Денис Юрин - Война

– Эй, вы там, любители сборищ! Чего шепчетесь, какие козни строите?! Кому по утрянке косточки перемываете, уж не мне ли?! – пошутил командир, привлекая к себе внимание не заметивших его появления из палатки бойцов.

Безо всякой команды головы всех собравшихся повернулись в сторону Дарка. У одних на лицах был ужас, у других – всего лишь тревога в глазах.

– Дитрих, тут такое случилось! – опередил остальных, пожелавших ответить, рослый пехотинец-сержант, бывший в отряде правой рукой командира. – В округе колдуны объявились! Висгер с Диболом рассказывают, возле трактира, к которому ты их послал, чернокнижники проклятые целый конный отряд шеварийцев извели! Крамберг, похоже, тоже того… сгинул!

– Всыпать бы обоим плетей за то, что, как зайцы трусливые, убежали и товарища одного бросили! – сурово сдвинув брови, обратился Аламез к до сих пор трясущимся от страха лучникам. – Но так уж и быть, на первый раз малодушный поступок прощаю, тем паче что ранее за вами такого не водилось! Полагаю, чистка котла пойдет вам на пользу и от страхов глупых излечит! Герхарт, проследи! – приказал Дарк сержанту. – Остальным – мой приказ! Россказни всякие глупые из голов вытрясти и делом заняться: оружие чистить, доспехи подлатывать, чтоб дырами в бою не сверкать. От лишнего барахла избавиться, налегке пойдем! Хлам не жечь, а закопать! Через час выступаем!

Обычно приказы рыцаря выполнялись молниеносно, но на этот раз солдаты не шелохнулись. В их душах царило смятение и суеверный страх.

– Чего напужались-то, дурни?! – решил вывести напуганных воителей из оцепенения Дарк просветительской речью. – Колдуны, конечно, отродье то еще, но кого они чарами извели? Шеварийцев! А значит это, что хоть они и твари богомерзкие, но по каким-то своим черным замыслам нашей, герканской стороны держатся! Мы их не тронем, они мимо пройдут! Да, и далеко они наверняка… Поди, в Удбиш, как только ворота открылись, подались!

– Да, так-то оно так, но все же… – попытался робко возразить сержант Герхарт Амверг, однако быстро замолчал под ставшим еще более суровым взором рыцаря.

– Коль колдун кому повстречает, пусть ко мне отсылает, если у самого поджилки затрясутся голову бесовскую отсечь! Все, хватит бредней пустых! Раскудахтались, как куры! За работу, бездельники, за работу! – голосом, не терпящим пререканий, приказал Дарк, а уже более мягко и тихо отдал распоряжение сержанту: – Как только лентяй Крамберг объявится, тут же ко мне! А этой парочке языки в узелок завяжи! Болтовни о нечестивцах всяких более не потерплю…

– А если он не появится? На поиски-то кого отправлять? – все еще находясь в растерянности, задал вопрос сержант, но ответом ему стал лишь задернутый полог шатра.

Тревожные предчувствия не усилились, а, наоборот, развеялись. Как это ни странно, но Дарка очень порадовало известие, принесенное перепуганными стрелками, которые стали невольными свидетелями и невинными жертвами иллюзорных причуд его соклановца Мартина Гентара. Уж так испокон веков повелось, что простой народ темен и гордится своим невежеством, позволяющим щедро развешивать яркие, броские ярлыки на все, что необычно, что не умещается в маленьких, никогда не утруждавших себя в науках умишках. Зачем учиться и познавать таинства мироздания, когда куда проще лишь верить в парочку незыблемых, замшелых истин, отвергать все чуждое и клеймить достижения ученых мужей зловещим словом « колдовство », иногда, ради разнообразия, усиливаемое емким определением « богомерзкое ».

Что ни говори, его соратники были темны и невежественны, а их просвещенный командир в силу обстоятельств находился не в том положении, чтобы объяснять малограмотным, но славным рубакам, в чем разница между ученым мужем и колдуном, да открывать великое таинство, кто такие морроны. Во-первых, его вряд ли бы дослушали до конца, посчитав, что доблестный и любимый ими рыцарь стал жертвой бесовских чар и несет нечестивый бред. А во-вторых, в откровенности вовсе не было необходимости. Герканским воинам, собравшимся под его рыцарским знаменем, вполне достаточно было знать, что они хоть и находились глубоко в тылу врага, но по-прежнему бились во славу Герканской Короны. Правдива истина: « Кто меньше знает, тот крепче спит! » Солдаты верили в покровительство Святых Небес и в мудрость вызволившего их из плена рыцаря, поэтому позволяли ему распоряжаться их судьбами и, абсолютно ничего не зная ни о шеварийских вампирах, ни о настоящих причинах этой войны, были спокойны, уверены в себе и в какой-то мере счастливы. Их же предводитель знал практически все и постоянно терзался то угрызениями совести, то сомнениями.

До выхода отряда в путь оставался целый час. За это время Крамберг должен был успеть избавиться от одолевавших его страхов и, отсидевшись где-нибудь в лесочке под тихим кустом, наконец-то собраться с духом очнуться от потрясения и найти в себе силы вернуться в отряд. Аламез не решался продолжить переход, не услышав рассказа разведчика. Уж слишком близко они подобрались к шеварийской столице, чтобы действовать наугад.

У моррона еще было время, чтобы продолжить отдых, но не покидавшие его голову мысли о странном сне все равно не дали бы ему погрузиться в упоительную, манящую дремоту. Решив не утруждать себя понапрасну тщетными попытками заснуть, Дарк начал не спеша облачаться в верхние доспехи. Без помощи подручных это занятие помогло бы ему скоротать примерно полчаса, а затем… затем бы моррон нашел иное дело для томящихся от безделья рук, пока разум пытался найти ответ, что же с ним случилось.

Ночное видение было диковинным, необычным, но агонией сознания его не назвать. Уж слишком последовательно и логично развивались события сна, да и его участники не совершали нетипичных, неестественных для себя поступков. В его грезах они вели себя так же, как действовали бы наяву. И это касалось не только известного творца иллюзий Мартина, но и остальных, включая перетрусившего Крамберга и дерзкого не только на язык Марка. Кошмаром же, вытаскивающим наружу потаенные страхи, увиденное тоже не являлось. Дарк не зрел ни ужасных, гораздо более страшных, чем в жизни, сцен, ни жутких последствий опрометчивых действий своего порученца. Конечно, все можно было бы легко списать на послание Коллективного Разума, посылающего избранникам – морронам не только Зов, но порой и видения, однако на такую милость от своего творца Аламез не рассчитывал. Уж больно отличались ночные образы от иллюзорных картинок, что он видел ранее, да и Коллективный Разум давненько не баловал его персональными весточками. Оставалось лишь одно на первый взгляд весьма абсурдное предположение. Он видел вовсе не сон, а каким-то неизвестным способом смог стать свидетелем реальных событий, происходивших невдалеке, всего в каких-то двух-трех милях на юго-запад от лесной стоянки. Рассказ бежавших с места схватки лучников подтверждал смелую догадку, но Дарк не спешил с окончательным выводом, по крайней мере, до тех пор, пока перед его глазами не предстанет Крамберг.