Елена Белова - Возрождение из пепла

– Пей.

– Что это? – Алексей поднял на нее растерянные глаза. Можно понять парня: выглядело и пахло бурое месиво, мягко говоря, неаппетитно. А почти желеобразная консистенция создавала впечатление, что в глубине стакана что-то шевелится…

– Потом объясню. Пей. Можно только половину. Быстро.

Пожав плечами, юноша потянулся к зелью и одним махом глотнул половину.

Его передернуло:

– Ну и гадость!

– Иди в ванную, – посоветовала с усмешкой Лина. – Встать можешь?

– Могу, но… зачем?

– Сейчас поймешь.

Алексей поднял брови… и тут его скрутило. Зеленые глаза почти испуганно расширились, и, судорожно вдохнув, Алекс бросился в ванную комнату.

Спустя мгновение до слуха донеслись характерные звуки: юношу выворачивало наизнанку. Черт, доза-то… Ослабленный организм, чем она думала, впихивая ему полную дозу? Как бы раны не вскрылись… Нет, регенератор уже должен был подействовать.

Не дождавшись подопечного, девушка заглянула в ванную сама:

– Ты как?

– Уйди! – простонал юноша, повисший на раковине. – О-ох…

Лина дождалась, пока новый спазм стихнет и Алексей дрожащими руками сполоснет лицо.

– Подожди. – Она протянула остаток зелья. – Допивай.

– Что?!

На миг заглянув в измученные зеленые глаза, Лина действительно ощутила себя… садисткой. Но голос ее остался ровным (мама бы порадовалась):

– Пей.

Алексей помотал головой, кажется, не в силах подобрать для нее подходящих слов. Лицо уже не просто бледное, а какое-то зеленоватое. Плохо.

– Будет хуже, – предупредила девушка.

– Плевать!

– Ты что, любишь боль? Хочешь проваляться неделю, воя в подушку?

Юноша сглотнул комок в горле, но в голосе по-прежнему звучал вызов:

– А говорила – пытки не твоя специальность.

– Лечение – тоже не моя. Но яд, что был на звездах, из организма надо вывести, иначе если не неделя, то ближайшие три дня медом не покажутся.

Алексей как-то беззащитно посмотрел сначала на стакан, потом на нее:

– Это что, антидот?

– Ага.

Ну и глаза! У Лины дрогнуло сердце. Предостережение Беатрисы непрошено всплыло в памяти, и, злясь на себя, она сделала голос жестким, как чешуя василиска:

– Ты будешь пить или нет?

Молодой светлый вздохнул – прерывисто, как ребенок после долгих слез, и, взяв из ее пальцев стакан, попросил:

– Может, выйдешь?

Лина задумчиво доплетала косу на ночь. Больше всего ей сейчас хотелось лечь, уткнуться в подушку и разреветься. Теперь она совсем одна, больше никого не осталось. Сначала мама, теперь Триш. Лина старательно гипнотизировала взглядом стену, еле сдерживая слезы. Слезы не помогут.

Беатриса… Беатриса бы сказала: «Плюнь, что случилось – то случилось, и будем жить дальше». «Триш, я даже похоронить тебя не могу… Ад и демоны!

Зато я могу попробовать закончить то, что мы начали. Пусть будет так. Пусть мы с тобой не совсем люди, но если некому больше спасать этот чертов мир, мы сделаем это. Мы и… – Лина перевела взгляд на дверь ванной. – И Алексей Соловьев. Странно связывать свои надежды с человеком. Пусть бывшим магом, но…

Что ж, ладно! По крайней мере, есть с кем связывать».

К ее подопечному быстро возвращаются и воля, и способность соображать. Кажется, проблем больше не будет.

Довожу до вашего сведения, что введение процедуры отбора спровоцировало увеличение количества беспризорников. Подростки убегают из дома часто с попустительства родителей. Кроме того, в настоящее время сотрудники Службы дознания, производя штатные аресты, не обращают внимания на лиц моложе шестнадцати, и дети оказываются на улице. В настоящее время только в столице насчитывается, по приблизительным подсчетам, около двух тысяч беспризорников. Прошу санкции и ассигнований на сеть детских домов, где юные подданные империи будут воспитываться в подобающем уважении к законам государства и личной преданности Повелителю

Утро показало, как она ошибалась.

Стоя по разные стороны от накрытого стола, ведьма и бывший маг мерили друг друга сердитыми взглядами, как бойцовые петухи перед схваткой.

– Что значит «не буду есть»?! Ты должен!

– Я никому ничего не должен!

– А ну ешь немедленно!

– Я больше не выполняю приказов, ясно?

– Выполнишь!

– А что, заставишь?!

Лина молча уставилась своему подопечному в точку чуть выше переносицы. Она почувствовала, как ее глаза становятся очень холодными, а лицо – замкнутым. Пустым. На него привычно легла маска бесстрастного убийцы, отсекая эмоции. Когда феникс заговорила, в ее голосе хрустнули льдинки:

– Тебе выбирать. Я вернусь к обеду. Если будешь продолжать упрямиться – заставлю.

Она еще увидела, как, закусив губу, юноша упрямо качнул головой, но тут краски стремительно выцвели и мир перед глазами привычно качнулся… Телепорт.

Оказавшись на усыпанном камнями морском берегу, Лина первым делом ухватила тридцатикилограммовый валун и, от души размахнувшись, забросила подальше в воду. Туча брызг распугала чаек, а когда следом гулко плюхнулся второй такой же камень, они и вовсе решили поискать местечко потише, и, шумно браня зловредную ведьму на своем птичьем языке, стая исчезла в сияющем лазурью небе.

Немного спустив пар, девушка заходила по песку, пиная мелкие, не больше килограммчика, булыжники.

Нет, ну вы такое видели?! Называется, за что боролись, на то и… вот, получите и распишитесь! Хотела, чтобы к подопечному вернулся характер? Пожалуйста!

Два месяца с ним нянчиться, чтобы… Мммальчишка! Ангелочек! Дурак неблагодарный!

Или… Лина вдруг замерла на полушаге и обеими руками отвела с лица спутанные волосы (ветер трепал их нещадно). Или не дурак…

«Так, Лина, успокоимся и разложим факты по полочкам». Беда только, что их мало, и новый характер подопечного ей совершенно незнаком.

Итак, у сегодняшнего, мягко говоря, неожиданного поведения подопечного может быть несколько причин.

Прежде всего, вчерашний яд, которым дорогуша Зоя смазала свои звездочки. Мог он вызвать отвращение к еде? В общем, да. Не говоря уж о противоядии. Вместе две эти «прелести» так встряхнули организм, что он просто… бунтует. Может быть, может быть. И с ней такое случалось пару раз, когда мать тренировала ее на выносливость к ядам. Вспоминать тошно.

Скорей всего, дело не только в яде. Возможно, характер, который она так старалась воскресить в своем подопечном, просто изначально такой… противный. Ха, это вряд ли!

Если почитать ту папку из Школы магов и ведьм, то по ней Алексей Соловьев – ангел во плоти, всеобщий любимчик и так далее. Видели бы педагоги его сегодня!

Лина невидящим взглядом уставилась на пляшущие волны. Таких «может быть» она способна назвать еще три-четыре, причем за минуту, не больше.