Дзиньштейн - Ещё один человек

— Здорово! — подходит Иван, остальные подтягиваются в меру — Как дела?

— Да, спасибо, нормально. Вот, привез живой товар — тарьщьмайор говорил — надо.

— Кошки что ль?!

— Ага. Оне самые. Четыре штуки.

— Ну, ты даешь! А ведь и вправду нужны — сегодня вон наша Манька — как заорала ночью — посмотрели — а по мосту сзади морф шароебится. Дали с пулемета, он убежал. Так что давай, выгружай! Чтоб не разбежались.

— Не бойтесь, они от живых теперь не разбегутся — я просто повыкидывал из машины всех, кроме Черного, и они моментально кинулись выражать свою радость по поводу прибытия из Ада в Чистилище. Даже рыжий благосклонно позволял трепать себя по боку щуплому солдатику — А кстати — что мне за них будет-то? Раз «не только ценный мех…»?

— Ну… а что надо?

— Мне бы одежду хорошую, типа вот как у вас, «горка», да? Да каску если есть нормальную, эта оранжевая, стремная…

— Хм… прикинем, подумаем… Сейчас и свяжусь, как раз есть о чем.

— Ишь ты, смотри как выгодно, оказывается — встревает в наш разговор тот самый подъебистый молодой — Властелин Котэ, прям. Кошачий магнат.

Даже ни на грамм. Ни на миллиметр не рисуясь. А вот просто на самом деле так. Я уже не тот, что вчера и подавно не тот, что неделю назад. Обойдетесь, цирк переехал. Подхватив ближайшую кошку, несу ее к машине — ничего, жранья хватит, а нам веселее станет. А то, понимаешь… А особо веселые — сами наловят.

— Эй-эй, ладно! Пошутить нельзя!

— Да шути, кто тебе не дает? А же не против, я еще и вместе с тобой посмеюсь, если шутка хорошая.

— Эээээ! Мужчины! Не гоните волну! Йура, свали в туман! А ты животную поставь на плоскость — все, уже все договорились, все нормально.

— Конечно нормально. Только кому-то кажется, что я тут лишнего прошу.

— Бля, да уймись ты.

— А чего? А че я не прав? — снова встревает Юра — Он и так чисто халявой жив, а тут еще и за кошек получит… Отличное дело нашел, чего сказать, завидую!

Кажется, Иван хотел что-то сказать, но я успел оказаться перед шутником раньше. Росту он повыше меня почти на голову, но смотрю я на него ровно, сквозь грудину

— Завидуешь? Так в чем дело-то. Можем махнуться. Я тут, блябуду, справлюсь. А ты поживи… там. В городе. Заодно с упырями пообщаешься. Ты их вблизи-то видел, не? — по лицу вижу, что похоже попал точно — не приходилось, наверное, много мертвяков видеть-то — А этих… морфов — как? Давай съездим, поохотимся — а награду пополам, а? Ну, соглашайся!

— Ну… Да блин, вы, такие ебнутые, и без меня неплохо обходитесь! Че я, дурак что ли!

— Не. Не дурак. Мне вот интересно, ты в город-то, недурак, часто ездишь?

— Да че ты приебался-то?! Мы вообще тут не для этого, наше дело следить, чтобы из города ничего никуда и все такое. Не наше это дело ездить и охотиться. Просто…

— Просто, Юра, иди-ка ты отсюда — вклинивается Иван. И уже мне — А ты успокойся. Если тебя это порадует — я тоже всего раз в город по-настоящему ездил. И тоже морфов вблизи не видел. И никто из наших не видел — вон, только у Костяна опыт поболее моего, два раза катался. Так что вот так… остынь, никто тебя дураком не считает, и все такое. Кстати — тебе карабин-то выписали. И патроны. Завтра привезут. И еще — ты теперь вроде как называют «охотник» — то есть сам понимаешь, в каком смысле. И не просто так, вольный, а на подряде — так что — тебе все по мере надобности помощь окажут, ну, какую смогут. Раз рация есть, то и позывной тебе официальный дали, будешь теперь «Суздаль-пять». Тебя сразу по нему узнают.

— Угу… ясно… Здорово. А почему именно «пять»?

— А хер знает. Наверное, уже четыре есть. Так что вот так.

— Ясно. Да, тут такое дело. Насчет выживших.

— Ну?

— Если вы поможете… тут совсем рядом, я и один конечно могу, но все же… Короче, что нить за это я получу, или «несчитово»?

Говновопрос — естественно, оформим, просто кто участвовал еще — тоже долю получат, поменьше. А где?

А вот тут, рядом, в том дворе.

— Нихуясебе! А как же так?

— А хрен знает. Короче, мне бы пару людей… одного на стреме чтобы в машине, а одного со мной на подстраховку… вон, этого шутника и давайте!

— Не! Нахрен! Я с тобой никуда не поеду — сразу заявляет Юра — Ты на всю голову йобнутый, еще пристрелишь меня там. Идинахер.

— Да как хочешь… ну, есть желающие?

Не сказать охотно, но и не то что нехотя — нашелся один доброволец, а вторым поехал сам Иван. Благо рядом совсем, и на пост, если что вернуться легко. Собираются они быстро, причем Иван меняется своим автоматом на коротенький ментовский, и в добавку к имеющемуся на поясе пистолету в кобуре, берет какой-то длинноствольный красивый пистолет. Спрашиваю, что за штука такая?

— Это — «Марголин», эм-цэ-один. Спортивный, под мелкашку… Знатное оружие, точное, удобное… А сам его конструктор, Михаил Владимирович Марголин … Эх, вот это человек был. Спецназовец, по-нонешнему говоря, воевал с басмачами, ранили сильно, и ослеп. Но не сдался — работал и стал проектировать оружие — и посмотри какое — красивое, точное, надежное. Прикинь — это слепой сконструировал, а?! Легенды ходят — он и слепой сам спокойно по улице ходил, без палочки или поводыря, стрелял точно, нож кидал на звук, и вообще не сильно понять можно было, что не видит человек. И это не кино, это жизнь. И не просто жизнь, а работа. Таких людей единицы… А нам этот пистолет пригодится — точный, патронов у меня много, и мертвякам его как раз хватит.

Приехали во двор, покричали — и из окна снова ответили — точно, старушка. Выяснили, что к лестнице из квартиры выйти может, но дальше боится, на лестнице кто-то есть. Ну, и ладно, сейчас сделаем. Подогнали опять к козырьку, с него на второй… Странно, но как-то привычно… даже сердце екает и учащенно колотится привычно. Вроде как на русские горки по пятому разу. Даже вышло, что я иду впереди Ивана — впрочем, так даже спокойнее. На лестнице оказалось всего несколько упырей, и Иван так классно и быстро их отстреливал — что подошедших сзади, что передних, через плечо, оглушив меня на левое ухо — что я выстрелил всего пару раз из карабина, оба раза попав — впрочем, от этого зазвенело уже в обоих ушах, и Иван, недовольно морщась, проворчал, что лучше бы пистолетом. Однако к тому времени упыри кончились, и мы постучались в железную дверь на площадку — тут все площадки за такими дверьми, оттого, наверное, так мало упырей.

Открыла сухонькая старушка, настороженно поглядев в щелку. Потом правда, радостно заохала и прослезилась. Оказалось, она не одна. Во-первых — правнучка. Всего пол годика, ее оставили внучка с мужем, как обычно, на день, пока работают. Поскольку это происходило регулярно — запас питания, всяких памперсов и даже воды в больших бутылях был изрядный — вот они и продержались. Вот только как дальше — старушка никак не могла придумать, все-таки возраст — всякие хитрые варианты уже не для нее, да еще малышка. Меня оказывается, она признала по машине — видела, что было с Артуром, но в тот раз так перепугалась, что даже и не подумала позвать. А тут уж решилась.