Ольга Связина - В погоне за мечтой

Как известно, дорога пролетает незаметно за разговором – и я коротала ложащиеся под ноги километры, убеждая Иана, что зваться эльфом – это круто. Да и удобнее с грамматической точки зрения. Как звучит: он – эльф, она – эльфийка, какой – эльфийский… Или для сравнения: он – цмок, она – цмо-…э-э-э… – шка, какой – цмо– (прости, господи,) – шный… Постепенно новообразованный эльф смиренно согласился сменить национальность и даже начал отзываться (особенно если три раза повторить, а еще по плечу ударить).

К тому времени, как мы подошли к пересекающему реку капитальному мосту, в обе стороны от которого разбегалась довольно широкая наезженная дорога, я совершенно выдохлась, хоть и шагала налегке. Красивые туфли оказались совершенно не приспособленными для блужданий по лесу – на каждом шагу высокие каблуки до основания уходили в землю, грозя опрокинуть меня навзничь, стоит только на секунду забыть об этом или расслабиться. На твердой натоптанной поверхности дело пошло веселее, и все же нет-нет да каблук неожиданно погружался в грунт и увязал прочно, точно гвоздь в деревянной доске, так что я постоянно спотыкалась на ровном месте.

– Туда! – Я решительным шагом направилась к мостику.

– А почему не туда? – неожиданно уперся обеими ногами Иан.

Собственно, та сторона реки на первый взгляд ничем не отличалась от этой, и я сама не могла точно сказать, чем она так мне приглянулась. Вряд ли можно рассматривать как серьезную причину давно позабытое детское убеждение, что коз пасут только на противоположном от деревни берегу реки («А как бежала я через мосточек – ухватила кленовый листочек»)…

– Так мне сердце подсказывает.

Как ни странно, причина была признана разумной и заслуживающей уважения. Преодолев текущую воду (ах, как приятно было хоть немного пройтись без опаски провалиться по самые подошвы в землю!), мы дружно пошагали вслед за солнцем. Коза резво бежала рядом, не выражая желания сигануть в сторону или развернуться обратно – может, дорога была ей знакома… Или просто такое вот компанейское животное. Уже к вечеру наша странная компания наконец добралась до человеческого жилья.

Сильно растрепанная дама с младенцем и вторым ребенком, немногим старше, в одной руке которого пустая корзинка, а в другой – веревка, намотанная на рога белоснежной козочки, совершенно не произвели впечатления на первого встречного аборигена, охраняющего деревянный шлагбаум поперек дороги. Небогато, но добротно одетый мужичок, опершись на перекладину, грыз из горсти прошлогодние семечки и смачно сплевывал шелуху под ноги «гостям деревни».

– Добрый вечер. – Я решила побыть вежливой. – Скажите, как называется этот населенный пункт?

– Тырдыщь, – коротко бросил представитель местного населения, не делая малейшей попытки освободить дорогу. – Одна медяшка. С долговязого – полторы. Младенец, так и быть, бесплатно.

– За что? – опешила я.

– За проход в деревню.

– А если мы не заплатим?

– Воля ваша – ночуйте в поле. Привыкли уж, поди. – С этими словами мужик выразительно покосился на мою прическу, щедро украшенную всеми дарами природы, начиная с мелких веточек и травинок, заканчивая солидным куском паутины вместе с рассерженным хозяином.

Я нахмурилась – денег не было. Собираясь на свадьбу, как-то не подумала, что по дороге срочно захочу что-нибудь купить, к тому же надела новую нижнюю юбку без пришитого кармашка с неприкосновенным запасом на черный-пречерный день. В праздничной запарке совершенно вылетело из головы, что оный день тем и отличается, что наступает как раз тогда, когда его совсем не ждешь. Скромность в ювелирных украшениях тут выходила боком: золотое кольцо, оказавшееся у меня на пальце в момент перемещения в этот мир, возможно, еще таило в себе не одну загадку, забрать у меня обручальное можно было бы только отрезав вместе с пальцем. Чтобы купить серебряный гребень, не хватит сбережений всей деревни, а сколько еще таких деревень по дороге в Старгород – один бог знает! Мы сейчас к границе, наверное, ближе, чем к столице: название деревни явно заимствованное, нерусское! Вокруг Старгорода все больше Сосновки, Озерки, Овражки – даже Большие Каменюки есть.

– А если мы просто перелезем через забор? – выдвинул креативную идею Иан.

– Заплатите штраф. В двойном размере, – равнодушно бросил туземец.

– Давайте просто обойдем забор по полю – когда-то же он должен закончиться!

– Поле принадлежит старосте, и он не в восторге, когда по нему шляется кто попало. Штраф… В тройном размере.

Куда ни кинь – всюду попадалово на бабки… Хотя… Не будет же этот труженик полей всю ночь напролет прилежно следить за неприкосновенностью даром никому на дрова не нужного шлагбаума! Вдохновленная этой мыслью, я махнула рукой, командуя отступление – переждем на обочине.

Покопавшись в своей бездонной сумке, Иан достал последний сухарь и по-братски разломил пополам. Настоящий пикник! Я смахнула слезу умиления: как снабженец эльф оказался на высоте – препоручив корзинку с младенцем моим заботам, он не возвращался из коротких вылазок в лес без добычи: пригоршни ягод, незнакомых, но вполне съедобных корешков. А один раз даже поймал самодельным силком какую-то крысу, на голубом глазу утверждая, что это просто особой породы мелкий лесной кролик. Желудок громко заурчал, что почти верит, и зря я отпустила зверушку восвояси. Но что бы мы с ней делали в лесу без ножа!

Казалось, запасы семечек в оттопыренном крестьянском кармане никогда не иссякнут. Мужик сплевывал шелуху с завораживающей размеренностью метронома, и весь окружающий мир будто заснул, поддавшись этому гипнозу: зависло в небе истекающее приятным предвечерним жаром солнце, замер ветерок, лениво покачивающий макушки цветов, пасущаяся коза точно впала в ступор.

Обтерев вымя смоченной в реке и все еще влажной, условно чистой тряпкой, я поднесла малышку. Сперва мне казалось, что козьи соски слишком большие для младенца, и он не сможет пить самостоятельно, но голод не тетка, и ребенок быстро научился приспосабливаться к «кормушкам» самых разных размеров. Оживившись, девочка зачмокала так, что любо-дорого, аж завидно стало… Но при себе – ни горшка, ни кружки.

– Любезный. – Я сделала еще одну попытку наладить дипломатические отношения. – Вы не знаете случайно, чья это коза? Приблудилась к нам в лесу, наверное, потерялась. Хозяйка сейчас ищет, волнуется…

– Не-а, не знаю такой. – Смерив Беляночку изучающим взглядом, тот покачал головой: – Не из нашей деревни! Может, от лесной бабки сбежала. Или в Дише какая раззява недосчиталась – вы поспрашивайте еще там.

Расчет на то, что сознательный селянин отлучится расспросить соседей о пропаже, не оправдался…