Людмила Астахова - Плоды свободы

Но Шиларджи, по обыкновению своему, упрямо молчала, скалясь ущербным ликом.

– Впрочем… Бабы…э… то есть дамы меня всегда любили, – заявил наглый змей. – И взрослые, и маленькие. Будем считать, что не услуга это, а помощь. Без-воз-мезд-ная, запомни.

Насмешил богинь, так насмешил, ползучий.

Идти Джэйффу пришлось долго. Проваливаясь в стремительно набухающий влагой снег, пытаясь за поднимающимся туманом разглядеть дальние огоньки и хоть как-то определить направление. Большой дом на скале, конечно, прекрасный ориентир, но только в ясную солнечную погоду. В потемках среди холмов Элир проплутал достаточно, чтобы продрогнуть, разозлиться и сто раз пожаловаться Шиларджи на малолетних богинь, которые сами не знают, чего им от простых смертных надобно.

Блуждай теперь, пес знает где, зарабатывай радикулит и воспаление легких, потому что от ледяной воды, хлюпающей в промокших насквозь сапогах, ровным счетом никакой радости, а сплошной вред для организма и расстройство для нервов. Одним словом, шуриа предавался любимейшему занятию – жалел себя вдоль и поперек. Но все равно шел вперед.

Пока не наткнулся на бесхозную лошадь. Точнее, брошенную каким-то торопыгой. Дальше – интереснее. Следы, явственно проступившие в тающем снегу, вели к речушке. А за рекой… Так и есть! На той стороне черным матовым силуэтом по черному, едва заметно мерцающему фону проступала искомая скала.

Лед под ногами Джэйффа угрожающе трещал, а у берега вообще не выдержал веса мужчины. Но холодная ванна нисколько не остудила его азарт. Отряхнувшись по-собачьи и скинув долой лишнюю одежду, Элир устремился вперед.

«Сейчас мы посмотрим, что это за дом на скале. Сейчас, сейчас…» – подгонял он себя.

В другую ночь шуриа бы стал вопрошать духов, прежде чем соваться в столь странное местечко. Но янамарским духам явно сейчас не до Элира было.

«Ничего. Мы сами как-нибудь разберемся». И разобрался. Не соврала богиня полукровок. На вершине столь редкой в этих краях возвышенности стоял не просто дом, а целый замок, насквозь пропитанный диллайнской магией – колдовством Предвечного.

А под стеночкой-то лежала одежда. Женская, армейская, ролфийская. Юбка такая зна-ко-мая! И шинель, еще пахнущая своей неугомонной хозяйкой.

– Раз – лошадка, два – следочки, три – шинелька, – промурлыкал Джэйфф. – Приползла к волчишке змейка.

Двадцать лет назад, на Шанте, он, бывало, до бешенства доводил свою Грэйн дурашливыми присказками-нескладухами. Она так сладко злилась. Ух! Иногда даже с кулаками бросалась.

Ш-шлеп!

Прямо под ноги шуриа откуда-то сверху рухнул труп. И не просто мертвец, а с очень правильно вспоротым брюхом – кишки почти не вывалились.

Все правильно, все сходится!

И Джэйфф отправился искать другую дверь. Чтобы такой огромный домина – и всего один вход? Да быть такого не может!

И нашел.

Ведь если смотреть на некоторые вещи шире, масштабнее, то начинаешь замечать некие закономерности. Например, такая жизнь, как у Джэйффа Элира. Чего только в ней не случалось, в какие только переделки не попадал он за прошедшие столетия, а все равно каждый раз он совсем не хотел помирать. Казалось бы, избавившись от Проклятья, шуриа должен был утратить всякий страх. А ну-ка, столько лет опыта! Убить человека ему, что под ноги плюнуть, рука не дрогнет, сердце лишний раз не собьется с ритма. Однако же каждый раз отыщется веская причина сберечь себя. Для общего ли дела, ради важного поручения, и вот теперь – из-за женщины. Потому что, пропусти Джэйфф очередной удар или выстрел, тогда им с Грэйн не встретиться уж никогда-никогда. Ролфи не увидит шурианский дух, а после смерти ее ждет совершенно другое посмертие в Чертогах. Еще обиднее было бы попасть под горячую руку к самой эрне Кэдвен, когда та сосредоточенно режет диллайн.

Элир в подобном случае предпочитал душить или шею сворачивать. Но ролфийские традиции – святое. Хочется женщине ножом помахать, так разве нам жалко? Нет ведь.

Упокоив навечно третьего дозорного, эрна Кэдвен почувствовала, что начинает уставать. Сколько же их тут? Только-только успеешь чиркнуть по горлу очередного и аккуратно усадить у стенки, поставив рядом фонарь, как глядь! – уже и следующий огонек приближается по галерее. Тут любой притомится! А удача – вещь хрупкая, и нет на свете более ненадежной опоры, чем милость богов. К примеру, как проникнуть в увенчанное куполом здание, возвышавшееся в центре внутреннего дворика, Грэйн покамест так и не решила. А тивы и не думали кончаться, то там отблеск фонаря мелькнет, то тут. О, вот и снова! Наверняка сейчас по тайной лесенке поднимется еще один… Или? Ролфийка, уже притаившаяся сбоку от прохода со скейном наготове, нахмурилась и повела ухом. Из темноты послышались не просто шаги, а еще и свистящее шипение, да такое знакомое!

И эрна не удержалась от тихого, но возмущенного фырканья, узнав и песню, и, так сказать, певца.

– Ш-ш-ш-ш, – закончил Элир первый куплет из «Саги о Эйккене Безумном», в вольном переводе на шурианский. – Доброй ночи, милая.

– Я так и знала, что без тебя тут не обойдется, – неискренне возмутилась Грэйн шурианской способности приползать на запах паленого. Но, надо отдать должное сыну Глэнны, появился он крайне своевременно. Впрочем, от шпильки ролфийка все-таки не удержалась: – На четвертом такте фальшивишь ведь, змей лукавый!

Спрятав скейн в ножны, она протянула руку и дотронулась до его плеча, так, на всякий случай. Надо же убедиться, что это и впрямь Джэйфф Элир, а не наваждение ночное. Мало ли какие явления могут бродить в свете четвертой луны?

Но шуриа оказался самым настоящим, отнюдь не призрачным, и сразу перешел к делу:

– Где наша Священная Невеста? Чуешь ее?

– Чуять не чую, но где-то здесь точно. Локка мне врать не станет. Тут она, и Сэйган, мой адъютант, с нею, – поделилась замыслами Грэйн и повела носом, пробуя ноздрями влажный воздух. – А ночка хороша, а? В самый раз для жертвоприношения. Как бы не пощекотали нашей змеюшке брюшко.

Джэйфф разом позабыл свои прибаутки и ужимки. Дело-то серьезное!

– Давай-ка найдем, где у них тут лежбище, в смысле святилище.

– Да там их кубло, в центральной башне, тут и думать нечего, – ролфийка взмахом руки указала на искомое здание, торчащее посреди двора, словно моржовый бивень во льдах, и добавила: – И забрались наверняка повыше, как им, желтоглазым, и положено… Внешний периметр у нас чист, я полагаю? Раз уж ты мне навстречу шел?

Могла бы и не спрашивать. Вряд ли после того, как по галерее прогулялся капитан Элир, там остался хоть один… неучтенный колдун. А раз так, то и медлить нечего. В последний раз оглянувшись на свой «натюрморт с фонарями», Грэйн вслед за шуриа стала спускаться вниз, во двор.