Пирс Энтони - Искатель Искомого

– Твердый орешек! – процедил демон.

Мой черед.

– Я не спрашиваю тебя о его личностном содержании! Что там с его магией? – Оценке Бьюрегарда я доверял вполне.

Демон сосредоточился – и выказал удивление.

– Он обладает магией... Очень сильной магией... Но я не могу постичь ее... – Он нахмурился и закончил нашим обычным дружеским оскорблением: – Прости, тупица.

– Тогда сгинь, недоучка! – искренне рявкнул я и хлопнул в ладоши. Все становилось куда как интересно! Если Бьюрегард не может постичь его магию, то я имею дело с незаурядным талантом.

Демон обратился в дым и вернулся в бутылку – досыпать. Нет, на этот раз – дочитывать книгу; я различал, как он там внутри переворачивает страницы. Бинк тоже смотрел на бутылку во все глаза.

Теперь я был серьезен. Расспросил Бинка, но он, как я и ожидал, ничего путного сказать не мог. Тогда я попробовал проверить его с помощью указки и настенной карты. Я задавал вопросы, и указка покачивалась в сторону нарисованного херувима – да; или в сторону нарисованного дьявола – нет. Но проверка эта лишь подтвердила сказанное Бьюрегардом: магия сильная, но неопределенная.

Я был не на шутку заинтригован. Наконец-то жизнь бросила мне настоящий вызов.

Попытался применить заклинание истины. Нет, я не полагал, что паренек что-то умышленно от меня скрывает, но заклинание было направлено скорее на его магию, нежели на него самого. Однако, когда я задал вопрос о его таланте, внезапно завыла мантикора. Чудовище хотело есть. Увлекшись Бинком, я не заметил, как подошло время кормежки.

К моему удивлению, мантикора совсем не выглядела голодной.

– Сама не знаю, что это на меня такое нашло, – сказала она. – Вдруг почувствовала, что не могу не зареветь во все горло.

Странно. Я вернулся к Бинку, который за это время успел разбить мое магическое зеркало, о чем и сообщил мне с истинно деревенской простотой.

– Ты приносишь гораздо больше неприятностей, чем пользы, – сердито сказал я.

Восстановил заклинание и вновь спросил Бинка, в чем его талант. Тут же из треснувшего зеркала выпал кусок стекла и заставил меня отвлечься. Что за чепуха?

Я попытался в третий раз. И содрогнулся уже целый замок. Мимо прошел невидимый гигант, вызвав небольшое землетрясение.

И я понял наконец, что это – не совпадения. Неведомая магическая сила не давала мне раскрыть тайну. Но такая магия доступна лишь Волшебникам!

– Я считал, что в Ксанте сейчас всего три истинных таланта, но такое впечатление, что появился четвертый.

Да, веселенькую шуточку сыграла со мной судьба: я-то думал, что случай вполне заурядный! И почему Книга Ответов не предупредила меня о приближении этого странного Волшебника?

– Три? – переспросил он.

– Я, Ирис, Трент. – Я не стал поминать Короля Шторма, ибо с возрастом талант его шел на убыль. И вообще давно пора было гнать его в три шеи! Другое дело, что заменить его пока некем! Ирис – женщина, а Трент вот уже двадцать лет как изгнан. Что до меня, то я не имел ни малейшего желания снова тянуть эту лямку. Но если перед мной и впрямь новый Волшебник, то было бы весьма соблазнительно найти ему применение!

– Трент? – воскликнул он. – Злой Волшебник?

Я объяснил, что Трент – не такой уж злой, да и я, кстати, не такой уж добрый. Просто таково уж народное мнение. Не думаю, чтобы Бинк меня понял. Он еще мыслил стереотипами.

Итак, я отпустил Бинка, не дав ему Ответа, потому что дальнейшие попытки докопаться до истины могли кончиться бедой. С одной стороны, эта неудача раздражала, с другой – внушала легкий трепет. Новый Волшебник со скрытой магией! Определенно, грядет нечто небывалое!

По чистому совпадению меня вдруг озарило: я понял, почему создания типа демонессы Метрии всегда ухитрялись возникать там, где заваривалась какая-нибудь суматоха. Если я, мужчина, едва переваливший за сотню лет, едва не полез от скуки на стенку в поисках чего-нибудь интересного, то с какой же силой скука должна была заедать демонов, существ вечных и неуязвимых! Это вовсе не значит, что мне нравится Метрия, просто в этом я ее понимаю. Когда я терзал вопросами молодого Бинка из Северной Деревни, воля ваша, а было во мне что-то от демона.

И я стал следить за этим молодым человеком. В полном недоумении Бинк вернулся в Северную Деревню, воспользовавшись невидимым мостом, о котором я уже упоминал. Затем был изгнан Королем Штормом, отказавшимся внять бумаге, в которой я удостоверял магическую одаренность Бинка. Король Шторм не любил меня, но я не любил его еще больше. Возможно даже, что бумага напугала Короля, растратившего к тому времени свой талант и, по сути, ставшего обыкновенным обманщиком. Бинк был обречен на скитания в землях, лишенных магии, и препровожден из Ксанта за Охранный Щит. Это возмутило меня до глубины души. Если бы я только мог предположить, что Король способен на такую глупость! Этот идиот изгнал Волшебника!

Или все он прекрасно понимал и изгнал Бинка как возможного претендента на престол? Раздражение мое перерастало в гнев. Какой я был дурак, когда добровольно отдал корону этому ветродую!

Тем временем ко мне явился еще один проситель – молодая некрасивая женщина, назвавшая себя Хамелеон. Талант ее был удивителен уже тем, что не зависел от ее воли: в течение каждого месяца она постепенно превращалась из уродины в красавицу и обратно. Умственные же ее способности изменялись в прямо противоположном порядке. В облике красивой дурочки, она заставляла трепетать даже такого старого брюзгу, как я. В противоположной фазе это была умнейшая молодая карга с ядовитейшим языком, от которой бы шарахнулся любой мужчина.

Хамелеон хотела избавиться от своего таланта, представлявшего для нее большую опасность. Либо ее соблазнят в безмозгло-красивом фазе, либо побьют камнями в фазе ядовито-уродливой. И только промежуточная неприметная фаза кое-как подходила для жизни. Еще ей нужно было покорить сердце одного мужчины, и мужчиной этим оказался, представьте, Бинк. Они уже знакомились дважды: впервые в... Не помню. В каком-то опасном месте (Хамелеон тогда была красивой дурочкой), откуда они выбрались лишь благодаря героизму Бинка. Другой раз, когда Хамелеон находилась в нейтральной фазе, она вновь повстречала Бинка в компании какого-то грубого солдата-женоненавистника по имени Кромби. Оказывается, это именно она проводила Бинка до моего замка, а теперь вот пришла за помощью сама.

Я не сказал ей о моем родстве с Кромби, но почувствовал себя виноватым. Ведь Бинк почти полюбил ее (в нейтральной фазе), но Кромби все испортил своей ненавистью и грубостью. Зачем-то он придумал историю о том, что мать его могла читать мысли мужчин и, якобы, довела отца до пьянства и сумасшествия. Возможно, он и сам теперь в это верил. Или, скорее всего, просто не хотел признаться в том, что мать его – родом из Мандении, а отец – Волшебник.