Кристина Пасика - Мелодия первая

— Лерри, вы сегодня потрясающе выглядите! — изящный комплимент. За последние дни я уже стала привыкать к такой любезности и учтивости.

— Благодарю.

— Что вы, не стоит. Трудно не сказать о том, что и так бросается в глаза.

И Гарен, и Филипп недовольно уставились в свои тарелки. Так, я не поняла! Это что, теперь меня будут повсюду ожидать приступы беспочвенной ревности, к тому же сразу со стороны двух мужчин!

— Завтра с утра опять двинемся в путь, — Рауль перевел тему, наблюдая за моим не слишком вдохновленным выражением лица. — Но ближе чем на девятьсот шагов я подплыть не смогу, «Паллада» сядет на мель. Придется вам осматривать остров с такого расстояния.

— Ничего страшного, — успокоила капитана Кемерон. — Никаких предписаний по этому поводу от короля не поступало. Главное, просто осмотреть со стороны.

Мне, правда, это требование монарха было вовсе непонятно. Смысл терять столько дней в пути, если ничего путного и ценного мы с такого расстояния все равно не увидим. А детальный осмотр острова займет множество времени, потребует тщательной подготовки и вообще отдельной экспедиции. Так что наше здесь присутствие меня, по крайней мере, немого смущало и где-то в глубине души неприятно настораживало. Но у меня есть заключенный контракт, договор есть договор и причины того или иного желания заказчика волновать исполнителя не должны. Сказано так, значит нужно исполнять. Обогнуть остров по периметру? Ради всех Богов — любой каприз за ваши деньги…

— Шейн? Ты меня вообще слушаешь? — обиженное замечание Фила.

Надо же, так глубоко задумалась, что и внимания не обратила на обращающегося ко мне наследника.

— Немного отвлеклась, — честно призналась я. — Повтори, пожалуйста.

— Я сказал, что хотел бы сплавать на берег. Как раз на завтрашнее утро придется отлив, и песчаные берег выйдет из воды, — голос Его Высочества источал сладкий яд. Мое игнорирование его совсем не скромной персоны явно не понравилось принцу. Голубая кровь, все они такие.

Я наконец сообразила, о чем он сейчас сказал.

— Но король ничего об этом не говорил! — в один голос воскликнули я, капитан и Кемерон.

— Но и прямого запрета не поступало! — отрезал довольный Фил, продолжая есть, как ни в чем не бывало.

Я пораженно смотрела на него. Отказать ему мы не в силах — он принц, и он в какой-то мере прав.

— Я сегодня же свяжусь с Его Величеством и обсужу этот вопрос, — решила волшебница. — Если возражений не последует, тогда мы сможем сплавать.

— Так и знал, — парень подпер подбородок рукой. — Ни шага без разрешения.

— Фил, — я ехидно сощурилась. — Ты же принц, пора бы уже привыкнуть к этому.

Он прожег меня взглядом, но отвечать что-либо наотрез оказался. С другой стороны, даже если он отправится на берег, я могу остаться на корабле. Но вот как можно бросить такого сумасбродного мальчишку, который мгновенно влипнет в неприятности и найдет на свою голову приключения?! А потом оправдывайся перед монархом, почему не уследили и не сберегли. Так что если плыть на остров, придется увязываться следом за ним. Тащиться в такую даль на шлюпках не было ни малейшего желания, остается лишь надежда на то, что король разумно откажет сыну в просьбе посещения Черных скал.

Кроме этого легкого взаимонепонимания в остальном ужин прошел мило и спокойно. Поговорили о разных вещах, о погоде и другой светской дребедени. Ближе к одиннадцати часам довольные и сытые разошлись по каютам. Кемерон собиралась телепатически поговорить с королем, Гарен и Рене играли в своей каюте в шахматы. Филипп еще некоторое время намекал на желание «продолжить банкет» со мной наедине, но быстро отстал при виде моего в крайность озверевшего лица. Громко хлопнув перед его носом дверью, я гордо подняла голову и прошлась по спальне. Будет знать, как издеваться в следующий раз!

Несмотря на продолжительный обеденный сон спать все равно хотелось, поэтому, недолго думая, я переоделась и нырнула в постель.

И пусть весь мир подождет.

Пламя свечи отчаянно трепетало при каждом новом дуновении ветра, идущего из раскрытого окна. Солнце давно спряталось за горизонтом, по многолетней традиции погрузив весь город в непроглядную темноту. Женщина могла бы без усилий зажечь яркий пульсар, чтобы осветить свой кабинет, но желания делать это отчего-то не возникало. Глаза уже привыкли к полумраку, легко различая еле видимые линии, силуэты и тени.

В общем, она с легким сердцем могла бы пойти в спальню и отдохнуть. Запланированные на день дела были сделаны, проблемы улажены, все встречи проведены. Младшие дочери благополучно прилетели из Ира на летние каникулы и теперь сладко спали в своих комнатах. Все было бы благополучно, если бы не терзало сердце какое-то странное предчувствие беды.

Интуиция ни разу за всю жизнь не обманула Лизавету де Риладу, не единожды выручала в самых запутанных ситуациях, спасала жизнь. И сейчас от этого на душе становилось лишь тревожней. Отчетливо росло ощущение, что что-то обязательно случится. И это «что-то» ассоциировалось со старшей дочерью, бездумно уехавшей на Независимые острова даже против воли матери. Девчонка, сколько же от тебя проблем…

Колдунья устало потерла виски, стараясь привести в порядок мысли и найти ответы на целый ряд мучавших ее в этот момент вопросов. Она предприняла все возможное, чтобы проконтролировать своего ребенка во Фриле, задействовала все связи и знала о каждом ее шаге, но все равно этого было недостаточно. Не допустить Алестера Каттлара к своей девочке она не смогла. Здесь ее власть была бессильна. Но все обошлось, некромант встретился с девушкой, и не случилось ничего страшного. И как только магичка вздохнула спокойно, когда Шейн отплыла из порта столицы островов, так сразу в сердце появилась эта гнетущая заноза, не имеющая объяснения. Еще в Рудии по приказу ее Высокомагичества на фрегат «Паллада» тайно был установлен магический маяк, с помощью которого она всегда могла бы проследить за всеми перемещениями судна. Если что-то случится — ее люди, отвечающие за слежку, узнают об этом первыми. Казалось бы, все под контролем…

Она все же зажгла огонек, поднявшийся к самому потолку и подаривший кабинету немного света, выдвинула верхний ящик стола и вытащила небольшой портрет в золотой рамке. Оттуда на нее смотрела молодая девушка. Длинные угольно-черные волосы спускались до середины спины, глубокие темно-синие глаза с серебряными озорными искорками, открытый взгляд, задорная улыбка. Художнику невероятно точно удалось передать сам дух этой несносной девчонки. Ее старшей дочери. Ее Шейн. Если бы не ее полная неспособность к магии стихий, из девочки вышла бы истинная преемница традиций рода, умная, проницательная, целеустремленная и находчивая. Жаль, некоторые вещи не в нашей власти.