Stashe - Пустоцвет. Танцующие в огне

Стэлла вздохнула, расстроено, показалось.

— Чудище убивает охотников-людей. На подготовку новых уйдет немало времени. Сегодня только убиты трое.

— Видите? Он знает, кого рвать. Задумайтесь, зачем? Так ли ему нужны люди? — Подкинула я веток в костер сомнений сташи.

— Что предлагаешь? — нахмурился Скайлэз. Мэрис молча смотрел на меня, зло насупив брови. Стэлла кусала губы. Я выбралась из постели и прошла мимо них, подобрав с пола платье. Единственный, кто не видел мое тело — Стэлла, а она переживет. Соблюдать непонятные мне правила приличий хлопотное, утомительное занятие. Женщина выразительно выгнула бровь. Я пожала плечами и ушла в уборную комнату. Хорошо, буду играть по чужим правилам. Когда привела себя в относительный порядок и вышла, то застала в комнате бурное обсуждение.

— О чем разговор?

— Мы решили убрать вампира собственными силами, не прибегая к помощи людей. Мы всегда обучаем первых охотников и намного превосходим в силе и умениях вампиров. Нас трое, старых и опытных бойцов. Думаю, недоразумение будет решено совместными усилиями. Но затем, мы с тобой вернемся в мир-дом и расскажем обо всем старейшим сташи, — неохотно пояснил Мэрис.

— Нас четверо, — уточнила я.

Охотник фыркнул, досадливо отмахнувшись, — сейчас мы со Скайлэзом уйдем, чтобы выяснить кое-какие детали и закончить дела. А вы подождете нас здесь, — он весело подмигнул и поднялся. Скайлэз провел ладонью по моей спине и встал следом.

— Нужно подготовиться.

Они вновь вели себя как лучшие друзья. Если бы не легкая напряженность поз, мрачные взгляды и фальшь добродушных улыбок — я бы поверила. Стоило мужчинам исчезнуть, как Стэлла повернулась ко мне:

— Послушай, они оба считают тебя своей собственностью.

— Что я должна делать? — она расхохоталась, на мгновение превратившись в ослепительную красавицу — холеную, обворожительную.

— Забавная ты малышка. Бывала замужем?

— Нет.

— А я когда-то…

С некоторым удивлением, он обнаружил в себе осознание. Странно. Раньше им всегда руководил голод. Теперь голодом руководил он сам. И еще отрывочные мысли, начало чего-то… важного. Затем все захлестывала злоба, терялся контроль. Ему не нужны были охотники. Нет. Но он выслеживал, травил и рвал на куски. Зачем? Руководило ли им в этот миг чувство ненависти? Да. Мясо есть мясо, как не назови. А убийцы получали то, что заслуживали. Возмездие. Он собирался уничтожить всех, ради собственного будущего.

Чувство осознания собственных поступков прекрасно.

Сташи слушала рассказы Стэллы, лениво развалившись на кровати. После недолгой дискуссии, она переоделась в одежду, которую ей предложила страж. Они немного перекусили, помолчали, поглядели в окно. Пауза затягивалась, становилась томительной и неудобной. Приходящей не о чем было рассказывать, но Стэлла по природе своей, видно, оказалась куда общительнее. Молчание стало невыносимым испытанием. Женщина улыбнулась и мягко разбила тонкий лед натянутости. Позволила голосу звучать столь эмоционально, насыщенно — эмоциями и речевыми оборотами, что Сташи невольно увлеклась рассказом.

'Юность…даже по меркам нечеловеческого возраста, тогда она была молода. Пена кружев, нежность, радость предвкушения. Человек. Страшная ошибка — влюбиться в человека. Прошли какие-то годы с момента, когда враги перестали вызывать ужас и ярость. А человеческие тела не казались больше источником пропитания. Чужая жизнь перестала быть способом выжить, а чужая смерть необходимой платой за существование. Когда-то Стэлла проходила процесс перерождения и танцевала танец. Она сташи. И как тогда, после всего, что пришлось пережить, могла испытывать чувства? Ей не верилось, что сильный и красивый мужчина окажется хрупким, а его жизненный срок — мгновением, в сравнении с приходящими. Спустя несколько лет он сгорел, как свеча. Стал старый, слабый, некрасивый. Но она любила его, все равно…до самого конца. Или чуть меньше, до того момента, когда начал ворчать и ненавидеть в ней молодость и нечеловечность…'

— Стэлла, — страж перевела глаза на девушку, сидевшую рядом:

— Что?

— Скажи Стэлла, какие истинные могут стать приходящими?

— Все, кто рожден естественным путем от двух сташи, перерожденных или истинных. От истинного вампира и человеческой необращенной женщины. Такие дети могут стать сташи, если переживут танец перерождения.

— Много тех, кто не смог?

Стэлла неохотно ответила:

— Да. Из десяти лишь трое переживают перерождение. Остальные сгорают. Проклятие крови, — она пожала плечами, — остаются ставшие — отрыжки вампиров, жалкое подобие. Ну и сами любители сладкой крови, вампиры, упыри, называй, как хочешь. Для них мы и воспитываем охотников.

— Расскажи о них.

— Охотниках? — Стэлла насмешливо фыркнула, — да что о них говорить? Конечно, они нам нечета, но для вампиров представляют реальную угрозу. Хочешь спросить еще? Охотники воспитываются с раннего детства. Это девушки и юноши, обязательно девственные. Иначе уже не охотник. Знаешь?

Сташи кивнула:

— Охотники подчиняются только своему стражу?

— Да. Только своему и ради него умрут, пойдут на что угодно. Плата за дары и новые возможности — возможность почуять вампира, ставшего, любую нечисть.

— Ни разу не видела состарившегося охотника, — задумчиво произнесла девушка, подтянула колени к груди и обняла руками.

— Большинство умирают, не дожив до тридцати. Смешной срок, даже для человека. Но следствие опасной жизни таково. Платой за способности является ускорение всех обменных процессов. Как только физические реакции начинают слабеть, ближе к сорока, охотник отходит от дел. Они в этом возрасте начинают болеть. Я знаю, что такое благодарность. Устраиваем их в городе, деревне, где захотят. Тогда уже можно создавать семью, но немногие на это решаются. Охотники знают столько, что не осилить простому человеку, — Стэлла улыбнулась, — отличные знахари. Заботимся о них до конца. Ведь многие попадают к нам детьми.

— Все думаю, куда же исчезли истинные сташи? Танцующие в огне, — рассеяно произнесла приходящая.

— Понятия не имею. У каждого рода есть легенды, думаю, это одна из них. Даже бессмертным нужны герои. — Стэлла встала, — Мне нужно уйти.

— Но Скайлэз говорил…

— Прости Сташи, — перебила женщина, — я страж мира. Скайлэз всегда много чего говорил. Я его и раньше редко слушала.

Приходящая проводила ее внимательным взглядом: 'Может поэтому он и не с тобой?'. Девушка чувствовала себя попавшей в тиски обстоятельств. Словно игрушку ее передавали из рук в руки, не давая и шагу ступить самостоятельно. С другой стороны, недовольство требовало сильных эмоций, а Сташи они нужны для другого. Она долго неподвижно сидела в кресле, думала о Тхате. Как его найти? Ведь и правда, история вполне может статься мыльным пузырем.