Денис Юрин - Логово врага

Исход любого боя во многом зависит от того, насколько умело его начать и кто кому сумеет навязать свои правила. Это касается не только больших баталий и обычных вооруженных стычек, но и менее значительных потасовок, таких как пьяный кабацкий мордобой или словесные поединки со сварливой, властолюбивой женой, редко позволяющей затюканному оппоненту-мужу вставить хотя бы слово в поток того нелогичного, но вдохновенного бреда, что течет, подобно быстрой горной реке, из ее не закрывающихся ни на секунду уст в его онемевшие уши.

В семейной жизни Фламмер не разбирался, но зато в кулачных и вооруженных потасовках толк знал. Раз моррон оказался в меньшинстве, а численный перевес противника был, мягко говоря, подавляющим, то ему не оставалось иного выбора, как совершать искусные, непрерывные маневры, не давая себя окружить и не позволяя врагам хоть немного упорядочить и организовать хаотичное течение схватки. Беда сторонников клана состояла в неведении, кто перед ними, и как следствие в излишней самоуверенности. Находившаяся близко к телепортеру обслуга и спешившие к ним на помощь из других концов зала коллеги и охранники ни на миг не усомнились в том, что без труда обезвредят парочку обнаруженных и угодивших в западню нарушителей. Они атаковали разрозненно, не дожидаясь подхода остальных и не удосужившись организовать нападение.

Первого попытавшегося на него запрыгнуть вампира Анри оглушил молниеносным ударом кулака, сделав всего лишь шаг навстречу и выбросив левую руку вперед всего за миг до того, как когти прыгуна должны были полоснуть по его правой щеке. Не успело отлетевшее назад тело врезаться спиною в котел, как моррона с другой стороны атаковали еще двое рабочих. Один устремился в прыжок, а другой, явно сторонник менее эффектных, но более эффективных действий, замахнулся на Анри раскаленным ломом, намереваясь проткнуть им горло преступника. Сонтерий ринулся соратнику на помощь, но так и не успел вмешаться. Фламмер оказался куда быстрее, опытней и проворней не только ученого старика, но и любого находившегося в зале вампира. Второго прыгуна моррон и пальцем не тронул, он всего лишь ловко ушел в сторону с траектории прыжка и великодушно позволил промахнувшемуся, пролетевшему чуть дальше врагу расшибить лоб о стальную опорную балку. С использующим же лом в качестве копья противником Анри не был столь великодушным. Не успел тот завершить смертоносный, но прошедший мимо укол, как его опасное оружие каким-то чудесным образом уже перекочевало в руки моррона, а бывший владелец лома застыл, присев, забавно растопырив руки и тщетно пытаясь вдохнуть онемевшим, напрягшимся горлом.

Парализованный противник Фламмеру совсем не мешал, а, наоборот, прикрывал его справа и позволил удачно отразить одновременные рубящие удары кирки и двух лопат с другой стороны. Контратака не заставила себя долго ждать. Стремительными, точно просчитанными движениями летающего в сильных руках лома, моррон сломал одному из нападавших руку, другого обезоружил, выбив из его рук кирку, а третьего тычком в живот отправил поплавать в стоявший поблизости чан. Свершив возмездие, Анри мгновенно оценил, что число вооруженных врагов вокруг него заметно прибавилось, и тут же предпринял довольно эффективные меры по выходу из окружения. Уйдя в сторону и отразив, когда рукой, а когда и ломом, очередную серию ударов, Фламмер проявил воистину чудеса акробатики, как-то умудрившись с места, без малейшего разбега, перепрыгнуть через котел с кипящей жидкостью. Затем он вскарабкался на находившийся по соседству громоздкий агрегат и скрылся из поля зрения Сонтерия, простоявшего все это время без дела и обделенного вниманием врагов.

Толпа вампиров, естественно, тут же пустилась в погоню за недооцененным ими в начале схватки противником, и только двое рабочих случайно обратили свои взоры на притихшего у телепортера старичка. Эта добыча показалась обоим куда безобидней и гораздо доступней, во-первых, из-за почтенного возраста и не бойцовского вида, а во-вторых, потому, что с начала схватки вела себя пассивно, то бишь трусливо пряталась, вместо того чтобы прийти на помощь соратнику. Они и представить себе не могли, насколько ошибались. Сонтерий не вмешивался в бой только потому, что не желал мешаться Фламмеру под ногами.

Оба злорадно лыбящихся кровососа не набросились на ученого, а стали медленно к нему приближаться, явно собираясь взять его живым. Скорее всего, они даже не поняли, что Сонтерий также являлся вампиром. Ведь если бы они признали в нем сородича, то хотя бы выпустили когти, да и двигались бы куда быстрее. Их обманул почтенный возраст жертвы, ведь никто уже давно не обращал в вампиров дряхлых стариков, а избирал для пополнения рядов клана лишь молодую, полную сил плоть. Чуткое от природы обоняние не могло им помочь и указать на роковую ошибку, поскольку ноздри обоих рабочих до сих пор были плотно забиты затычками, не дающими попортить нюх резким, зловонным запахом, исходившим от пахучего содержимого котлов.

– Не дергайся – и останешься жить! – произнес рабочий, приближающийся справа, по-шеварийски.

– Не дрыгайся – и больно не будет! – весьма неточно перевел слова товарища на герканский язык вампир, обходящий ученого мужа слева.

Наверное, из соображений учтивости Сонтерию нужно было ответить, но он не был сторонником глупого позерства, да и считал бессмысленным разговаривать с теми, кто еще двигался и дышал, но практически был уже трупом. Когда парочка рабочих приблизилась вплотную, ученый выкинул вперед правую руку и нанес быстрый, скользящий удар острыми когтями по открытому горлу врага. Второй противник не успел хоть как-то отреагировать. Запрыгнув на него, Сонтерий повалил расслабившегося недотепу на пол и тут же впился в его кадык острыми клыками.

Ученый поднялся на ноги только после того, как загрызенный им противник превратился в мертвое тело, а его придавленные руками и коленками ученого конечности перестали дергаться в судорогах. Сплюнув на пол попавшую в рот шеварийскую кровь, которую Сонтерий вовсе не собирался пить, считая это чем-то вроде акта каннибализма, предавший клан вампир осмотрелся по сторонам, пытаясь понять, как протекает сражение и следует ли в него вмешиваться. Понять, как идут дела у Анри, было сложно, поскольку за громоздким оборудованием цеха не было видно ни успешно маневрирующего соратника, ни пытавшихся окружить и задавить его числом противников.

Сперва слегка воодушевленный и даже опьяненный собственным ратным деянием вампир всерьез захотел прийти на помощь моррону, но затем здравый смысл взял верх над неприличной в его почтенном возрасте горячностью. Только что одержанная победа не сделала его тело моложе и сильнее, оно по-прежнему было старо и немощно, и в серьезной схватке от него не было бы толку. С прискорбием признавшись себе в бессилии и невозможности оказать незаурядному в ратном деле напарнику хоть какое-то весомое содействие, Сонтерий решился заняться тем, что было ему вполне под силу, то есть, пока шел бой и на него никто не обращал внимания, нарушить работу цеха и вывести из строя систему тревожного оповещения.