Наследие

Вместе они нанесли мысленный удар по сознанию одно­го из жрецов. Тот яростно сопротивлялся, пытаясь, точно пойманная рыба, ускользнуть от них, но они держали его крепко, усиливая давление. А он все повторял какую-то длинную, напыщенную, полную странных слов фразу, пы­таясь избавить свое сознание от их присутствия. Эрагон до­гадывался, что это фраза из той же книги Тоска.

Однако жрецу все же не хватило самообладания. Его сосредоточенность на этой фразе вскоре была поколебле­на, и в мозгу у него мелькнула мысль: «Эти неверные на­ходятся слишком близко к Учителю. Мы должны убить их, прежде чем… Подождите! Нет! Нет!..»

Эрагон и Арья, воспользовавшись слабостью жреца, мгновенно подчинили его сознание своей воле. И лишь когда они оба убедились, что жрец прекратил всякое со­противление, Арья рискнула воспользоваться заклина­нием, действию которого, как она выяснила, изучив вос­поминания жреца, его мысленные барьеры и магические стражи противостоять не смогут.

В третьем ряду скамей какой-то жрец вдруг пронзи­тельно вскрикнул, и языки зеленого пламени вырвались у него из ушей, изо рта и из глаз, поджигая одежду сидев­ших с ним рядом людей, и те стали вскакивать и метаться по залу, нарушая усилия других жрецов, сопротивлявших­ся действиям Эрагона и Арьи. Пламя с хрустом пожирало одежду и тела жрецов, и этот звук напоминал хруст ветвей под сильным ураганным ветром.

А травница Анжела, сбежав с алтаря, металась среди жрецов, направо и налево нанося удары кинжалом. За ней по пятам следовал кот Солембум, приканчивая тех, кого не удалось убить Анжеле.

Эрагон и Арья довольно легко сумели захватить власть над умами и душами оставшихся врагов. Продолжая дей­ствовать совместно, они умертвили еще четверых жрецов, и после этого остальные служители культа, окончательно сдавшись, бросились врассыпную. Некоторые попытались покинуть храм, выбегая в вестибюль, который, как помнил Эрагон, примыкал непосредственно к этому залу, а другие по­просту скорчились под скамьями и закрыли голову руками.

Шестеро жрецов, однако, не стали ни бежать, ни пря­таться, а, напротив, двинулись на Эрагона, размахивая кривыми ножами — конечно, те, у кого имелась хоть одна рука, чтобы держать нож. Первой на Эрагона замахнулась однорукая жрица, но он успел парировать ее удар, а потом попытался ее прикончить. К его большому разочарова­нию, жрица оказалась защищена магией, которая застави­ла Колокол Смерти остановиться примерно в футе от ее шеи. Наткнувшись на невидимую преграду, меч задрожал в руке Эрагона, и это болью отдалось у него в плече. Раз­гневанный, он ударил жрицу левой рукой. По неизвестной причине магическая защита оказалась бессильна перед его кулаком, который, с хрустом ломая злобной калеке ре­бра, отшвырнул ее назад.

Остальные нападавшие рассыпались в стороны и вско­ре возобновили атаку. Быстро шагнув вперед, Эрагон бло­кировал весьма неуклюжий удар, нанесенный жрецом, ока­завшимся ближе всего к нему, и с коротким «Ха!» направил свой кулак ему прямо в солнечное сплетение. Жрец отле­тел на несколько шагов назад, с противным хрустом уда­рился о каменную скамью и затих.

Почти так же Эрагон расправился и еще с одним жре­цом. Затем рядом с ним, чуть правее, в воздухе мелькнуло нечто вроде желто-зеленого дротика. Этот «дротик» вон­зился следующему жрецу прямо в горло. Через мгновение Эрагон увидел неясное бурое пятно, а затем кота Солембу­ма, который, взлетев в виртуозном прыжке, тут же бросил­ся на следующую жертву.

Перед Эрагоном остался лишь один из последователей То­ска. Вернее, одна. Но тут его опередила Арья. Свободной ру­кой — ибо на плече у нее по-прежнему лежал бесчувственный юноша — она схватила жрицу за ворот кожаного одеяния и отшвырнула футов на тридцать за ряды скамей.

Четверо послушников, подхватив с пола носилки с Верховным Жрецом, быстрой рысцой бросились вдоль восточной стены храма к главному входу.

Заметив, что они вот-вот удерут, Эрагон с грозным ре­вом прыгнул на алтарь, швырнув на пол чашу с кровью, и, перепрыгивая через тела павших жрецов, легко призем­лился в проходе между рядами скамей, преграждая по­слушникам с носилками путь.

Все четверо тут же остановились.

— Поворачивайте назад! — взвизгнул Верховный Жрец. — Назад поворачивайте!

Послушники подчинились, развернулись, но тут же на­ткнулись на Арью, с плеча которой свисал один из их братии.

Послушники в ужасе завопили и бросились в разные стороны, стрелой пролетая между скамьями. Но дале­ко убежать им не удалось. Из-за последнего ряда скамей, мягко ступая мощными лапами, появился Солембум. Уши кота-оборотня были плотно прижаты к черепу, а из пасти исходило такое утробное грозное рычание, что у Эрагона мурашки по спине побежали. Следом за Солембумом насту­пала Анжела, держа в одной руке кинжал, а в другой желто-зеленый дротик.

«Интересно, — подумал Эрагон, — сколько же у нее еще таких дротиков и вообще — оружия?»

Надо отдать им должное — послушники все же не окончательно утратили мужество и не бросили своего на­ставника. Словно опомнившись, все четверо с громким криком бросились на Солембума — возможно, потому, что кот-оборотень показался им самым маленьким и самым слабым из их врагов. Они решили, что одолеть Солембума будет проще всего.

Но они ошибались. Один мощный прыжок — и Солем­бум взлетел с пола на скамью, а затем, не останавливаясь, ринулся на одного из послушников.

В тот момент, когда кот-оборотень еще находился в воз­духе, Верховный Жрец выкрикнул несколько слов древнего языка. Эрагон не понял, что именно он сказал, но звучало это очень похоже на родной язык эльфов. Впрочем, на Со­лембума это заклинание — если это действительно было за­клинание — не оказало ни малейшего воздействия, однако Анжела вдруг споткнулась, словно ее сильно ударили.

А кот буквально слился со своей жертвой, и послушник вскоре упал на пол, испуская пронзительные вопли. Со­лембум продолжал терзать его, и остальные послушники, попытавшись бежать и споткнувшись о тело своего това­рища, тоже попадали на пол. Носилки с Верховным Жре­цом они, конечно, бросили, и тот, откатившись в сторону, оказался на одной из каменных скамей и лежал там, изви­ваясь, точно личинка мясной мухи.

Эрагон буквально в несколько секунд тремя быстрыми ударами прикончил остальных послушников, за исключе­нием того, чью шею Солембум продолжал терзать когтями и клыками.

Убедившись, что противники мертвы, Эрагон повер­нулся к Верховному Жрецу, чтобы нанести ему послед­ний, смертоносный удар. Вдруг он почувствовал, что в его сознание проникают мысли этого жалкого, лишен­ного конечностей существа. Жрец стремился пробрать­ся в самые сокровенные уголки его души и завладеть ею, подчинить ее себе. Столь неожиданная и яростная мыс­ленная атака вынудила Эрагона прекратить сражение и полностью сосредоточиться на защите от неожиданно­го «оккупанта».