Gamma - Цели и средства

Эван прислушался – но мерный стук капель заглушал другие звуки. Палочка… Палочка, по вбитой накрепко привычке, – в кармане. Он стиснул ее, сверля взглядом коробку из‑под вафель – под сдвинутой крышкой виднелись письма. А время идет…

Поиск! Красные строки зазмеились из‑под крышки, вспыхивали и гасли прямо в воздухе.

«Гарри, бедняга, эти бесконечные суды его изматывают… добиться условного наказания для всех Малфоев, подумать только… портрет директора Снейпа – вышло очень красиво… и сам знаешь, половину так и не опознали, и даже если опознают – всегда отопрутся, что действовали под «империо», Кигана и Яксли объявили в розыск, Роула и Стокдейла арестовали, а доказательств нет, метку им не поставили, и я их видел мельком и краем глаза, и даже мыслив не помог… Амбридж и Селвин валят друг на друга, только успевай записывать…»

Он уловил все же чавканье глины среди монотонной барабанной дроби, махнул палочкой, пряча следы, и даже успел дохромать до койки. Повалился боком.

Уизли внес промокшую сумку и принялся выставлять на стол бутыли и пузырьки.

— Не спишь, Эван? Меня Дрэджеску нагрузила всем, чем надо. Вот, это для почек, это, сказала, твой горлодер настоялся, она слила и процедила, можешь выпить, если будет желание потрепаться. А этим велено спину растереть. Она сама вызывалась, но я отказался. Правильно? Спину давай. И не шипи, она там без тебя зашивается, да и Слава пожалей.

Эван стащил футболку, замотал в нее предплечья.

— От плеч и чуть ниже лопаток, – прохрипел он. – Мази – с крупную виноградину на каждую половину. И мажь лопаточкой, руки потом не отмоешь.

Он помолчал, чувствуя, как тепло разливается по больным мышцам, и добавил:

— Дождь закончится – я встану на ноги.

— А тролль его лысый знает, когда он закончится, – буркнул Уизли. – Лечись давай, впереди зима, а это еще хуже.

Гарри не сразу решился пойти в Хогвартс. Несколько дней он пытался прикинуть, не получится ли встретиться с Минервой Макгонагалл невзначай, скажем, в Хогсмиде, и поговорить за чашечкой чая. Но для этого пришлось бы дежурить в «Трех метлах» несколько дней, а то и недель.

И Гарри отправился в Хогвартс. Он выбрал выходной, чтоб не отвлекать Макгонагалл от дел. Джинни забрала Джима и поехала повидаться с матерью, она вряд ли вернется раньше понедельника.

У Хогвартса лил дождь, и Гарри, хоть и наколдовал «зонтик», промок и продрог. Ворота приветливо распахнулись перед ним, а в школьном дворе, казалось, и дождь поутих.

Директор Макгонагалл встретила его в вестибюле.

— Гарри! – она взмахнула палочкой, и теплый ветер мгновенно высушил одежду и волосы. – Заходи, я так рада видеть тебя. Погода… Тебе нужно было прислать сову, я бы открыла камин.

— В такую погоду и сову жалко, – улыбнулся Гарри. – Как поживаете, профессор Макгонагалл?

Вскоре он уже сидел у камина, грыз тритончика, пил чай с вареньем и чувствовал себя будто и не в кабинете директора, а в гостях у Андромеды Тонкс. Дождь стучал в узорчатое окно, за которым сгущались ранние ноябрьские сумерки, ветер свистел в каминной трубе.

Портреты директоров посапывали в своих рамах. Гарри быстро взглянул на стену – портрет профессора Снейпа пустовал. Гарри вздохнул с облегчением – и тут же устыдился.

Обсудили школьные дела, проделки Джима и успехи Тедди, Макгонагалл справилась о Джинни и Гермионе, Гарри – о Невилле и Ханне.

— Я совсем тебя заговорила, – вздохнула Макгонагалл. – Ты по делу, Гарри?

— Я… да, честно говоря, просто зашел узнать… – начал было Гарри, но встретился с Макгонагалл глазами и умолк.

Хватит недооценивать Минерву Макгонагалл, – мысленно прикрикнул он на себя. – Она была в Ордене Феникса, она организовала оборону Хогвартса, она его вытащила из руин, она уже седьмой год его тащит. Может, хватит играть в нарушителя школьных правил?

— Я хотел поговорить с вами об Эване Смите, – решился он.

— Наш зельедел, – кивнула Макгонагалл. – А что с ним?

— Хотел бы думать, что все нормально, – неуверенно усмехнулся Гарри. – Понимаете, может, я просто дую на воду…

— Зельеделы у нас меняются каждый год, – пожала плечами Макгонагалл.

— Но первый раз – незнакомый человек, – подхватил Гарри. – Ведь прежде это были наши выпускники, за которых могли поручиться.

— Я поняла, о чем ты, Гарри. Но он не такой уж чужак, он друг Чарли Уизли, они вместе работали в заповеднике, и Чарли его прекрасно аттестовал. Я понимаю твое беспокойство… Ты с ним общался или знаешь только заочно?

— Пообщался на Хэллоуин, – хмыкнул Гарри. – И потому я здесь. Он мне не нравится, профессор Макгонагалл. Я понимаю, это звучит как паранойя, но… Разные мелочи. Вы заметили, он все время пьет из своей фляги?

— Я тоже вспомнила Барти Крауча, – кивнула Макгонагалл. – Это лекарство, ему нужно постоянно увлажнять горло.

«Хорошая отмазка», – подумал Гарри.

— Я думала и над тем, почему он уехал из Румынии, – продолжала Макгонагалл. – Видимо, все здоровье в заповеднике оставил. У него больная спина, руки обожжены, с лицом – сам видишь что. Наверное, решил податься в школу, пока руки–ноги на месте.

— Наверное, – неуверенно согласился Гарри.

— Я присмотрю за ним, – проговорила вдруг Минерва. – Я понимаю, это трудно объяснить словами, но что‑то в нем есть… Расспросы, газеты. Но если он просто собирает информацию о ком‑то из своих знакомых или друзей…

— В стане упиванцев, – подхватил Гарри.

— Возможно, и так. А может, просто охоч до сплетен. Он хороший зельедел и хороший педагог, Гарри. А Рем считает, что и хороший человек.

Рем считает, да… Гарри разговаривал с ним вскоре после Хэллоуина. Он не видел Рема давно, пропустил пикник, так что изменения сразу бросились в глаза – Рем выглядел куда лучше, чем весной. Понятно, что лето, тепло и прогулки на воздухе, но все же – казалось, у него даже поубавилось морщин и седых волос. Он сказал, что бросил травиться зельем с Диагон–аллеи, Эван варит ему настоящий аконит. Когда же Гарри завел речь о подозрительных действиях и неприятных вопросах, Рем улыбнулся:

— Я доверяю Эвану Смиту, Гарри. И ты можешь.

Втерся в доверие, с горечью осознал Гарри. Опутал помощью, услугами, и теперь бесполезно расспрашивать Рема, он расскажет только хорошее про своего нового друга.

Нового друга… Ревновал ли Гарри к памяти Сириуса? Разве что самую малость, не в этом было дело, а в том, что Смит, странный и неприятный Смит нащупал слабое место и заполучил Рема в друзья и – союзники? Вот эту мысль Гарри погнал прочь решительно и даже сердито, но какой‑то противный голосок внутри успел шепнуть: «Оборотни – темные существа по своей природе».