Андрей Звонков - Дорога на Регалат

— Фсаимно. Ты мне нушен. Пери лошать и поехали.

Рэнд вскочил на круп позади Хлавина. Через час быстрого шага он сказал:

— Фсе. Оставь лошать ф лесу и итем.

Они крадучись двигались по ночному лесу. Хлавин заметил берлогу:

— Медведь!

— Остафь, не нушен.

Они вышли к полянке и костру. Из кустов наблюдали за лагерем, видели, как Нэйл пошел мыть котелок к роднику. Хлавин вытащил кинжал и жестом показал орию: "перерезать горло?", тот отрицательно помотал головой.

Нэйл вернулся к Варре. Хим уехал в Дони. Орий сморщился от досады. С одной стороны, хорошо, что в лагере меньше воинов, с другой — этот гонец может привести подмогу. Но время еще было. Орий уже хотел послать Хлавина наперерез Химу, но тут заметил, что Варра постоянно бегает к фургону. Он показал наемнику жестами: "погляди, что там". Тот крадучись обошел поляну и, добравшись до повозки, заглянул внутрь. Вернувшись к Рэнду, доложил: девчонка спит. Рэнд за плечо отвел Хлавина подальше от лагеря и сказал:

— Нато их отфлещь, я хощу сапрать тефщенку.

Хлавин предложил:

— Я могу поднять медведя и вывести на лагерь. Есть простое средство. Я пробовал.

— Тафай!

Наемник вернулся к берлоге и, выломав жердину, с размаху засадил ее в лаз. Раздался дикий рев. Земля встала на дыбы! Наемник, не давая разъяренному зверю опомниться, бросил ему в глаза и ноздри какой-то порошок. Медведь замотал головой. Дурман мгновенно начал действовать. Хлавин шепотом сказал:

— За мной! Я покажу врага.

Медведь рявкнул и, опустившись на четыре лапы, припустил за наемником. У самого края поляны тот указал на костер, на беседующих Варру и Нейла и бросил медведю:

— Вот твои враги! Иди и убей их всех!

Он остался на месте, наблюдая за событиями.

Медведь поднялся на задние лапы и с ревом пошел на огонь.

Нэйл выхватил головню и кинул в зверя:

— Кыш! Пошел вон!

Медведь лапой с огромными когтями отбил летящую головню и пошел на Нэйла. Он выбрал своей первой жертвой полуфардва. Нэйл достал большой кинжал, висевший на поясе. Бывший воин все время двигался, прыгая из стороны в сторону, перебрасывал кинжал из руки в руку, выискивая удобный момент, чтобы ударить в сердце.

Варра крикнула:

— Не глупи! Отступай! Уводи его к оврагу! — сама же принялась лихорадочно раздеваться, срывая с себя куртку, штаны, сапоги.

Хлавин, наблюдавший за боем, открыл рот. Он не мог понять, зачем она это делает, и только увидав полосатый хвост лекарки, понял, с каким противником предстояло драться одурманенному медведю.

Нэйл подпрыгнул и бросился в атаку с ревом, не уступавшим по громкости медвежьему. Он успел всадить кинжал по самую рукоятку в живот лесному хищнику, но напоролся на когти. Реакция медведя, голодного, разбуженного и злого, на первый взгляд неуклюжего, оказалась достойной. Молниеносное движение, и четыре загнутых клинка-когтя, длиной до десяти сантиметров, погрузились в грудь Нэйла, а удар отшвырнул его на несколько метров, в кусты. Медведь не размышлял, нужно ли добивать, он развернулся к Варре.

Хлавин улыбнулся, довольный тактикой медведя. Он уже хотел добраться до кустов и все-таки прирезать хрипящего полуфардва. Но тут рядом возник орий и сказал:

— Пери ис фуркона тефщенку и веси ее в лакерь. Она спит ощень крепко.

— Связать?

— Конещно!

Орий не стал объяснять наемнику, что почему-то не смог сам взять Атреллу. Но его это уже не заботило. Хлавин возьмет — он человек, ему проще.

Хлавин увидал, как медведь идет на Варру, уже начавшую превращение и прыжками с переворотом уходившую от атак медведя. Орий тоже уставился на эту картину. Но в самый интересный момент из палатки появился Орингаст с паганом в руке. Негромкий щелчок — и медведь с дырой в башке коротко хрюкнул и рухнул в костер. Орингаст зевнул:

— Шуму много, спать мешаете. У меня еще два часа, — он не заметил лежавшего в кустах раненого Нэйла и уполз в палатку, спать дальше.

Рэнд собрался толкнуть засмотревшегося Хлавина:

— Пыстрее! Сабирай тефщенку! Феси в лакерь.

Но наемник уже мчался к фургону, и пока Варра, вернувшая себе человеческий облик, занималась раненым Нэйлом, спеленал Атреллу веревкой, что всегда носил за поясом, и, словно гигантский батон ханутской сырокопченой колбасы, вынес из фургона.

Орий, довольный, отошел к фургону и, не заботясь о следах, что оставались на влажной земле, исчез в темноте леса.

Варра исцелила Нэйла и пошла по поляне, собирая одежду. Полуфардв подбежал к трупу медведя и засадил сапогом по оскаленной морде:

— Гад! Вот дурак! Чего он на нас кинулся? А Ори хорош! Блямс — и с копыт! Спать он хочет!.. Вот г…нюк, завалил мишку, а нам оттаскивать?

По поляне полз отвратительный дух паленой шерсти и горелого мяса.

— Нэйл, не дури сам! — прикрикнула Варра. — Сейчас я оденусь и помогу тебе оттащить тушу с костра.

Лучше б она этого не говорила… Нэйл ухватил медведя за лапы, уперся каблуками в грунт и потянул к обрыву. Туша ползла, растаскивая за собой угли. Нэйл сделал последний рывок… и с криком: "Вар!.." — ухнул с обрыва вместе с трупом мишки в ледяную воду.

Варра, зарычав от отчаяния, бросила одежду и прыгнула следом. Она не стала обращаться в тигрицу; вынырнув в темноте, она крикнула:

— Нэйл?!

Вздувшаяся река несла ее, и лекарка отчаянно боролась с течением, получая по голове то кусками льда, то сучьями, задевая макушкой лежавшие поперек русла стволы, плыла, надеясь обнаружить незадачливого полуфардва.

Выныривая, она всякий раз звала Нэйла, и наконец ей послышалось впереди, как голос отозвался:

— Аааа…

— Нэйл?! — она ухватилась за ствол дерева и за журчанием воды старалась разобрать голос. Холод пробирал до костей. Варра бросила ствол и поплыла туда, откуда послышался стон.

— Господи, помоги!

Небо затянуло облаками. Полная луна скрылась в них. "Проклятая Нэре", — подумала Варра. Время Безутешной. В темноте она не столько увидела, сколько интуицией, звериным чутьем ощутила, что рядом кто-то есть. По лицу хлестнули ветки. Она ухватилась за росший из воды куст.

— Нэйл!

Рядом кто-то захрипел, кашлянул.

— Нэйл?

— Я, — отозвался полуфардв. — Варра?

Нэйл захлебнулся грязной водой. Он откашливался, вцепившись руками и ногами в куст тальника.

Варра, перехватывая руками ветки, добралась до утопшего и, ухватив его одной рукой за шиворот, помогая себе свободной рукой и толкаясь ногами в мягкое дно, пошла к отлогому берегу. Нэйл отпустил куст и послушно сложил лапки на груди.

— Ты опять меня спасаешь… — прохрипел он.

Нейда в этом месте делала поворот и заливала луг. Варра долго шла по колено в воде, волоча за собой Нэйла, наконец нашла сухой холмик и, бросив ношу, сама уселась рядом, пытаясь согреться.