SoNew - Писания про Юного мага

Механически он двинулся к торговцам, словно их розовые и палевые вывески были для него неким залогом стабильности. Что-то привычное, хоть что-то…

Но и там его ждало изумление. Почти все прилавки занимали неизвестные доселе товары: краски для волос, эликсиры изменения внешности, чернила для татуировки, музыкальные кристаллы. Один гном продавал «машинку для быстрого счета», называемую им «калькулятор».

Клайду припомнились разные истории про магов, попадавших в морок, похожий на настоящий мир. Помнится, там нельзя было ни есть, ни пить, иначе ты оставался в искаженном мире навсегда. А есть как раз хотелось все сильнее. И пить тоже.

С надеждой он стал рыться в своем заплечном мешке, где обнаружил сухари, флягу с водой, все заработанные за время, проведенное с Кузьмой, деньги и записку. На клочке пергамента старый гном накорябал мелким почерком:

«Сим приношу тебе, Клайд-маг, свои извинения, но раз вышло в мире такое дело, то мне надобно срочно отправляться к племяннице моей, в Элморскую деревню. Не захотел я тащить тебя с собой на холод, по причине твоего нездоровья. А когда вернусь, пока не ведаю. Как другу и боевому товарищу советовал бы я тебе вернуться на Остров для учебы. Но как мужчина мужчине скажу только: решай сам! Но подумай вот о чем: только гномы, Высшие Орки да еще вы, из Магической Школы, проходят обучение вдалеке от материка. Прочие же и тут обучаются испокон веку. Так что желаю тебе удачи, и до встречи когда-нибудь! Твой друг Кузьма».

Клайд перечитал письмо раза три, но ничего утешительного для себя, кроме слова «друг», в нем не нашел. Он сам не заметил, как сжевал сухари. Нужно было во-первых, куда-то двигаться, а во-вторых, понять, что произошло в мире, пока он валялся в постели?

Маг вышел к собору и начал разворачивать карту, когда мимо него пробежал эльф с головой размером с артельный котел. Заметив его недоумение, светловолосый макроцефал рассмеялся довольно приветливо, и спросил:

— Что, человек, ты, похоже, только очнулся? И ничего не понимаешь?

Клайд смог только кивнуть. Его взгдяд притягивали гигантские розовые уши эльфа, просвечивающие на солнце тонкими прожилками под кожей.

— Ну, так вот, знай, что произошло величайшее чудо! Совместными

усилиями разумных была очищена от скверны часть нашего мира, что и породило волну магической энергии, прокатившуюся повсюду. Некоторые вещи исчезли, другие появились, третьи изменили свои свойства, монстры сменили пастбища, появились новые чудеса и новые заклинания уже записаны Мастерами Магии. А главное чудо явлено всем без исключения — милость Богини, готовой простить неразумных детей своих! — и эльф-головастик простер руку к небу. Клайд покосился туда, но ничего необычного не увидел. С холмов дул ветер, закручивая хвосты перистым облакам.

Клайд снова кивнул, на всякий случай. Он хотел бы ответить так же красиво и вежливо, как его собеседник, но в голове крутился только один вопрос, который он и выпалил:

— А что случилось с твоей головой, уважаемый?

И тут же в ужасе маг огляделся вокруг — может быть, милостью Богини, все эльфы теперь стали походить на непропорциональных кукол из театра марионеток? Но нет, не менее трех светлых голов нормального размера с нормальными же ушами мелькали в толпе поблизости.

— Не бойся, человек, это лишь магические шутки, которые доступны

теперь избранным. Вскоре я вернусь к своему привычному облику! — с этими словами эльф рассмеялся и растаял в воздухе возле Хранителя Врат.

Клайду стало очень одиноко. Мир, и до того не особо гостеприимный к нему, простирался за стенами города — более опасный, более таинственный, чем раньше. Старый гном оставил его, правда по веской причине, Клайд был уверен в этом. Даже эльф, такой приветливый, не задержался лишней минуты. У всех вокруг были дела, все куда-то бежали, никто не стоял бесцельно глядя в пространство.

С этими невеселыми мыслями потащился Клайд к знакомому ущелью. Как-то не думая о том, что до сих пор он бывал тут только вместе с гномом, маг вошел в неизменный слоистый туман у Крумы. Все было таким привычным, словно он вернулся на свое рабочее место.

«Так и есть!» — ожесточенно подумал маг. «Мне еще работать и работать! Над собой. Небось, неспроста я провалялся так долго после магической волны!».

Он начал выбирать себе цель. Охотиться в одиночку на пиявок ему не очень хотелось. Очень уж они были противные и бесполезные в плане дополнительной добычи, к которой он уже привык в обществе гнома. Поэтому он начал выбирать между пра-волком и серым муравьем. Волк быстрее бегал, но его шкура была более уязвима, чем панцирь муравья. Разница ощутимая…

Пиявки слепо перемещались в тумане, иногда упираясь в камень или в дерево, и судорожно дергались, пытаясь обогнуть препятствие. К ближайшей из них подбежала гномка с двумя мечами, и деловито начала кромсать монстра. Привычная картина нарушилась. Всегда тупо отбивавшаяся своим бритвенно-острым хоботком, не уступавшим по крепости стальной шпаге, бестия вдруг неожиданно окуталась магическим свечением и в гномку полетели какие-то мерцающие шары. С видимым усилием девушка добила тварь, и крикнула Клайду:

— Видал, что теперь творится? По три-четыре заклинания, да к тому же разных, успевает колдануть, пока я ее луплю, у меня прям здоровья на них не хватает, а ведь я раньше штук шесть успевала завалить, не отдыхая!

Она закинула свои мечи на плечи и мотнула головой, отбрасывая с глаз густую челку:

— Надо искать другое место! Тут в одиночку больше делать нечего! — и она скрылась в ущелье.

Клайд постоял немного, глядя ей вслед, потом тоже поплелся к выходу.

Что же делать дальше? Пиявки защищаются магией, а у медведей и орков, наверное, выросли крылья и жала. Куда идти, и есть ли шанс дойти хоть куда-то в этом новом мире?

Он успел уже поверить в относительную безопасность дорог, но теперь и эта вера была поколеблена: то и дело он видел сплоченные группки монстров, под предводительством крупных, выглядящих агрессивно, вожаков. Казалось, они караулят неосторожных путников.

Тем не менее, он добрался почти до середины короткого пути на Глудио, когда начало темнеть. До сих пор Клайд больше смотрел по сторонам, опасаясь неведомой опасности. И сумерки вызвали в нем только досаду — было хуже видно, кто притаился за кустами у поворота дороги. Однако, за кустами были кусты и камни, и ничего живого.

Вдалеке уже плыли светло-сиреневые силуэты шпилей замка Глудио. Взгляд мага скользил по этим, словно нарисованным на занавесе, угловатым теням, выше, выше…

Слезы буквально брызнули у юноши из глаз, прежде чем он успел осознать, что видит. Он опустился в пахнущую горьковатым осенним ветром траву, не думая больше ни о монстрах, ни о своем одиночестве. Ибо в этом мире не было больше одиночества: наполненные живым светом, над Клайдом, над Глудио, над миром, сияли всепрощением глаза Богини.