Ольга Связина - В погоне за мечтой

Подойдя поближе к картине, я переменила мнение: пожалуй, художник был очень даже талантлив! Особенно удались безымянному мастеру глаза, лучистые, почти живые, и губы, на которых играла неуловимая улыбка – ответ на удачную шутку.

Можно было еще долго стоять в коридоре и любоваться портретом, если бы не чувство долга: Машенька там, наверное, уже с ума сходит, волнуется, куда госпожа пропала, и удалось ли мне что-нибудь разузнать. Резко повернувшись на каблуках, я едва не врезалась в неслышно подошедшего и вставшего позади короля. Тут точно пыльным мешком по голове шарахнуло: и коридор, и картину – все это я видела во сне. Тогда, в подземелье, в разбойничьем плену! Ну ничего себе! Выходит, сон был вещим?

Стоять и молча смотреть на монарха, глупо вытаращив глаза, становилось уже неловко. Повернуться и убежать, не говоря ни слова – совсем уж никуда не годится…

– Здравствуйте, ваше величество, – пробормотала я, приседая в неловком реверансе.

Попробуйте-ка одновременно согнуть ноги в коленях, изящно развести руки в стороны (изящно, а не махать крыльями, стараясь удержаться на подкашивающихся ногах!) и согнуть спину. Это в корсете-то, который сковывает движения похлеще смирительной рубашки! Настасья с Машенькой только со смеху покатывались, пытаясь натаскать меня в придворном этикете. Вот и сейчас, потеряв равновесие, я внезапно начала заваливаться на бок. Если бы не вовремя подставленная королевская рука…

– Ох! Спасибо! Что-то у меня… голова закружилась. – Выпрямившись, я тут же выпустила высокородную конечность, словно ухватилась за раскаленную кочергу. – А… что вы тут делаете?

Еле заметная улыбка пробежала по королевским губам и спряталась в бороде:

– Услышал грохот и вышел посмотреть, в чем дело.

– Ой! Я случайно повалила вашего рыцаря!

– Голова закружилась? – догадался он. – Вам нужно больше бывать на свежем воздухе, госпожа чародейка.

– После того, как я сломала ваш любимый куст, садовник как-то косо на меня смотрит. А в город выходить опасно – всадники носятся совершенно безбашенные, того гляди, под копыта попадешь.

Слегка смутившись, король поспешил сменить тему:

– Кого-то ищете или просто заблудились?

– О! Да! Мне срочно нужен какой-нибудь мужчина!

– Что?! – Густые брови взметнулись к самой короне.

Задним числом сообразив, насколько двусмысленно прозвучала последняя фраза, я попыталась сдержать предательский румянец, сделав несколько глубоких вдохов, но, боюсь, безуспешно. В двух словах я попыталась обрисовать сложившуюся ситуацию.

– …Так что слуги не подходят. Да мне и они сегодня что-то не попадаются!

– Вы так хорошо знаете синайские обычаи! – восхитился король.

– Добрые люди подсказали, – смутилась я от незаслуженной похвалы. – И вот я решила найти кого-нибудь из знакомых вельмож и попросить об услуге, а потом… заблудилась.

– Так, может, и я на что сгожусь?

– Что вы, ваше величество! Мне даже неудобно вас утруждать своими пустяками…

– Ах, госпожа чародейка, никакого беспокойства! – в тон мне протянул король. И уже нормальным голосом добавил: – Если честно, просто страшно любопытно узнать, о чем вы будете общаться с синайским послом.

– Мне вполне хватило бы расспросить и кого-нибудь из свиты: переводчика, телохранителей…

– Короли никогда не получают информацию из вторых рук. – Он покачал головой и галантно подставил мне руку для опоры: – Пойдемте же!

Идти под ручку с королем было приятно и волнительно. Даже если на самом деле ему все равно, что лежит у него на сгибе локтя: дамское запястье или палка колбасы. Не удержавшись, напоследок я все-таки оглянулась через плечо:

– А эта женщина на портрете… Это ваша мама?

– Бабушка. – Мне показалось, что, отвечая на вопрос, собеседник слегка напрягся.

– Очень красивая!

– Я ее не помню. Отец еще маленьким был, когда она пропала.

– Пропала?

– Однажды просто исчезла из своих покоев, хотя никто не видел, чтобы она куда-нибудь выходила.

– Как таинственно!

– Да. Дедушка всегда говорил, что она не от мира сего. Тогда я не знал, что он имеет в виду. А теперь, кажется, начинаю понимать!

Далеко идти нам не пришлось: от королевского дворца до гостиницы «Корона» буквально рукой подать, дольше карету закладывать, чем пешочком дошагать. В очередной раз я поразилась, как быстро и дружно в этом мире на смену многоснежной зиме пришло жаркое лето. Хотя накинуть на плечи легкий палантин все же стоило, хотя бы для соблюдения элементарных приличий: ни одна аристократка в солнечную погоду не выходит на улицу без широкой накидки с капюшоном, закрывающей лицо и руки – не дай бог подхватить плебейский загар! Какой контраст с моим миром, в котором бледнокожие красотки выбрасывают бешеные деньги на солярии ради того, чтобы как следует закоптиться.

Посол как будто только и ждал неформального королевского визита, сидя в своей комнате. Старательно пяля глаза в пол, я всеми силами удерживалась от того, чтобы начать разглядывать яркие экзотические костюмы гостей из далекой империи. Вблизи синайская делегация выглядела совершенно иначе, чем с галереи: все невысокие, плотного телосложения, с невыразительной, непривычной русскому человеку мимикой… Ну, вот, опять подняла глаза!

Так как на этот раз он сам пришел в гости, король и разговор начал первым, рассыпавшись в дежурных комплиментах великому императору и лично высокому гостю. Переводчик-синаец с постоянно бегающими глазками разродился длинной тирадой на родном языке – перевод занял у него вдвое больше времени, чем оригинальная фраза. Выслушав славословия с благожелательным (как мне показалось) выражением лица, посол коротко каркнул.

– Са-па-си-ба-са! – растянув губы в двуликой восточной улыбке, пропел толмач.

– Что он сказал? – спрятавшись за королевским плечом, изумленно прошептала я.

– Не знаю! – не переставая улыбаться в ответ, краем губ прошептал тот. – Мне первый министр обычно объяснял!

– Жалко, что мы его с собой не взяли. – Мобилизовав умственные усилия, я высказала смелое предположение: – По-моему, это значит «Спасибо»!

– Спасибо? – переспросил король.

– Са-па-си-ба-са, са-па-си-ба-са! – закивал переводчик. Узы дружбы между двумя государствами крепли на глазах…

Посол вновь крякнул и плеснул в ладоши – расторопные слуги тотчас приволокли и поставили роскошное кресло для дорогого гостя. Мне даже стульчик не предложили! На полголовы возвышаясь над каждым синайцем, я чувствовала себя неприлично долговязой и чересчур заметной. Пристроившись позади сюзерена, я медленно подогнула колени и спряталась за спинкой кресла, присев на корточки.

Меж тем синайскому послу уже было что сказать, и он разразился целой серией каркающих выкриков – только что ногами не топал и кулаками не потрясал. В своем убежище за широкой королевской спиной я сжалась в комочек, чтобы стать уж совсем незаметной. Неужели вельможу так разгневало, что на дипломатической встрече присутствует женщина?