Родовая магия

Постепенно на смену этому состоянию пришел обычный крепкий сон без сновидений — казалось, он не спал так уже годы и годы. Теплый и спокойный, окутывающий безопасностью мир, в котором иногда возникали чьи-то голоса, но и они не несли в себе угрозы. И Сириус не сопротивлялся волнам дремы, окутывающим его, и целительным дождем проливающимся на его измученную душу.

Но вечно это продолжаться не могло. Однажды, когда его сознание в очередной раз находилось в полудреме, еще не совсем бодрствуя, но и не погруженное глубоко в пучины сна, он вдруг понял, что ощущение перестало быть комфортным. И вместе с тем пришло осознание себя.

Уже очень и очень давно он не чувствовал себя настолько хорошо. Казалось, у него не болело совсем ничего, не считая немного затекшей от долгой неподвижности спины и шеи. Но что куда более важно — сознание было свободным, а ум — ясным. Никаких чужеродных уз, никаких чар. Он был самим собой — впервые за целую вечность!

Некоторое время Сириус лежал, прислушиваясь к своим ощущениям, и к окружающим его звукам. Если верить чувствам слегка онемевшего тела, он лежал в удобной кровати, не испытывая никакого дискомфорта. Во рту ощущался смутно знакомый привкус — но он был уверен, что Темный лорд и его прихвостни не давали ему ничего подобного. Что бы это могло быть?

Однако это недолго занимало его сознание. Если верить звукам — в помещении он был не один. Рядом находился человек, который, судя по всему, сидел возле его кровати, и, похоже, читал книгу? Время от времени до Сириуса доносилось негромкое хмыканье, и шелест переворачиваемых страниц. Собравшись с духом, Блэк чуть повернул голову на звук, и открыл глаза.

Ему потребовалось несколько минут, чтобы глаза привыкли к приглушенному освещению, и он смог сфокусировать взгляд на фигуре человека, сидящего рядом с ним в кресле, и, действительно, читающего какую-то книгу. Но — что было куда более важным — он знал этого человека. Он узнавал его жесты, и сосредоточенное, спокойное выражение лица, и ритм его дыхания, и даже короткие смешки, которыми тот время от времени сопровождал процесс чтения. Знал, как падают на лоб волосы, в которых с момента их последней встречи прибавилось седины. Как меняется в зависимости от того, что он читает, выражение рано постаревшего лица. И даже то, как именно поднимается рука и движутся пальцы, переворачивая страницу.

Сириус на мгновение зажмурился, словно для того, чтобы удостовериться, что перед ним — не видение. Однако образ лучшего друга — единственного оставшегося лучшего друга, из всех, что у него были, — не исчез.

— Все еще пытаешься превратить своего волка в книжного червя, Лунатик? — спросил он, сам не узнавая хриплое карканье, раздавшееся вместо его обычного голоса. Ремус вздрогнул, дернулся, вскидывая на него взгляд и роняя на пол свою книгу. Мгновение — и он слетел с кресла, словно подброшенный неведомой силой, и оказался на краю кровати, вглядываясь в глаза Блэка, не веря, не отпуская его взгляд, не смея и моргнуть, чтобы не упустить его.

— Бродяга, — выдохнул он. Сириус, напрягая все мышцы, пошевелился, пытаясь приподняться, но голова с непривычки закружилась. Сильные руки оборотня удержали его, но сам Люпин при этом выглядел так, словно вот-вот упадет в обморок. — Мерлин Великий, Бродяга! — прошептал он снова. — Ты… как же ты… ох! — его голова поникла.

— Я тоже рад тебя видеть, — от души сказал Сириус. Ремус рассмеялся коротким, лающим смешком, смахивая слезы, и по лицу Блэка тоже расползлась улыбка. Он еще толком не понимал, где именно находится, и что с ним произошло, и как он сюда попал — где бы это «сюда» ни находилось. Но присутствие Люпина рядом внушало надежду, а самочувствие утверждало, что о нем заботились и лечили его. Это точно не могли делать Пожиратели, а значит… А значит каким бы чудом это ни казалось — его подобрали члены Ордена.

— Ну как ты? — спросил Ремус, когда улеглось первое волнение. Сириус выразительно кашлянул и покосился на тумбочку, где помещался графин с водой. Люпин хмыкнул, и, налив воды, протянул Блэку стакан. Осушив его залпом, Сириус довольно крякнул, кашлянул, и с блаженной улыбкой откинулся на подушку.

— А где это мы, Лунатик? — спросил он. Оборотень улыбнулся.

— Не узнаешь? Мы в Хогвартсе. Больничное крыло. Помнишь, я как-то загремел сюда после Травологии, как раз перед полнолунием, и меня поместили в отдельную палату? Вот это она и есть.

— Ясно, — кивнул Сириус, радуясь тому, что его голос снова звучит как обычно. — А как я здесь очутился?

— Ты что-нибудь помнишь? — спросил Люпин без улыбки. Блэк вздохнул.

— Не уверен, что от моих воспоминаний есть толк. Сколько времени меня не было?

— Полтора года, — отозвался Ремус. — Сегодня Сочельник. Второй с тех пор, как…

— Ясно, — кивнул Сириус. — Но постой, раз мы в школе, выходит, я больше не считаюсь опасным преступником? Или я тут тайно?

— Нет. Тебя оправдали постфактум, после событий в Министерстве.

— Событий?

— Ну да. Можешь себе представить, наше вмешательство в небольшую разбору Пожирателей и Гарри с его компанией, принесло и более серьезные плоды. В конце концов, заявились главные действующие лица — я имею в виду Волдеморта и Дамблдора. Насчет их…хм, скажем так, поединка, советую лучше расспросить Гарри — он присутствовал при этом. Я же знаю все только со слов других, а как ты понимаешь, ни Дамблдор, ни сам Гарри не склонны были много болтать об этом.

— Гарри не пострадал? — встревожено спросил Сириус. Люпин покачал головой.

— Не больше, чем обычно. Куда больше его расстроила твоя предполагаемая смерть. Мы ведь вплоть до недавнего времени были уверены, что из-за Арки нет пути назад. Что это смерть, окончательная и бесповоротная…

— Было время, я и сам так думал, — согласился Блэк. — Там… Трудно понять, жив ты или нет. Там нет ни пространства, ни времени. Это и не смерть, и не жизнь. Но это отвратительно. Знаешь, при всей моей «симпатии» к Беллатриссе, хотя бы за спасение оттуда я ей благодарен…

— Не переборщи с благодарностью, — хмыкнул оборотень. — Она тебя вытащила не по доброте душевной.

— Знаю, — кивнул Сириус, невольно содрогнувшись. — Поверь, ЭТОГО я при всем желании не смогу забыть… — они помолчали, и анимаг решительно тряхнул головой — Так что все-таки было еще в Министерстве? Поединок Дамблдора и Волдеморта, ты сказал? И кто из них победил? Темного Лорда я видел, он… Он не выглядел потрепанным. Только не говори, что директор…

— Ну, вообще-то, поединок не был закончен в полном смысле, — пожал плечами Люпин.

С возрастающим удивлением Сириус выслушал рассказ оборотня о событиях, последовавших за его падением в Арку Смерти. К концу повествования он снова ощущал легкую слабость и головокружение, и вызванная Ремусом медсестра, заохав, попеняла бывшему профессору, что он напрасно утомляет пациента. Пациент, которому казалось, что он выспался на год вперед, попытался протестовать, но узнав, что вместо предполагаемого сна ему предстоит всего лишь массаж, чтобы разогнать застоявшуюся кровь, и легкий ужин, мигом сменил гнев на милость, и охотно подчинился «лечению».