Олег Яковлев - Сердце ворона

И правда, думала она о Логнире, которого не видела вот уже два месяца. Она молила Тиену принести ей видение о любимом, но тот являлся к ней лишь в снах. Ей снилось, будто он плывет на большом черном корабле, вокруг какие-то люди, гремит море. Розовое солнце в зените освещает путь кораблю, а весь южный горизонт затянут туманной дымкой. Она видела, как волны бьются о черные борта, слышала, как трещат снасти, как какой-то рыжеволосый человек кричит на матросов, заставляя их разворачивать паруса. Другие готовили баллисты. А на западе, меж волн и облаков, показался большой квадратный парус с оскаленным волком на нем…

Девушка встрепенулась. Что-то привело ее в чувство, точнее, кто-то. И этим «кем-то» была ее лучшая подруга. Молния Килиен, высокая и стройная девушка, провела тонкой ладонью по своим непослушным черным волосам, сплетенным в хвост. Эти волосы всегда были заколоты красивой золотой иглой с большим изумрудом, который удивительно сочетался с ее черными прядями и глубокими зелеными глазами. Молнией девушку называли за ее мастерство стрельбы из лука: она могла, сидя на белом пегасе, с воздуха совершать смертельные в своей точности выстрелы, сравнимые лишь с разящим небесным огнем. И сейчас она разбудила подругу, легонько тронув ее за плечо.

– Снова видела его? – словно невзначай спросила Молния.

– Нет, – солгала принцесса и тут же опустила взор, выдавая себя с головой.

– Аллаэ Таэль, тебе не кажется, что пора уже забыть этого человека? – нахмурила тонкие брови эльфийка.

– Лин, ты прямо как мой отец! – улыбнулась дева. – Вы что, сговорились?

– А что тебе советует Эс-Кайнт? – с любопытством спросила Молния.

– Скрестить судьбу с Мертингером…

– С ним? – возмущенно воскликнула девушка. – Но он ведь страшный, и эти шрамы…

– Мне не важны его шрамы, и я люблю его, как брата. И поверь, если бы я не полюбила Логнира, Мертингер был бы самым достойным…

– Не спорю, что заслуги его перед Конкром огромны, он непобедимый воин, но все же… что, мало пригожих эльфов? Взять хотя бы Наэле… – Девушка украдкой взглянула на закованного в серебристый доспех, сидящего на боевом скакуне стража Дома Лунного Света, который что-то тихо говорил Эс-Кайнту.

– Как ты не понимаешь? Мое сердце бежит вместе с Логниром.

– Но Эс-Кайнт не позволит вам быть вместе.

– Я знаю это… – печально проговорила принцесса, взглянув на сурового отца.

– Ты можешь с ним сбежать, – тихонько прошептала Молния. – Как это романтично! Мама рассказывала мне, как она сбежала из дворца нашего Дома, чтобы скрестить судьбу с моим отцом…

– Ты с ума сошла, Килиен! – возмутилась Альтиэль. – Отец меня найдет даже в Черной Бездне. Тебе ли этого не знать?

– Да-да. Так что там с лордом Мертингером?

– Он меня искренне любит и надеется на взаимность, – печально вздохнула принцесса, взглянув на высокого стройного лорда в драконьем шлеме, едущего среди своих воинов.

– Избавь его от мук: скажи, что любишь человека – вот он обрадуется.

– Ну и жестока же ты, Килиен! Хочешь, чтобы его сердце разлетелось в клочья?

– Ну…

– Нет, я не могу с ним так поступить. Я знаю его всю жизнь. И, по-своему, я его очень люблю, но…

– Человека ты любишь больше.

– Да, – не стала спорить Альтиэль.

– А Эс-Кайнт знает о твоих чувствах к его бывшему пленнику?

– Полагаю, нет, а то бы точно отослал меня в Стрибор, – усмехнулась принцесса.

– Нет, неужели он такой суровый?! – поддержала подруга.

И над марширующим войском раздался звонкий смех.

– Им бы только веселье, – возмущенно сказал Верховный Лорд своему саэграну. [20]

– Милорд Витал, зачем вы взяли в поход Аллаэ Таэль? – спросил Наэле.

– Сам знаю, что не должен был, но порой выдержать капризы дочери просто невозможно. Что там с дорогой?

– Элаэнны сообщают, что путь чист. Тракт давно обезлюдел. Вы, милорд, и сами видели разбитые телеги и павших лошадей.

– Да, люди убегали в восточный город чересчур поспешно.

Эльфийское войско находилось в полудне пути от Дайкана, на горизонте уже показалось далекое дымное облако, подсвеченное огнем пожаров, когда Витал вдруг почувствовал сильное головокружение и боль в висках – так, будто душа попыталась выйти из тела, просочившись через ноздри. Кольцо с большим граненым изумрудом на пальце эльфа тускло замерцало, от него пошла едва уловимая вибрация. Лорд прижал кольцо ко лбу и закрыл глаза. И в тот же миг оказался посреди захламленной, заваленной обломками каменной кельи. Эс-Кайнт в первый раз увидел, чтобы великий маг людей позволил себе такое: идеальный порядок, который царил везде, где появлялся этот волшебник, сменился полным разгромом. Массивный стол, стоящий посреди комнаты, был завален пергаментами и залит чернилами. За окном полыхали отсветы молний и огненных шаров, доносилось пение стрел и крики умирающих. Витал, даже не находясь там телесно, чувствовал сплетенные над городом сети заклинаний: черные контуры чар магии смерти и противостоящие им туго стянутые смерчи стихийной волшбы.

Сам Тиан стоял посреди кельи, устало опершись рукой о стол. Казалось, он едва держится на ногах, боль и мука отражались на его некогда гордом и уверенном лице. При появлении Витала он отложил в сторону, в ворох пергаментов и карт, ненужный более амулет и попытался распрямить спину и придать себе более уверенный вид. Надо сказать, это ему удалось.

– Приветствую тебя, Эс-Кайнт.

– И тебе долгих лет под солнцем, Тиан.

Человек устало вздохнул, словно ему не хватало воздуха.

– Как скоро ваше войско подойдет в Дайкану?

– Мы уже близко. Если будет на то воля Тиены, к закату будем на месте.

– К закату… – Тиан бросил тяжелый взгляд в окно. – Я боюсь, что к закату от Дайкана останется лишь пепел. Проклятые возьмут город, и тогда их ничто не остановит. Ты ведь не хочешь этого, так, Эс-Кайнт?

– Ты же знаешь, мне безразлично, – тон Витала остался прежним, – я просто выполняю данное обещание.

– Да, обещание… Ничто тебя не держит здесь, кроме платы за Чашу. Ты собрал все войска, какие смог?

– Я собрал все войска, которые счел нужным… – эльф на секунду запнулся, – и даже чуть больше.

В этот момент заклинательную башню опять сотряс мощный удар. Образ Витала пошел рябью, но вскоре восстановился. Грохот снизу разрывал перепонки, складывалось впечатление, что вся винтовая лестница падает, увлекая за собой нижние этажи башни. От окна вверх пошла заметная трещина. Тиан посмотрел на нее обреченным взглядом и снова повернулся к собеседнику:

– Поторопись, Эс-Кайнт, если хочешь успеть выполнить свое обещание. Поторопись.

– Я постараюсь, маг.

Эльф дернул головой, как будто что-то отвлекло его от беседы там, в реальном мире, и исчез. Тиан еще некоторое время стоял, глядя в пустоту, где только что находился образ Витала, а потом подошел к окну и последним усилием сотворил заклинание. Над окном вспыхнул и остался гореть знак беды, который должен был привлечь кого-нибудь из Серебряных Крыльев, патрулирующих на своих могучих грифонах небо над Дайканом. Даже такое простое заклятие далось ему с невероятным трудом и завершилось новым падением на каменный пол. Из рассеченной брови закапала кровь, Архимаг дернулся, попытавшись встать, упал снова и застонал. Сейчас он чувствовал себя беспомощным слепым стариком, который остался совсем один в покинутом всеми доме.