Гай Орловский - Ричард Длинные Руки - рейхсфюрст

Или же это призрак здания выполняет схожие функции, как и призрак человека, то есть предостерегает, что-то просит, отпугивает от некого тайного места?..

Я стиснул челюсти и послал Зайчика вперед. Он послушался без колебаний, хоть он так же может попереть и на каменную стену, уверенный, что прошибет.

Призрачная стена даже не дрогнула, но мы прошли насквозь, я ощутил лишь резкий холод, обожгло только на миг, а дальше оказались внутри этого исполинского здания, тоже призрачного, сквозь стены видны дальние горы, темная полоска леса…

Бобик вбежал следом, понюхал, оглянулся на меня, на морде удивление: ну что тут особенного?

Я соскочил на землю и пошел вперед, держа Зайчика в поводу. Странное ощущение, ступаю вроде бы на корявую землю, но под ногами чувствую ровный и гладкий пол.

Нагнулся на ходу, да, подошвы почти не соприкасаются с почвой. Да еще проще смотреть на Бобика и арбогастра: у одного лапы упираются в нечто прочное и прозрачное в полудюйме от земли, а у арбогастра даже искорки выскакивают из-под копыт, хотя идет вроде бы по траве… точнее, по чему-то незримому над травой.

Некоторое время вот так двигались с натянутыми до предела нервами, ничего не происходит, начал было расслаблять зажатую грудную клетку, затем желудок подскочил к горлу, со всех сторон вверх помчались призрачные световые линии, и буквально через секунду тяжесть вернулась.

Нахлынуло дикое и пугающее ощущение, что я на огромной глубине, даже уши заложило. Но все призрачное, только сквозь далекие стены вижу теперь слои земли, на память приходят слова вроде «мезозой», «палеозой», «криптозой», но если бы сам понимал, что значат помимо того, что находятся где-то очень глубоко, даже глубже, чем Геркуланум и Помпея…

Зайчик пару раз тревожно встряхнул ушами, но успокоился, а Бобик даже малость порычал и подыбил шерсть, но тоже затих и посмотрел на меня с вопросом в глазах.

— Не боись, — сказал я дрожащим голосом. — За вас обоих потрясусь… Здесь никто не видит, не стыдно, а вы ж свои, не выдадите.

Помню, двое знатоков говорили, что население всех северных королевств и чуть ли не всего человечества произошло от двух мужчин и одной женщины, что уцелели во время всеистребительной Войны Магов. Тогда еще как-то воспользовался этим слухом, мол, я не местный, я из того далекого времени, когда мы вот были хозяевами…

Помещение выглядит странно, призрачные стены почти не видны, и ощущение такое, что мы трое внезапно рухнули на дно исполинского котлована.

— Ребята, — сказал я дрожащим голосом, больше для того, чтобы услышать себя, — вперед не суйтесь… Это всего лишь призрачный мир… Что, мы не видели ни разу?.. Ну ладно, не видели… Ну и что? Вот увидели…

Я пошел потихоньку вперед, уж если незримый лифт опустил нас в бездну, то кто-то же рыл здесь зачем-то, что-то здесь и почему-то делалось.

Воздух чист и свеж, странное ощущение, что, несмотря на призрачность, когда все ветшает и вот-вот растворится окончательно, здесь стерильная чистота, нет и намека на пыль, все блестит и сверкает, хотя блеска не вижу, это такой блеск, не базарно наглый, а со сдержанным аристократизмом, когда чистота и порядок само собой разумеются.

Я приблизился к стене, четко вижу пласты земли, кое-где вкрапления белых раковин моллюсков, странных, допотопных. Дверей как таковых нет, зато красиво обрисованный контур, слабо поблескивающий изысканными линиями.

Когда я робко приблизился к нему, стараясь держаться уверенно, вдруг за мной бесстрастно следит некий механизм, он же сразу меня к ногтю, если выкажу дикарство, стена исчезла, я даже не увидел косяков, некая дымка, а когда протянул туда руку, дымка отодвинулась вместе со стеной.

Я сделал вид, что а как же, ну да, это же понятно, всегда так, прошел на подрагивающих ногах в проем и торопливо зыркал по сторонам, стараясь не вертеть головой, я же благородный человек, а не простолюдин, а сюда, похоже, простолюдинов не допускают…

Правда, арбогастр и Бобик идут следом, как и велено, но они точно не простолюдины. У них, возможно, происхождение еще выше моего.

Сердце радостно встрепенулось: до этого думал о своей железной дороге, а тут вот она — в полу красиво и элегантно проложены две стальные полосы. Любой, глядя на них, скажет, что это украшение, только мне понятно, что в этом подземном бункере нечто перевозили из одного конца в другой.

Вагон, конечно, не промышленный, а так, можно сказать, офисный. Такой можно бы и просто ручками-ручками, пол идеально ровный, но, видимо, груз приходилось таскать очень часто и к одному и тому же месту, вот и проложили ровные рельсики, а тележку наверняка автоматизировали…

Я шел по этим рельсам, все время с раскрытым ртом взирая и по сторонам, вроде бы это должен быть тоннель, раз по сторонам ничего, но размеры, размеры…

Ощущение такое, что иду по сильно вытянутому вокзалу, иду и снова иду, а он все тянется и тянется.

Спохватился, остановился, арбогастр и Бобик приблизились, на мордах удивление, но не обстановкой, а что стою думаю, дескать, чего тут думать? Все же понятно!

— Ну да, — ответил я, — конечно. Вы же у меня умные…

Зайчик не удивился, что я снова поднялся в седло, а Бобик ринулся было вперед.

Я строго крикнул:

— Стоять!.. Сидеть!.. Пойдешь рядом, понял?

Он вздохнул, а когда мы поравнялись, поднялся и пошел слева от арбогастра, всем видом показывая, что с ним обращаются крайне несправедливо и обижают на каждом шагу.

Как же неэкономно рыли, мелькнула мысль, будто бахвалились исполинской мощью и переизбытком даровой энергии…

В конце концов, расхрабрившись, я пустил Зайчика легкой рысью, уверяя себя, что успею среагировать, если где что и как.

Тоннель идет по прямой, как ворона летит… ну, можно предположить, что существуют такие вороны, что летают в толще земли, она для них воздух, а на поверхность не вылетают, потому что наше пространство — мертвый космос…

Далеко впереди медленно разрастается светлое пятно, и хотя мы тоже двигаемся по светлому, но там вообще радостно-светлое, яркое, но не слепящее.

Я перевел арбогастра на шаг и еще раз прикрикнул на Бобика, чтобы держался только рядом, ни в коем случае не лез вперед и не отставал…

Да, стена, просто стена. Рельсы уходят в нее, словно внезапно сверху опустилось это вот блестящее, перегородило дорогу, отрезав нечто важное и спрятав от тех, у кого доступ всего лишь второй степени, а то и вовсе, смешно сказать, первой.

Арбогастр с Бобиком, как и я, поглядывали по сторонам, мы приблизились почти вплотную по рельсам к стене, а я охнул в страхе и неожиданности, когда с той стороны возник и начал приближаться всадник на огромном черном коне, рослый парень с глупо растерянным лицом, но старается выглядеть достойно, хотя его никто и не видит, что есть свойство человека достойного… ну, в смысле, там наше отражение, что идет с такой же скоростью и повторяет все движения.