Денис Юрин - Война

Довольно большой и чистый по меркам гостиницы стол стоял точно посередине почти пустого помещения. С одной стороны к нему была вплотную приставлена не имевшая даже перины, не то чтобы одеяла или подушек, кровать, а с другой – два сомнительной прочности табурета. Иного убранства в комнате не имелось, как, впрочем, и на столе было не густо – ни яств, ни бумаг, только одиноко возвышавшийся кувшин с вином и три обтрескавшиеся по краям глиняные кружки.

Задвинув щеколду, Дарк остался стоять у двери, да и ладони со спрятанного под плащом меча не убрал. Гостиничный номер вовсе не был пустым, хоть таковым и казался. Чутье редко подводило Аламеза, а сейчас оно подсказывало, что за ним пристально наблюдают, причем вовсе не одна пара любопытных глаз…

– Мартин, мне твои иллюзорные фокусы уже поперек глотки стоят! Покажись, мерзкий старикашка! Яви свой козлобородый лик! – на всякий случай шепотом изложил свое требование моррон, а затем сопроводил его угрозой: – Считаю до трех, а там воздух пинать начну. Коль мой сапог по чьей-то костлявой заднице пройдется, не обессудь! Раз…

– Не утруждайся! – не дождался счета « два » некромант, нисколько не сомневавшийся, что у его старого приятеля хватит наглости воплотить угрозу в жизнь.

Воздух слева от распахнутого окна вдруг задрожал, и из ниоткуда возникла довольно нелепая с точки зрения привычных человеческих пропорций фигура Гентара. Высокие походные сапоги смотрелись как громоздкие колодки на худеньких ножках приветливо улыбавшегося старика, а отвисший живот, плотно натянувший внизу свободно болтавшийся во всех остальных местах жилет, привлек внимание Дарка куда больше, чем тоненькие, обнаженные до угловатых локтей ручки и то и дело подрагивающая треугольная козлиная бородка.

– Дарк, я так рад тебя видеть! – искренне произнес некромант, широко раскинув руки для дружеских объятий и шагнув в сторону Аламеза.

– Я тоже рад буду, – усмехнулся отпрянувший на шаг назад гость, не почувствовавший фальши в словах, но зато ясно ощутивший нечто иное, – когда и твой дружок лик явит. Шутки со мной шутить вздумали?!

– Да с чего ты взял?! – наглядно продемонстрировал Мартин Гентар завидное мастерство притворства. – Кроме нас с тобой, здесь никого нет.

– Ага, а лишняя посудина на столе просто так стоит, запасная она, на случай, коль я что-нить о башку твою лживую разбить захочу, – Дарк кивнул на третью кружку возле кувшина. – Да, кстати, вон из того угла уж шибко мерзко попахивает. Ты так и не разубедил дружка своего, что чеснок от вампиров вовсе не помогает? Разит из пасти его, как из бочонка с намбусийскими специями! Думаю, окно распахнули, надеялись, не почую запашок?!

– От вампиров не помогает, это точно! А вот дружка твоего назойливого запросто отгоняет. Не жалует господин Маркавиэль Теофор Фербахо чеснока да лука. Говорит, тошнота подкатывает. Может, ты ведаешь, почему? – прозвучал из угла, на который указывал Дарк, красивый мужской баритон, принадлежавший человеку явно зрелому и, безо всяких сомнений, умному. Природа просто не осмелилась бы наградить дурака таким зычным, вызывающим доверие голосом.

Дарк впервые услышал полное имя своего бывшего партнера по разбойному промыслу и по жизни в лесу. Он так привык называть паренька просто Марком, что даже сперва и не понял, о ком невидимка вел речь; не понял, но инстинктивно дал отрицательный ответ, мотнув головой. На самом деле о нелюбви Марка к чесноку да луку моррон слышал впервые. Похлебку из одного котла они частенько хлебали, но паренек никогда не жаловался на остроту варева, а у Дарка вообще не было дурной привычки заглядывать в чужие миски.

– Ну, нет так нет, – ничуть не расстроилась вещавшая пустота, с запозданием решившая снизойти до явления своего лика собеседникам. – Хватит о пустяках, пора и о деле поговорить.

– О делах, – уточнил Мартин, уже успевший плеснуть в одну из кружек вина, и плюхнулся на кровать, вызвав жалобное поскрипывание рассохшихся досок. – Их у нас много, а времени почти нет. Полагаю, ты не против приятную трескотню о забавных пустяках на досужий вечерок оставить?

Аламез лишь кивнул, поскольку в этот момент был всецело поглощен иным, более важным делом, а именно изучением, так же как и Мартин, внезапно появившегося из пустоты собеседника. У внешности настороженно взиравшего незнакомца было довольно много черт, напомнивших Дарку об Анри Фламмере: практически тот же рост, плечи немного поуже, чем у ворчуна-пехотинца, а в глазах тот же блеск, как будто в них светилась вся без остатка накопленная человечеством мудрость. Мужчина был худощав, но жилист и наверняка вынослив. Гибкие пальцы и крепкие запястья свидетельствовали об умении хозяина владеть мечом, причем как тяжелым двуручником, так и тонким парадным. Лицом незнакомец ни капли не походил на Анри, но в его взгляде чувствовалась та же самая закалка. Манеры одеваться также разительно отличались. Фламмер никогда не отчищал грязь ни с сапог, ни с одежды, терпеливо дожидаясь, пока она засохнет и сама отпадет; одеяние же спутника Гентара можно было считать вызывающе щегольским и немного смешным. Однако и в этом вопросе, как ни странно, у обоих зрелых мужчин нашелся общий подход. Их одеяния были удобными и практичными, они не стесняли движений, но в то же время вовсе не походили на бесформенные мешки со множеством лишних складок и мешавших в бою украшений. Дарк долго пытался сформулировать, что же роднит двух столь непохожих с первого взгляда друг на дружку морронов, но потом точное определение само собой появилось в его голове: « Они, как два клинка, изготовленные одним искусным мастером. Оба опасны и смертоносны, только один выглядит попроще, поскольку предназначен лишь для походов и боев, а другой, кроме того, не стыдно и на королевский прием с собой взять ».

– Позволь представить, Корбис Огарон, Глава Совета Легиона, – начал беседу как всегда развалившийся на кровати Мартин. – Ну, а ты, мой друг, в представлениях не нуждаешься…

– Угу, – кивнул Корбис, подойдя к столу и потянувшись за стаканом. – Имя у всех на слуху, только вот лица, увы, почти никто не видел…

В словах старейшего моррона почувствовался упрек, причем даже не скрытый. Дарк понял, какой именно, но не стал акцентировать на нем внимание. Огарон был явно не в восторге от того, что прославленный моррон еще ни разу не предстал перед соклановцами, ставя тем самым под сомнение необходимость создания самого братства морронов и совместного ведения борьбы. К тому же во многом Глава Совета был бюрократом, выборным должностным лицом, которые, как известно, весьма недолюбливают тех, кто предпочитает геройствовать в одиночку.