Сборник - Снежная Королева и её владения

Не смотря на то, что это было в какой-то степени нелепо, Скелла вовсе не пытался отогнать от себя непонятные ощущения. Напротив, пытался в них разобраться. Однако, выходило еще хуже – сознание бунтарски восставало и отказывалось анализировать происходящее.

Такое же чувство было у него пятнадцать лет назад – в тот самый момент, когда в нескольких сотнях метров от изумленного молодого человека пролетела ракета. Средства оповещения населения вопили на разные тона и голоса. Визжали, подгоняли и, даже просто, можно сказать, скучно, монотонно предупреждали…

Скелла несся по направлению районного бомбоубежища. Старого, покрытого сетями трещин и мха, сооружения, с ведущий в непроглядную глубину, широкой лестницей из длинных и высоких ступеней.

Однако же, Скелла не успевал. Слишком много времени он потратил на сборы и звонки – предупреждение знакомых и родственников. И в тот момент, как на уровне его расширенных от ужаса, глаз пролетела оставляющая после себя едва заметный дымный след, ракета…внутри у бедного юноши уже все взорвалось…

Скелла явственно почувствовал, как его тело теряет массу, разум плавится и все вокруг – в том числе и он сам – превращается в пустоту. Единую, повсеместную, обволакивающую и не существующую…

И в тот момент, когда из-под земли вдруг выросли длинные ледяные столбы. Которые, словно лианы, сначала мягко поймали, а, затем, намертво оплели ракету…в тот момент и пришло подобное чувство…

Ликование, безумный восторг, радость, счастье – искреннее и настолько яркое, что не стыдно было даже разреветься…

Сводящая с ума ярость, бешенство и бессильная злоба. Ненависть, выжигающая даже спасительную пустоту. А еще, боль…

Скелла отлично помнил тот момент – стрелки часов для него навсегда застыли на шести часах и сорока двух минутах утра.

С того самого момента, на протяжении всех пятнадцати минувших лет, в это время он просыпался и в это же – ложился. А снились ему страшные, выворачивающие все происходящее наизнанку, сны.

Скелла ненавидел эти сны и, даже, несколько раз старался не спать вообще. Но в назначенное время у него перед глазами вставала закованная в ледяную броню ракета, а юноша вновь переживал тот, наполненный ужасом, отчаяньем и пустотой, момент и…терял сознание. Просыпался же он опять в то же время – то есть, ровно через двенадцать часов – в сорок две минуты седьмого, вечера. Именно поэтому и устроился работать в Патрульный Гарнизон Северного Столпа в ночную смену. Там в обязанности Скеллы и его напарника – Арнисом – входило патрулирование назначенных участков, находившихся в непосредственной близости от ракеты…

Исправно проверив территорию и убедившись в том, что никакой опасности нет, Скелла сдал рацию и оружие вечно хмурому и невысыпающемуся сменщику Олегу. Очень хотелось, чтобы вместе с винтовкой в его руки перешло бы и изматывающее чувство опасности, однако, этого, к сожалению, не случилось.

Ощущение лишь усиливалось, а время безжалостно ускоряло ход – оставался всего час на то, чтобы успеть добраться до дома. Иначе, Скелла потеряет сознание прямо тут…

И в этот момент Скелла заметил, как к главному караулу Столпа подошла небольшая группа людей. Шедший впереди с ходу развернул какую-то бумагу и передал ее начальнику караула. Последний, даже не глядя на нее, сложил лист в четверо и грубо затолкал ее неизвестному в карман куртки.

"Вот оно," – понял Селла. Вернее, не само оно, а всего лишь предпосылка к пока еще не известному, но уже вызывающему неприятные предчувствия, событию.

Чтобы преодолеть разделявшее его с постом расстояние, Скелле потребовалось всего несколько минут. Подойдя ближе, он остался стоять чуть в стороне. Для себя он уже решил во что бы то ни стало понять, что тут происходит и чем это было чревато.

Через еще десять минут пререканий начальника караула Торолова и неизвестного высокого мужчины в красной аляске, за спиной которого безжизненными теням застыла еще пара гражданских, все стало предельно ясно. Оказалось, что неизвестные гости – какие-то высокие чины Международной Организации по Устранению Ядерной Угрозы – хотели пройти внутрь Столпа, чтобы зачем-то увидеть ракету. О подробностях парень, естественно не распространялся, заканчивая каждое свое предложение тычком в раскрытую бумагу, вдоль и поперек покрытую штампами и загадочной сетью росписей.

Капитан Торолов стоически отбивался от нападок ученого, мотивируя это тем, что к нему не поступало никаких приказов относительно данного посещения, ибо все осмотры до этого момента проводились днем. А связаться со штабом в такое раннее – или позднее? – время просто не предоставлялось возможным.

С виду, конечно, не подкопаешься…Однако, Скелла знал отчего капитан так уперся. Он не хотел разбираться с мозготрахами – как их не очень ласково называли, армейцы – под конец своей смены, когда оставалось дежурить буквально полчаса. Ибо, по уставу, он обязан был дождаться ухода «гостей» и лишь после этого сдавать пост. Только вот, кто знает, как долго они там будут ковыряться? А звонить в штаб было делом действительно неблагодарным – за звонок в двадцать минут седьмого по головке не погладили бы. Особенно, если не произошло чего-то из ряда вон выходящего. А это случай, к сожалению, таковым не являлся…

Вдруг один из сопровождавших человека в красной куртке, откинул капюшон. В его руке Скелла заметил небольшой темный прямоугольник – сотовый телефон. Неизвестный протянул его капитану и несколько смущенно сказал:

– Кажется, это вас…

Торолов, кинув убийственный взгляд на троицу мозготрахов, взял трубку и приложил ее к уху. В процессе короткого разговора, выражение лица капитана успело измениться не один десяток раз – от откровенно скучающего, до разъяренного, словно впавшего в животное бешенство.

Резко оборвав связь и кинув трубку тому, кто ее дал, капитан пролаял:

– Валите, чертовы ублюдки!

Готовые к такому повороту событий солдаты уже привычно обшаривали ученых в поисках оружия. А бедная, продрогшая, наверно, до костей, немецкая овчарка по кличке Родд, флегматично обнюхала содержимое большой кожаной сумки. Огнестрельного оружия и взрывчатки там точно не было, а до остального никому особого дела не было…

Поражающие своим идиотизмом законы требовали проверять каждого, кому было выдано разрешение на подъем к Столпу. Однако, они же категорично запрещали обследовать проносимое учеными оборудование. Так сказать, во избежание поломок хрупких приборов и техники.

– И если через тридцать минут вы не закончите, я собственноручно пристрелю каждого за введение в заблуждение караула и угрозу безопасности государства! А уж это доказать я смогу!