Ева Никольская - Pourquoi pas? или Почему бы и нет?

Ой-е… и что же за зверь такой осчастливил нас своим присутствием? Или опять сказываются пробелы в моих знаниях местной фауны?

Мыслительный процесс был прерван кошачьим шипением, переходящим в откровенный рык. Таас сорвался с места и пулей пролетел разделявшее их с противником расстояние. Я рассеянно заморгала, в очередной раз, не уловив его стремительного движения. А вот полосатая псина оказалась на редкость проворной. Она мало того, что отскочила с траектории кошачьего прыжка, так еще и умудрилась цапнуть его за холку, вывернув до предела голову. Но, либо укус был не сильным, либо Таас бескровным. В любом случае, алые потоки во все стороны не брызнули, лишь тело кота прибавило в размерах, а распушившийся хвост встал трубой. Когда похожее на дога существо проделало то же самое, я нервно сглотнула и вновь принялась энергично отползать в сторону спящего здания. Если так пойдет и дальше, то эти «милые» зверушки приобретут габариты великанов, параллельно сметая с лица земли и сад, и город, и меня в том числе. Занятые друг другом животные не обратили на мои телодвижения особого внимания, они продолжали скакать по клумбам, огрызаясь и рыча. Пользуясь их безразличием, я осторожно поднялась и, натянув соскользнувшую с ноги туфлю, вприпрыжку побежала к спасительным стенам особняка. Никто не бросился вдогонку, звуки звериной драки доносились издалека, но я не сбавляла темпа, благоразумно полагая, что в человеческом жилище за толстой дверью дожидаться финала звериного поединка будет куда как безопасней.

Однако сбыться задуманному было не суждено. Чья-то проворная конечность, выскользнув из темноты, крепко ухватила меня поперек туловища и прижала к чему-то твердому и теплому. Другой рукой этот человек (или кто-то подобный) закрыл мне рот, да и нос тоже, если честно. Незнакомец держал мое тело на весу, а я, как поломанная марионетка продолжала по инерции перебирать ногами. Не вдохнуть, не вырваться, да мне, в общем-то, и не до того было. Гораздо более важным сейчас являлось освобождение дыхательных путей от неожиданной преграды для маленького глотка воздуха. Сдавленно замычав, я попыталась наугад пнуть своего мучителя ногой, в надежде, что он ослабит хватку. Напрасный труд. Сквозь шум в ушах до меня донесся приглушенный мужской голос: «Не дергайся и не ори, я не причиню тебе вреда».

Ага… а смерть от удушья к категории «вред» нынче не относится.

И, тем не менее, я кивнула. Насколько позволяло мое лицо, довольно жестко зафиксированое его же стараниями. Однако попытку он почувствовал и, к моей огромной радости, разжал свои железные объятья, осторожно опустив мое многострадальное тело на ноги. Жадно глотая воздух, я не менее жадно вглядывалась в черты мужчины. Он был высок и широкоплеч, с копной темных волос, обрамлявших широкое лицо, на котором выделялся ровный контур окладистой бороды. Темные провалы глаз смотрели изучающе. На какой-то момент мне почудилось, что в их глубине горят алые огоньки. Отогнав наваждение, я присмотрелась внимательней и с облегчением поняла: «Игра воображения».

— Идем, — скомандовал мужчина, хватая меня за руку. Его быстрый взгляд в сторону агрессивного зверинца, продолжающего активно уничтожать цветники, бегая друг за другом по пересеченной местности, был оценивающий, сосредоточенный, немного удивленный и непроницаемо-черный. Я даже не подумала возражать, когда мужчина потащил меня за руку из сада через приоткрытые ворота высокого ограждения. А дом, оставшийся за спиной, так и не проявил признаков жизни. Вероятней всего, его стены обладали отличной звукоизоляцией, а хозяева спали просто-таки мертвецким сном. Оставалось загадкой лишь одно: если господин, за которым я покорно плетусь, не из этого двора, то кто же он такой и какого лешего здесь делает? А так же… почему я должна его слушаться?

— Уважаемый, — останавливаясь посреди безлюдной улицы, на которую мы вышли, начала я. — Не будете ли Вы так любезны, представиться, а заодно и сообщить мне о цели нашего совместного путешествия?

О, как загнула! Ну, просто светское «расшаркивание» в не очень-то подобающей обстановке.

Выбранный стиль общения плохо гармонировал с моей измятой одеждой, грязевые разводы на ней отчетливо виднелись в свете горящих фонарей, придавая наряду совсем уж жалкий вид.

— Цель? — он прищурился, отчего глаза его стали походить на две черные полосы, по бокам которых расходились тонкие лучики мелких морщин.

Сколько лет ему было на момент наложения заклятья? Тридцать, сорок? Не определить… Типичный вариант человека среднего возраста: хорошо сложенный, но не перекаченный; моложавый, но не юный; симпатичный, но не красавец.

— Угу, — кивнула я.

— Доставить Сейлин туда, где она сможет привести себя в порядок, — белые зубы сверкнули в усмешке, когда его цепкий взор самым бесцеремонным образом принялся изучать мою потрепанную внешность.

Естественно, я покраснела. Но тут же спохватилась и, перебарывая смущение, гордо подняла голову, откинув назад волосы. Уж они-то выглядели на все сто. После магического причесывания моя шевелюра приобрела одно необычное качество: она перестала путаться. Единственным недостатком волшебного воздействия было то, что и прически держать эта пепельно-русая грива тоже отказывалась. Коса, в которую я пробовала уложить свои волнистые пряди еще в комнате, через несколько минут после окончания процесса умудрялась расплестись окончательно. Предприняв нескольких неудачных попыток совладать с непослушными волосами, я оставила это неблагодарное занятие.

Собеседник внимательно проследил за моим жестом, после чего поинтересовался:

— А что, собственно, наша спасительница забыла в таком странном месте, да еще и ночью?

— Ннну, — неуверенно начала я и запнулась, лихорадочно соображая, что лучше: сказать правду мужчине, которого я в первый раз вижу, и доверить ему тем самым свою жизнь, или же продолжать разыгрывать из себя избранную?

— Ннну? — копируя мои интонации, спросил он и в ожидании скрестил на груди руки.

— Я не Сейлин, — сказала и сама испугалась. А вдруг решит, что раз моя персона не интересует правителей, то можно делать с ней, что душе угодно. От таких неприятных мыслей мне стало как-то неуютно, и я невольно отступила от собеседника.

— Правда? — он недоверчиво улыбнулся, и игривые лучики возле глаз вновь пришли в движение. — А я тогда не Горий, девочка.

— Горий? Это имя? — вопрос прозвучал немного растерянно, ибо реакция его меня слегка озадачила. Хотя с чего бы? Кто вообще сказал, что в информацию о моей непригодности для ритуала сразу же поверят, стоит об этом лишь заикнуться? Жаль, что наивность не лечится.