов моей армии и вашего королевства, чтобы они сказали свое слово.

Он чуть-чуть усмехнулся одной половиной рта, что больше походило на гримасу.

— Вы не договорили, брат мой, — произнес он с некоторой издевкой, — что примете решение суда лишь в том случае, если оно будет на вашей стороне. Так прозвучали ваши последние слова.

— На нашей, — не согласился я, — на нашей с вами, брат мой. Мы еще не ощутили, что мы на одной стороне. Разве вы не за справедливость?

У него дернулась щека — явно не привык слушать возражения, — поклонился и сказал холодно:

— Мой секретарь договорится с вашим о количестве лордов с обеих сторон и месте проведения суда. Мой брат…

— Мой брат, — ответил я.

Наблюдая друг за другом, мы синхронно повернули коней, это важно в этикете, и неторопливо двинулись каждый к своему отряду.

Палант и Растер не сдвинулись с мест, только Бобик бегал вокруг, но, послушный приказу, оставался с ними. У всех троих на лицах одинаковое выражение страстного ожидания.

— Ваше высочество, — простонал Палант, — не томите… До чего договорились? Отдают леди Ротильду?

— Королеву Ротильду, — поправил я. — Нет. Не отдают.

Растер прорычал довольно:

— Как хорошо!.. А то мои тролли только начали разогреваться. Они какие-то хладнокровные больно. Но зато какие бойцы!

— Мы порешили созвать совет лордов, — сообщил я. — С обеих сторон.

— Совет лордов? A-а… зачем?

— Должны подумать и вынести свое мудрое решение.

Растер нахмурился, а Палант спросил живо:

— Кого назначите в этот суд лордов? С нашей стороны?

Я отмахнулся.

— Займитесь этим делом, мой верный друг. А я пока посмотрю, что у нас там впереди.

Палант охнул:

— Я?

— Ну тогда сэр Растер, — предложил я. — Нет в мире человека, который лучше знает рыцарские правила. А если и не знаком с юриспруденцией, то ей же хуже. Все в мире держится на здравом смысле, а все законы — лишь его применения и толкования.

Палант сказал торопливо:

— Да-да, пусть этим займется доблестный сэр Растер. А вы… что именно хотите посмотреть впереди? Ваше высочество, вы не должны рисковать! Неужели поедете вперед в одиночку?