Рик Янси - Ученик монстролога

— Мой отец представил вас им, — сказал Доктор. Это был не вопрос.

Старик кивнул, и даже этот незначительный жест вызвал приступ мучительного кашля, который продолжался не меньше двух минут. Затем старик вытащил все тот же засаленный платок и сплюнул в него. Кернс, сидевший рядом со мной, захихикал — его явно позабавил этот ритуал.

— А как мой отец представил их? Кем они были, по его словам?

— Филантропами.

Кернс захохотал в голос. Доктор бросил на него недовольный взгляд и повернулся к старику.

— Филантропами?

— Заинтересованными — крайне заинтересованными, по их словам, — в развитии евгеники.

— Фанаты-филантропы, — подвел итог Кернс, все еще смеясь.

— Мой отец, — сказал Уортроп, — он объяснил, в чем состоит цель эксперимента?

Старр кивнул:

— Как я понял, эксперимент подразумевал спаривание, слияние двух видов.

— О боже! — воскликнул Кернс с напускным негодованием и ужасом.

Реакция Уортропа, однако, не была притворной:

— Антропофагов и людей? Для чего?!

— Пеллинор, это же очевидно, — сказал Кернс. — Машина-убийца с интеллектом и жаждой крови. Предпоследний хищник. «Сверхчеловек» Ницше.

— Не думаю, что Алистер Уортроп смотрел на это подобным образом, доктор Шмидт, — сказал Старр. — Возможно, Слайделл и Мейсон — да. Но не Уортроп. «Возможно, в наших силах будет дать душу бездуховному, — сказал он мне как-то в личной беседе. — Дать милосердие тому, кто милосердия не ведает. Вселить человеческое в бесчеловечное!»

— И вы согласились, — сказал Уортроп.

— Не сразу. Сперва я категорически отказался. У меня не было никакого желания переигрывать Создателя.

— Но потом вы передумали. Почему?

Старр молчал, только тяжело и хрипло дышал. Уортроп положил еще несколько золотых в стопочку.

— А почему вы решили, что я передумал? — прокряхтел старик.

— Ради них вы спрятали Варнера. Убедили суд, что он не в своем уме, и заперли его здесь, чтобы никто уже не поверил его рассказу.

— Варнер и вправду съехал с катушек.

— И вы согласились на вторую часть сделки.

Старр облизнул сиреневые губы:

— Не было никакой второй части. О чем вы вообще, Уортроп? Что вам от меня надо? Я старый, умирающий человек. Зачем вы приходите мучить меня прошлым?

Уортроп развернулся и, схватив мою раненую руку, ткнул ее под нос Старру.

— Потому что это — не прошлое! — рявкнул он.

Он отпустил меня и склонился к самому лицу старика.

— Вы спрашиваете, что мне надо. Я задам вам тот же вопрос: что вам надо, Джеремия Старр? Даю слово джентльмена я никому не расскажу о нашем сегодняшнем разговоре. Вы не проведете остаток вашей несчастной жизни в тюрьме, вас не повесят, хотя ваши многочисленные жертвы и взывают к этому с Небес! Я знаю почти все и догадываюсь об остальном. Мне нужно лишь подтверждение, нужно услышать правду, а на свете больше не осталось никого из живых свидетелей этой истории, кроме вас. Я даю вам слово: что еще вам нужно?

Старр не хотел отвечать, но жадность подвела его: на миг глаза его остановились на стопочке золотых монет на столе. Уортроп открыл кошелек и высыпал все содержимое на стол. Монеты зазвенели, скатываясь на вытертый ковер. Одна упала на колени старику.

— Берите! — закричал Уортроп. — Это все, что у меня есть с собой. Завтра я дам вам в десять раз больше, только ответьте на вопрос, чтобы прояснить все раз и навсегда. Существа, привезенные моим отцом, нуждались в двух вещах, чтобы выжить в ходе эксперимента в области евгеники, назовем это так. Им надо было где-то жить — тут, несомненно, помогли с деньгами Мейсон и Слайделл. И второе: им надо было что-то есть. Так? Мейсон и Слайделл построили подземный лабиринт, а вы снабжали их «едой». Да? Ну, скажите же вы «да», проклятый монстр!

— Да, — сказал Старр.

Приступ кашля согнул его пополам, а когда он снова выпрямился, лицо его было цвета спелой клубники. Слюна повисла на небритом подбородке. Уортроп с отвращением отвернулся.

— А когда закончилась война?

— Он предложил собственное финансирование, — признался Старр. — Он не мог это бросить.

— Не мог бросить? Что? — не понял Уортроп.

— Я думаю, ваш отец привязался к этим чудищам, даже полюбил их. Ну, как любят домашних животных или детей. Я не хочу обидеть вас, Уортроп. Но он очень заботился о них.

— А вам было все равно, от кого получать деньги?

— Уортроп, — ответил Старр снисходительно, — на самом деле, эти… — Он неопределенно взмахнул в воздухе скрюченной рукой, как бы подбирая нужное слово: — …эти так называемые пациенты — это отбросы общества. Они попадают сюда, потому что они в буквальном смысле слова больше нигде не нужны. Все они сумасшедшие — большинство преступники, а другие по уровню мышления — овощи. Это — человеческий мусор, ядовитый для здоровых людей. Они могут гнить здесь или быть принесены в жертву благому делу.

— И что удобно: если они исчезнут, их никто не будет разыскивать.

Старр кивнул, довольный тем, что Доктор его понимает.

— И вы сдержали свое обещание, — подтолкнул его к продолжению Уортроп. Челюсти его были сжаты, но он твердо решил узнать правду, какой бы она ни была. Монеты поблескивали при свете лампы. — Каждый месяц, пока отец не умер и деньги не перестали поступать, вы отправляли в Новый Иерусалим две-три жертвы.

— Нет, нет, нет, — возразил Стар. — В целом, правда. Но в деталях… Сам я никого никуда не отвозил. У меня всегда был для этого специальный надежный человек. И я не прекращал поставки после смерти вашего отца.

Уортроп был ошеломлен.

— Что значит, не прекращали?!

Рядом со мной Кернс пробормотал:

— Не может быть.

Доктор схватился за голову. Он рухнул в кресло и уперся локтями в раздвинутые колени. Теперь он говорил, обращаясь к своим сапогам:

— Почему вы не прекратили поставки?

— Ваш отец умолял меня продолжать кормить их. Он основал фонд их защиты. Его беспокоило то, что этот эксперимент поставил его в безвыходное положение: у него не было больше выбора. Если бы им прекратили давать еду, они бы просто начали добывать ее сами. Я согласился с ним. Джинн был выпущен из бутылки, ящик Пандоры открыт, действительно не было другого выхода, как продолжать их кормить.

— Или стали бы умирать настоящие люди, — добавил Кернс.

Он кивал и улыбался коварному старику, как будто говоря всем своим видом: уж мы-то с вами понимаем друг друга.

— Да! Именно так! — охотно закивал Старр. — Так что после его смерти ничего не изменилось. Раз в месяц, в полночь, я отправлял Петерсона на кладбище с грузом.

— Три часа от Дедхема до кладбища — и груз прибывал ровно в Час ведьм, — сказал Кернс.

Уортроп покачал головой:

— Ваш рассказ не согласуется с уликами по этому делу, Старр. Недавно был обнаружен самец Антропофаг, пытавшийся есть мертвечину. Для этого Антропофаги должны были изголодаться до безумия. Они никогда не едят мертвых. К тому же недавно они прорыли путь на поверхность, а в этом у них не было бы необходимости, снабжай вы их едой каждый месяц.