Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – гранд

Я замедлил шаг, а Берхт сказал дрожащим голосом:

– Нам вон туда… там через овраг и по распадку мимо восьми сосен. Налево от последней… будет тропка…

– Сосен много, – буркнул я.

– Те сосны с другими не спутать, – возразил он.

– Чем?

– Не знаю, так говорят.

– Да?.. Ладно, посмотрим на эти сосны… если найдем. Из меня такой дендролог, что в трех соснах заблудится, а насчет восьми так вообще непонятно зачем такое дикое расточительство…

После небольшой поляны тьма с поблескивающими смутно стволами деревьев приблизилась, охватила нас со всех сторон.

Я пошел впереди, тьму не люблю, потому что исчезают все цвета, в глазах не срабатывают не то палочки, не то колбочки, Берхт охал и натыкался на деревья, только Изаэль сразу же пошла уверенно рядом.

Судя по сосредоточенной мордочке, видит не хуже меня, а то и лучше, такие огромные глазища наверняка хапают больше света, чем мои, она наверняка даже цвета различает, морденок хитрый…

Берхт хряснулся о дерево с таким сухим стуком, что я остановился, создал шарик света и послал впереди нас.

– Ох, ваша светлость, – вскрикнул он счастливо, – как же это кстати…

– Дык я ж светлость, – возразил я, – вот и свечу народам во тьме кромешной, только кто видит?..

– Я вижу! – вскричал он пламенно.

– У тебя особое видение, – заверил я. – На самом деле этого света нет, он доступен только тем, кто ищет маму. Теперь не отставай и на деревья не бросайся, это не мельницы.

– А кто? – спросил он ошалело.

– Великаны, – объяснил я, – что притворились деревьями. Разве не видно?

Он умолк и пошел, дрожа и шарахаясь от любой тени, очень похож на меня в неком возрасте, когда я боялся опустить ноги с постели, потому что из-под кровати кто-то обязательно схватит, а брошенная на спинку стула рубашка превращается вообще в нечто жуткое и кошмарно опасное, что притаилось и смотрит, смотрит, смотрит…

Кроны чуть расступились над поляной, и туда прорвался призрачно резкий луч света. В самом центре серая сглаженная глыба гранита, размером и по форме напоминающая верхнюю часть жилища муравьев формика, кроме самой макушки, уже покрыта зеленым мхом, а из верхушки победно торчит… ну, конечно же, меч из великолепной стали и с крестообразной рукоятью, по лезвию бегут загадочные синеватые руны и уходят в камень…

Берхт вскричал пламенно:

– Меч в камне!.. Его вытащит только Избранный!.. Сэр Ричард, попробуйте! Вы обязательно сможете!..

Я пробурчал с лютой неприязнью:

– Достали эти мечи в камнях. Да и вообще мечи. У меня их хоть жопой ешь. Если собрать все, что нахапал с дуру да по жадности, стен во дворце не хватит, чтобы развесить.

– Ваша светлость?

Я сказал с тоской:

– Ну хоть бы раз попалась… пила, к примеру. Или хорошие кузнечьи клещи… Эх… не останавливаться, не останавливаться!

Прогремел, как гром, дикий рев, из темноты выметнулось нечто огромное, я успел увидеть массивную коренастую фигуру с квадратной на фоне лунного неба головой, уши торчком, волчьи.

Вся эта масса налетела, как падающая скала. Я никак не действовал, так мне показалось, сработало мое тело, вжившееся в этот мир: блеснул меч, мои руки сильно тряхнуло, темная масса ударилась о землю с такой силой, что та вздрогнула.

Мои глаза приноровились моментально, я видел чудовищного вервольфа с наполовину срубленной головой, верхнюю часть черепа отшвырнуло на два ярда, но все равно корчится и бьется о землю.

Изаэль пищала в страхе и хваталась за Берхта, а он, бледный и дрожащий, мужественно расправлял хилые плечи и закрывал собой самочку, неважно, что она не человек.

Я дрожащими руками вытер о шерсть еще вздрагивающего в конвульсиях зверя и сунул, не попадая в щель, клинок в ножны.

Берхт проговорил дрожащим голосом:

– Как же… вы его… ваша светлость…

– Я что, – огрызнулся я, – похож на мальчика из церковного хора?.. Пошли дальше.

Изаэль жалобно вспискнула, мое сердце дрогнуло в сочувствии, зря все-таки взял с собой, не для нежной эльфийки такие страсти, какой бы отважной разведчицей себя ни воображала.

Деревья впереди раздвинулись, я вздрогнул, прямо на пути у нас лежит, даже возлежит на поваленном дереве женщина с распущенными волосами цвета темной меди. Белое платье до пят не скрывает ее красиво вылепленную фигуру, напротив, даже подчеркивает выпуклости и намекающе западает во все впуклости.

Смотрит в небо, там есть окошко между густыми ветвями, в руке красный цветок на длинном стебле, задумчиво проводит им по губам, таким же алым, распустившимся, зрелым и сочным.

Я сразу же остановился и посмотрел по сторонам, затем перешел на запаховый, но везде одна и та же картинка, только по-разному, в то же время это совсем уж дико: красивая женщина в роскошном платье среди глухого леса…

Да еще вот так, на стволе дерева с грубой ребристой корой! Даже мне было бы не весьма, рядом на шелковой траве гораздо удобнее…

Другое дело, что за бревном могут не заметить, а с него – другое дело…

Изаэль и Берхт притихли за моей спиной, а я решительно двинулся вперед. Женщина повернула голову, взгляд ее, как мне показалось, ничего не выражает, даже слабого интереса.

– Добрый день, – проговорил я все еще настороженно. – А он добрый, не так ли?.. Мышки летают, совики попархивают, даже ночные птички птичкают…

Она окинула нас равнодушным взглядом, затем в ее глазах появилось нечто вроде любопытства.

– Чудные времена настали, – произнесла она мягким женским голосом. – Никогда бы не поверила, что ко мне зайдет сам Потрясатель земель с Адским Псом Малиновой Земли, принцесса эльфов и наследник королевства Бриттии…

Мы все, как я заметил по Изаэль и Берхту, приошалели, я сказал туповато:

– Это значит… нам ведьму Бригеллу можно больше не искать?

Она рассматривала меня с нескрываемой иронией.

– Мальчик, ты весьма сообразителен для героя. Вид еще тот… не ожидали?

Я покачал головой:

– Точно.

– А как думаешь, – спросила она, – почему это я так вдруг?

Я ответил осторожно:

– Насколько помню, все женщины… ну, в возрасте, панически страшатся стареть. Когда у них это начинается… ну, морщинки, складки, они все готовы отдать, только бы снова… Мази, притирки, диеты, пилатесы, фитнес, бады, стволовые…

Я смутился и умолк, а она сказала почти доброжелательно:

– Вижу, что-то понимаешь, но только чуть… На самом деле зря страшатся. С возрастом приходит мудрость, что куда ценнее, но откуда это знать молодым? Я вот вернула себе тот облик, что был у меня… ну, давно, и снова ничего не почувствовала. Никакой радости… Ладно, с чем пришли?

Я кивком указал на Берхта.

– Не знаю, какой из него наследник и какого королевства, но сейчас это мальчишка, у которого местный колдун украл мать и куда-то унес. Я хотел бы отыскать его и оторвать голову.