Саша Кречет - В наваждении танцующих лун

- Можешь ли ты показать это в действии жрец?

- Пусть только ваши нелюди отойдут с какого-нибудь направление полета этого мелкого копья. Чтоб не задеть.

Жрец Агори что-то прокричал махнув рукой. И тут же все находящиеся в том направлении вампиры разошлись. Один из младших жрецов Эттов взял в руки странный предмет, который больше всего напомнил согнутую дугой палку, концы которой были стянуты веревкой. Затем он отошел, повернулся в свободном направлении, поднял оружие, приложил копье украшенною стороной к середине бечевки, оттянул ее назад и затем немного присмотревшись отпустил. Копье полетело с огромной скоростью вдаль. Он повторил все еще раз. В этот раз копье попало в дерево, войдя в него полностью каменным наконечником. По толпе наэрлов прокатился говор.

- Довольно, - произнес жрец Агори, - передай это оружие нашим вождям.

Итаск подошел к младшему жрецу и тот покорно отдал все предметы ему. Затем все снова заняли свои места.

- Так что вы хотите от нас? - снова заговорил наш жрец.

- Только вы сможете нам помочь, - произнес Этт, - вы лучше знаете свои возможности. Мы примем любую помощь. А взамен в случае победы предлагаем пускать добровольно кормиться от наших воинов не только зеленых по весне, но и кого сочтете нужным в количестве тридцати человек в году.

- Пятидесяти, - произнес наш.

- Сорока, - не согласился Этт.

- Пятидесяти пяти, - повысил ставку Агори.

- Хорошо, пятьдесят, но только в летний сезон.

- Мы принимаем эти условия. Но есть еще одно "но". Если кто-то из наших воинов будет ранен на вашей территории, вы будете должны немедленно предоставить своего воина для его восстановления.

- Это достойно понимания, - согласился эттский жрец, - я даже готов пообещать подкармливать вампиров на нашей территории, если они будут явно полезны.

После этого начались бесконечные потоки клятв с обеих сторон в течение которых, наверно, не осталось ни одного не упомянутого Божества обеих племен. После этого верховный жрец Агори произнес:

- Сейчас вас проводят обратно наши воины и больше не рискуйте пересекать Ашенген, - он что-то прокричал и к переговорной группе с разных сторон подошли несколько наэрлов, образовав небольшую группу, к которой тут же подошел Ваирьлин, затем жрец продолжил, - этой ночью к вам придут наши лекари и попытаются помочь вашим раненым. Завтра днем у вас будут наши воины. Как и что они будут делать согласовывать мы не станем. Думаю, не только вы их заметите.

- Может быть тем, кого ты направляешь нас сопровождать лучше сразу остаться у нас? - то ли попросил, то ли просто предложил Этт.

- Завтра, - снова повторил наш, - Нам надо подготовиться. Идите ж прочь.

После этих слов делегация Эттов тронулась с места и направилась к границам Сатри. Караульные во главе с Ваирьлином взмыли в кроны. Оставшиеся вожди собрались в круг. Жрецы также исчезли наверху. Только сейчас я заметил, что рядом со мной стоит Нияст.

- Война, - прошептал он, - это означает начало военных действий.

- И что? - спросил я.

- Может случиться все, - Нияст явно был огорчен, - теперь будут выбирать верховного вождя племени, к которому на время военных действий перейдет вся власть. Нам надо вернуться назад.

- Свест просил его подождать, - вспомнил я.

После этого мы молча уселись на чуть выступающих из земли корнях ближайшего верта. Я закрыл глаза.

- Война, - услышал я через некоторое время голос Свеста, - этого следовало ожидать. Не думал только что успеется еще весной.

- Смиалоэты озверели, - ответил Ней, - что-то дальше произойдет?

- Будь, что будет - ответил Свест, - а сегодня состоится молебен Богам Аккею и Аскренту. Тем временем в жреческой башне будет происходить выбор верховного вождя племени.

- Из Ваирьлина, Итаска и тебя, - вспомнил я.

- Да, - согласился с очевидным Свест, - и каждый кандидат может привести с собой трех свидетелей. Я зову вас и еще кого-нибудь по дороге прихвачу. А теперь - быстро возвращаемся.

***

Только около подножия жреческой башни я вновь почувствовал под ногами твердую землю. Около обители жрецов стояло несколько наэрлов. Свест оглядел их и подозвал кого-то стоящего поодаль. Им оказался Даршит. Все вместе мы направились в глубь жреческой башни, но мы не стали подниматься в кельи, а прошли в большой зал внизу. Там уже высились изваяния Аккея и Аскрента, причем центральное место занимал именно покровитель богоподобных. Покровитель прощаний и встреч занимал более скромное место в стороне.

По всей видимости когда в зале собрались все, кому здесь следовало быть, к статуям подошел жрец и велел Свесту, Ваирьлину и Итаску расположиться у ног изваяния Аскрента. Нам же он указал место неподалеку от статуи слева. Прямо напротив нее расположились наверно практически все жрецы и старшие и младшие, а справа я заметил храмовых аллиолов. Только сейчас до меня дошло, что я участвую во внутреннем жреческом молебне. Надо сказать, что проходил он гораздо тише, чем я привык. Движения жреца были более торжественными и выдержанными, голос тише, хотя иногда он и переходил в молитве на повышенные тона. Но не было ни барабанной дроби, ни повторов его слов на разные голоса кем бы то ни было. Закончив жрец характерно подскочил, но я не заметил нигде никакого огня, зато рука Нияста вынудила меня поклониться в пол. И тут я почувствовал как по мне пробежали мурашки, а потом тело словно качнулось вперед и обратно. От этого изнутри словно разлилось тепло и... странное чувство. Я не смог его для себя описать. Только подумал, что где-то должно что-то куриться в огне.

На этом, как я сначала подумал, обряд был закончен. Я ждал начала выборов верховного вождя, обсуждений, но вместо этого один из жрецов вынес на подносе какой-то горшок. Жрец, который исполнял молебен принял поднос и подошел с ним к троице кандидатов, встав на колени перед ними или может перед статуей Бога, у ног которой они так и оставались. Первым руку в горшок запустил Свест.

- Ли! - громко вскрикнул он, показывая всем деревяшку, которую он достал из горшка. На ней был какой-то знак. Я пригляделся - семь!

Следующим руку в горшок запустил Итаск, его цифрой оказалась три. Последний, Ваирьлин извлек шестерку.

Что это значило я понял только потом когда на Свест накинули пурпурный покров и оставили одного у подножия Божества. Он развернулся и встал на колени перед изваянием опустив голову до земли. Мигом позже жрец начал что-то громко говорить.

- Свеста объявляют верховным вождем племени, - без малейшей радости в голосе пояснил мне Ней, - на то была воля Богов!

Затем двое жрецов подошли и скинули со Свеста покров, один из них щелкнул пальцами и ему принесли какую-то бутыль. Он опрокинул ее на Свеста. Чуть обождав, пальцами щелкнул второй жрец - принесли другую бутыль. Ее постигла та же участь. После этого жрецы какое-то время стояли на коленях рядом со Свестом. На третий щелчок принесли что-то на подносе. С помощью последнего один из жрецов стал наносить рисунок на спину новоиспеченного вождя. Закончив, жрецы с поклоном отошли. Свест выпрямился, накинул обратно пурпурный покров, как оказалось это был местный знак высшей власти и переместился к Богу Аккею. Нет, я бы не сказал, что он молился. Он словно громко разговаривал с ним на языке, которого я так и не знал. Затем он вернулся назад и встал спиной к статуе Аскрента. Тут же к нему цепочкой потянулись жрецы. Он протягивал им руку - и каждый опустившись на одно колено ее целовал. Затем настала очередь не избранных вождей, затем их младших жрецов. Следующими поднялись те восемь человек, что сидели вокруг меня. Я тоже подошел с ними. Когда стоя перед Свестом на коленях я заглянул в его глаза я словно увидел там бескрайнюю пустоту. Словно он никого не узнавал. Я едва коснулся его руки. После нас подошли храмовые аллиолы. Только здесь я заметил, что Нияст как-то очень задумчиво и грустно смотрит на меня. Когда обряд закончился Свест еще что-то произнес и махнул рукой. Все тут же потянулись к выходу.