Людмила Астахова - Бог из машины

«Это во-вторых, – подумала она. – А в-третьих… Я – клейменная Локкой, я – Гончая Священного Князя. Я – ролфи. С меня можно спустить шкуру, но этого все равно не изменишь!»

А вслух сказала, напоминая еще об одной причине, самой, по большому-то счету, важной:

– А еще – поместье. Мое поместье, Джойн, и мои люди. Три священных эйра – это не только великая честь, но и огромная дыра в кошельке. Оно же нищее, мое владение. Если бы не полное жалованье офицера на действительной, я бы уже разорилась. Так что… – и с улыбкой пожала плечами.

А вот про владение и три священных эйра маленькая шуриа поняла прекрасно. Земля – это святое. Кэдвен, яблони, старый дом – обо всем этом Грэйн писала подруге почти в каждом письме. Кэдвен то и се, Кэдвену нужно пятое-десятое, Кэдвен, Кэдвена, Кэдвену… Джона никогда не видела тех яблонь, но узнала бы каждую ветку. Она никогда не стояла на пороге дома, где родилась Грэйн, но помнила, что там есть щербинка и следует быть острожной, чтобы не сломать каблук. Ролфийка стольким пожертвовала, чтобы вернуть эти три священных эйра, каждая пригоршня этой неплодородной земли оплачена годами тяжелой службы и полита слезами вперемешку с кровью.

«Мое владение» – эти слова дорого стоят.

– Честно говоря, я не знаю, что тут можно сделать. И любая помощь только навредит, – эрна Кэдвен действительно не видела пока выхода, кроме разве что одного… – Пожалуй, я все-таки должна попытаться сама, не впутывая никого больше, схватиться с ним, – решительно заявила она: – В конце концов, отклонять публичный вызов в Круг Чести… – и умолкла, всерьез задумавшись над осуществлением этой идеи.

Джона испуганно замахала руками:

– Не нужно в Круг Чести! Упаси Великие Духи!

Чтобы этот бессовестный гад убил Грэйн и вышел чистеньким? Ни за что!

Оставался еще один, последний аргумент:

– А может быть, я смогу помочь тебе деньгами? – спросила шуриа и решительно добавила: – Я пока еще могу себе такое позволить.

– До Круга ты просто не дойдешь, Кэдвен, – Фрэнген, до того ленивыми движениями набивавший трубку, поднял голову и скептически сморщил нос: – С Конри станется публично обвинить тебя в домогательствах, соблазнении и объявить, что карьеру ты делаешь в его постели. И убрать тебя по-тихому прежде, чем ты докажешь невиновность. А годовое содержание владения, миледи, стоит немалых денег. Нет, дамочки, сейчас нам лорда Конри не свалить. Нечего и пытаться. Но…

– Нам? – Грэйн вытаращила глаза, мигом вспомнив нежелание Фрэнгена участвовать в предложенной авантюре «Убрать Конри». Или, по крайней мере, не слишком сильное желание.

– Не перебивай, – нахмурился бывший комендант: – Совсем страх потеряла в своей Канцелярии! Я пытаюсь придумать, как нам спасти твою шкуру, владение и остатки чести. Хотя с твоими семейными традициями это непросто.

– Не надо нас пугать, эрн капитан! – возмутилась шуриа и грозно уставилась на него: – Если вы знаете способ помочь моей Грэйн, то говорите, пока я сама не придумала что-нибудь истинно шурианское!

«Ой-ей!» – несмотря на общую паршивость ситуации, ролфийка повеселела, ободренная такой яростной защитой. Грозная шуриа – это только звучит забавно. Попробуй-ка внимательно взглянуть в эти жуткие грязно-синие глаза, ощутить на себе немигающий звериный взгляд – и сразу отучишься смеяться над такими вещами. Эрн Фрэнген, впрочем, и не думал шутить.

– А я пугать еще и не начинал, – он пожал плечами, давая понять, что вовсе не издевается, но от подначки все-таки не удержался: – Шурианское – это соблазнить или отравить? Или сначала одно, потом другое? Не надо так шипеть на меня, леди. Я люблю лорда-секретаря не меньше вашего, а то и побольше. Но действовать грубо и прямолинейно нельзя. Тут надо сыграть тоньше. Выждать срок, а затем нанести удар, – и, полностью овладев вниманием обеих женщин, назидательно поднял палец и изрек: – Чтобы никто и никогда не смог связать имя Грэйн эрн-Кэдвен со смертью Рэналда Конри.

«О как…» – подумала эрна Кэдвен и тайком ущипнула себя за ляжку. Майор… то есть капитан Фрэнген, заботящийся о ее, Грэйн Кэдвен, благополучии, чести и карьере – это что-то запредельное. Заботливый Фрэнген! Даже хуже того – дружелюбный Фрэнген! Да ни один обитатель форта Логан в здравом уме не поверил бы в такое! Бред, да и только. Вот что значит – надышаться ядовитым дымом!

Чудесным образом преобразившийся капитан тем временем повернулся к ролфийке и спросил, мгновенно превращаясь в прежнего, привычного Фрэнгена:

– Скажи-ка, Кэдвен, что ты знаешь про окопы?

Грэйн молча моргнула. Вопрос его был из разряда риторических, кроме того, изрекать нечто подобное – это было как раз в манере бывшего коменданта. Это он для красоты спрашивает, и отвечать нельзя ни в коем случае. Перебивать, кстати, тоже.

– Я смотрел на эту новую игрушку… – капитан почти с нежностью погладил приклад изобретения ныне покойного Лау, – и думал о том, что время атак стройными плотными рядами неизбежно уходит в прошлое. Нам нужно научиться отсиживаться в окопах, Кэдвен, и тихонько постреливать из-за бруствера, а затем – наносить быстрый удар мобильной группой, не обязательно многочисленной. Лучше – в спину.

Грэйн осторожно кивнула в ответ на вопросительный взгляд. Дескать, понимаю, мой эрн, и вся внимание.

– Так вот тебе нужно отсидеться, – продолжил он. – И убедить Конри в том, что ты ему неопасна и неинтересна. Сделать так, чтобы он сам тебя отпустил. Есть неплохой способ. Догадываешься какой?

Эрна Кэдвен помотала головой – все так же молча, ведь говорить он ей еще не позволял.

А вот Джона, все это время молча переводившая взгляд с Фрэнгена на Грэйн и обратно, она догадалась. Почти. И затаилась, как змея под камнем, ожидая, что скажет бывший комендант.

«Ну же, храбрая сестра моя! Узри жадный волчий блеск в его глазах. Он уже считал тебя своей собственностью, ты уже принадлежала ему, если не телом, но волей! Ты же точно такая же. Если один раз надкусила, то уже не отдашь».

– Ну, ты всегда была туповата в вопросах тактики, – удовлетворенно ухмыльнулся Фрэнген и смилостивился над глупой и недалекой женщиной: – Брак, Кэдвен. Точнее, союз равных. Брак и беременность – какой еще повод нужен для ухода с действительной и сохранения полного пенсиона? Так что подумай немножко – и ложись-ка в окоп, – он с хрустом потянулся и приглашающе похлопал себя по голенищу.

Грэйн думала недолго. После молниеносного глотка счастья: «Когти Локки! А ведь он прав! Это – выход!» почти сразу пришло осознание: «Но ведь я – уже …»

Она нервно сглотнула и решительно сказала:

– Нет. Не могу. Благодарю, но…

– Почему? – капитан заинтересованно выгнул бровь: – Я так сильно тебе не нравлюсь?