Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и философский камень

Директор поднял руку. Зал постепенно умолк.

— Храбрость бывает разной, — улыбнулся Дамблдор. — Требуется колоссальное присутствие духа, чтобы противостоять врагам, — но нужно быть не менее отважным, чтобы решиться противостоять друзьям. Поэтому я награждаю десятью баллами мистера Невилла Лонботтома.

Если бы кто-то в этот момент стоял за дверьми Большого Зала, он вполне мог бы подумать, что случился взрыв, — такой оглушительный шум подняли гриффиндорцы. Гарри, Рон и Гермиона вскочили, ликуя с остальными, а Невилл, побледневший от потрясения, исчез под грудой обнимавших его ребят. До сих пор он не принёс Гриффиндору ни одного балла. Гарри, всё ещё вопя, пихнул Рона локтем под рёбра и указал на Малфоя, — тот выглядел ошеломлённее, чем если бы на него наложили Телобинт.

— Таким образом, — выкрикнул Дамблдор, перекрывая бурю аплодисментов, — даже Хуфльпуф и Равенклав торжествовали поражение Слизерина, — нам стоит сменить убранство.

Он хлопнул в ладоши. Тотчас же зелёные драпировки сменились алыми, а серебристые — золотыми; гигантская слизеринская змея исчезла, и её место занял устрашающий гриффиндорский лев. Снейп с кошмарной, вымученной улыбкой тряс руку профессора Макгонаголл. Он встретился с Гарри взглядом, и тот мгновенно понял: отношение Снейпа к нему не изменилось ни на йоту. Впрочем, сейчас это Гарри не волновало. Казалось, что в следующем учебном году жизнь вернется в нормальное русло, — по крайней мере, настолько, насколько это возможно в Хогвартсе.

Это был лучший день в жизни Гарри, — лучше квиддичных матчей, Рождества, победы над горным троллем, — он никогда, никогда не забудет сегодняшний вечер.

Гарри чуть не забыл, что ещё должны объявить результаты экзаменов; тем не менее, их объявили. К громадному их удивлению, и Гарри, и Рон получили вполне приличные отметки; Гермиона, конечно же, стала лучшей ученицей среди первокурсников. Даже Невилл наскрёб проходной балл, — высокая оценка по гербологии компенсировала невероятно низкую по зельеварению. Все надеялись, что Гойл, столь же тупой, сколь и злобный, будет отчислен, но и он каким-то образом сдал экзамены. Досадно, но, как разумно заметил Рон, нельзя получить сразу всё.

А затем как-то внезапно опустели шкафы, были упакованы чемоданы, жаба Невилла обнаружилась в углу туалета; всем ученикам раздали уведомления, запрещающие применять магию на каникулах («Я вечно надеюсь, что они забудут про них», — разочарованно вздохнул Фред Уизли); Хагрид отвёл их к флотилии лодок и переправил на другой берег озера; вот они уже сели на «Хогвартс-Экспресс»; смеялись и болтали, а сельский пейзаж за окном зеленел и становился опрятнее; поедали мармеладки «Берти Ботт» на любой вкус, пока поезд мчался мимо маггловских городов; сняв школьные мантии, надели пальто и куртки; и, наконец, прибыли на вокзал Кингс-Кросс, на платформу девять и три четверти.

Но платформу они покинули ещё не скоро. Пожилой смотритель с морщинистым лицом, стоявший возле чугунной арки, выпускал их по двое и трое, чтобы они не привлекли внимания магглов, всей толпой вывалившись из сплошной стены.

— Вы оба должны погостить у нас этим летом, — заявил Рон. — Я пришлю вам сову.

— Спасибо, — обрадовался Гарри. — Хорошо, если впереди меня будет ждать что-то приятное.

Ребята теснили их, пробираясь к проходу в мир магглов. Некоторые окликали его:

— Пока, Гарри!

— До скорого, Поттер!

— Знаменитость, — с ухмылкой поддразнил его Рон.

— Только не там, куда я собираюсь, уж это точно, — заверил его Гарри.

Они с Роном и Гермионой прошли сквозь барьер вместе.

— Вон он, мама, вон он, смотри!

Это была Джинни Уизли, младшая сестрёнка Рона, но она указывала вовсе не на брата.

— Гарри Поттер! — пронзительно кричала она. — Вон он, мам, я его вижу…

— Успокойся, Джинни, и показывать пальцем некрасиво.

Миссис Уизли улыбнулась им.

— Трудный выдался год?

— Очень, — признался Гарри. — Спасибо вам за помадку и за свитер, миссис Уизли.

— О, пустяки, дорогой.

— Ну, ты готов?

Это был дядя Вернон, неизменно багроволицый, усатый и разъярённый наглостью Гарри — это же надо, тащить клетку с совой посреди вокзала, переполненного нормальными людьми. Позади дядюшки топтались тётя Петуния и Дадли, убитые самим появлением Гарри.

— Вы, должно быть, родственники Гарри! — воскликнула миссис Уизли.

— В каком-то смысле, — пробубнил дядя Вернон. — Шевелись, парень, я не собираюсь здесь целый день болтаться.

Гарри задержался, чтобы попрощаться с Роном и Гермионой.

— Увидимся летом, значит.

— Желаю тебе… э-э… хорошо провести каникулы, — промямлила Гермиона, поразившись грубости дяди Вернона и неуверенно глядя ему вслед.

— Постараюсь, — ответил Гарри, и по лицу его медленно расползлась широкая улыбка. — Они ведь не знают, что нам нельзя колдовать дома. Этим летом я хорошенько повеселюсь с Дадли…

Семейство Дёрсли — Dursley, населённый пункт Дёрсли действительно существует; он располагается недалеко от городка Йейт, где родилась сама Роулинг. Вообще автор часто использует географические названия при выборе имён для своих персонажей. Возможно, произношение фамилии «Дёрсли» несколько непривычно русскому уху; тем не менее, это — единственно верный вариант её транслитерации — другие, как, например, «Дурсли», могут придать фамилии неблагозвучность или оттенок, не подразумеваемый автором.

Бирючинный проезд — Privet Drive — privet ['privit] (англ.) — бирючина — кустарник, очень популярный в Англии для выращивания живых изгородей. Drive [draiv] (англ.) — подъездная аллея ( к дому ).

Ночь Фейерверков — традиционный и очень любимый британцами праздник, известный также как «Ночь костров», или «Ночь Гая Фокса». В эту ночь, пятую после Хэллоуина, отмечается провал Порохового заговора (группа заговорщиков попыталась взорвать здание Парламента в Лондоне, где в тот момент должны были находиться не только члены обеих палат, но и сам король — Яков I.)

Альбус Дамблдор — Альбус по-латыни — «белый»; «ясный, светлый, чистый»; «разгоняющий тучи, проясняющий»; «счастливый, благоприятный»; «седой». Весьма недвусмысленный намёк на роль Директора в саге. Фамилия Дамблдор образована от староанглийского слова «dumbledore», что означает «шмель». Джоан утверждала, что выбрала эту фамилию, потому что представляла, как Дамблдор «напевает себе под нос».