Андрей Звонков - Имперские амбиции

— Император Эрик шестой приносит вам свои извинения, он не может уделить Вам ни минуты, если угодно вашему высокопревосходительству, вас примет советник императора — Рэдрик.

Посланник восторжествовал. Мальчишка струсил! Подсылает верного пса покойного Хуора — Рэдрика. Этот хитрый лис… но я его давно знаю, и знаю о нем немало. Дипломат быстро прокачивал в памяти все сведения, когда-либо добытые его агентами о друге императора Хуора… все мелочи. Корысть? А что ему можно пообещать за помощь? Чем купить? От резидента из дворца вторые сутки ни слуху, ни духу…

— Ну что ж, можно и Рэдрика, — усмехнувшись криво, произнес дипломат и, заложив руки за спину, принялся мерить поперечник зала вдоль линии переговоров. Распорядитель вернулся быстро. Сбегал во дворец? Вряд ли. Значит — переговорная труба? Возможно. Посланник Борн покачал головой, нужно готовится к вручению ультиматума, о чем он думает? Трубы… переходы. Ерунда какая!

Голос распорядителя вернул его в реальность.

— Старший советник юстиции, член государственного совета империи, граф Рэдрик.

Седовласый советник и друг императора вышел из-за трона, без церемоний подошел к дипломатической линии и остановился в ожидании, в руках он держал пакет.

Посланник остановился точно против него, на расстоянии вытянутой руки, из-за отворота мундира извлек ультиматум и протянул его советнику Рэдрику.

— По поручению правительства республики, вручаю Вам, господин советник, Ультиматум! — лицо Рэдрика не изменилось, он, будто ждал чего-то подобного. Вся его фигура словно говорила: — Ну, и что же там такого?

Он взял Ультиматум, раскрыл пакет и принялся читать. Посланник молча ждал реакции. Рэдрик пробежал текст глазами, аккуратно убрал все в пакет, как было и сказал:

— Я передам императору ваш Ультиматум, господин посланник, — он протянул свой пакет, — однако извольте принять Указ его императорского величества в отношении посольства республики и текст Ультиматума империи к Рамбату, который уже (Рэдрик поглядел на настенные часы) через два часа будет вручен министру иностранных дел в столице республики. — Тут советник позволил себе улыбнуться. — А также уполномочен вас предупредить, что… — посланник ничем не выдал волнения, — изменник империи, помощник начальника дворцовой стражи — и ваш агент Дегарен Баац — вчера был арестован, допрошен и дал показания — а вернее во всем сознался, дальнейшую участь его решит суд, — Рэдрик снова позволил себе улыбнуться, — мы ведь хоть и империя, управляемая тиранами, не так ли о нас пишут Рамбатские газеты? Но все-таки — правовое государство. Поэтому суд, который состоится по окончании следствия, вынесет вердикт о его судьбе. А вменяется ему, господин посланник, ни много, ни мало — покушение на жизнь императора Хуора и фактически убийство, моего доброго друга и вашего "врага империи и народа Асахи". В связи с чем, господин посланник, все порты закрыты, вам надлежит отправиться под домашний арест и… — Рэдрик снова поглядел на часы, — полагаю, подготовится к похоронам…

Посланник сглотнул.

— Меня убьют?

— Вас? — искренне удивился Рэдрик, — Нет… я говорю о церемонии похорон императора Хуора-первого, на которые вас официально пригласят, ведь обвинения Рамбату в убийстве пока не выдвинуто.

Советник поклонился, оставив в руках посланника пакет с контр-ультиматумом, и удалился, и опять, Борн не заметил куда и как исчез Рэдрик? Он, не дожидаясь, пока вернется в особняк посольства, вскрыл пакет. Выписка из протокола допроса Начальника дворцовой стражи Бааца. Посланник пролетел текст глазами, тот признался в отравлении Хуора по заданию спецслужб Рамбата, посланник уже переступил порог приемной и охрана привычно окружила его, заслоняя от потенциального покушения. С досады посланник плюнул. Вранье все! Но убедительное вранье. Отравила этого кобеля асахайка Лиярвениза, это посланник отлично знал, план проходил не без его участия, однако отчего-то Хуор запретил упоминать ее имя. Отчего? Эту загадку когда-нибудь решим. Теперь ультиматум империи… по мере прочтения у посланника вставали дыбом гладко причесанные волосы на макушке, он откашлялся, голос внезапно сел и сказал охране:

— В посольство. Бегом, марш! — И сам припустил, наплевав на дипломатический протокол и этикет.

Он думал об одном, успеть… успеть… Как сказал Рэдрик? Через час вручат? За час можно успеть многое… там в середине посольства сидит маг-телепат, шифровальшик. Один. Другого нет. Он не покидает посольства. Его стерегут пуще глаза… Сейчас, добежать, составить шифрограммы и он должен их немедленно передать в министерство…

С треском распахнулась калитка в стене посольского особняка. Посланник вместе с охраной вбежал в тенистый двор. На пороге посольства лежал маг-шифровальщик и из его левой глазницы торчала короткая арбалетная стрела.

Забыв обо всем, посланник упал на колени рядом с трупом и отчаянно закричал. А на память пришла ироническая улыбка Рэдрика и слова " А вам еще нужно подготовиться к похоронам…".

9:51 Южный Ханут борт дирижабля

"Повелитель ветров"

Локерт ловил чутьем реактивный поток. У мага воздуха особые отношения с этой субстанцией. Он ощущает свойства воздуха, как свой организм, поэтому движущийся со скоростью до 300 км в час ветер на высоте 6000 метров, он ощущал как натянутую вибрирующую струну…

Он аккуратно подводил дирижабль, понимая, что на границе воздушных потоков неминуемы завихрения и болтанка.

— Грид! Добавь давление, подними до максимума… и потихоньку добавляй оборотов… я иду вдоль потока. — на штурвале застыли руки и побелели костяшки… Локерт видел внутренним зрением облачные "водовороты" на границе реактивного потока… вот он заметил светлый участок, лишенный вихрей и крикнул: — Давай на максимум! Выжимай!!! — и начал бешено вращать штурвал влево, направляя воздушное судно в самое сердце стремительной воздушной реки.

Эмоции переполняли и Локерт запел гимн академии:

Нам нет преград ни в море ни на суше,

Нам не страшны, ни льды, ни облака.

Пламя души своей, знамя страны своей

Мы пронесем через миры и века.

Нам ли стоять на месте?

В своих дерзаниях всегда мы правы.

Труд наш есть дело чести,

Есть дело доблести и подвиг славы.

Нам нет преград ни в море ни на суше,

Нам не страшны, ни льды, ни облака.

Пламя души своей, знамя страны своей

Мы пронесем через миры и века.

Создан наш мир на славу,

За годы сделаны дела столетий.

Счастье берем по праву

И жарко любим, и поем как дети.

Нам нет преград ни в море ни на суше,

Нам не страшны, ни льды, ни облака.

Пламя души своей, знамя страны своей

Мы пронесем через миры и века.